Вспомнил я и то, что беседовали мы о незначительных пустяках, а единственное, что на самом деле интересовало незнакомца: что я собираюсь делать дальше? А вдруг я бы заявил, что теперь свободен и во всём этом принимать участие не буду? Уверен, что на этот случай у незнакомца нашлось бы, чем меня мотивировать…
* * *
Оставался ещё один вопрос, который мне нужно было выяснить.
— Получается, что и в нашем мире, и в параллельном, Резиденции пустуют? Хотя там Весовой по мере сил приглядывает, — попытался пошутить я.
— Ну а тут я пригляжу, — поддержал мой юмор Сашка. Было заметно, что всё происходящее ему не очень нравится, но по долгу службы он пытается любым способом убедить себя, что даже чудеса кто-то должен контролировать…
Из его рассказа о произошедшем в нашем мире в моё отсутствие я узнал, что после приказа Брюса все погрузились в посольский лимузин и поехали к воротам. Там они отпустили охрану, а потом Апостол замкнул ворота, тем самым продемонстрировав наблюдателям, что внутри никого не осталось.
Сейчас лимузин на полпути к Москве, а оттуда, скорее всего, отправится к финской границе. Тормозить его не будут, но проследят внимательно.
— А что ты скажешь Брюсу, если он вдруг вернётся сюда? — меня интересовало, что Сашка предпримет в такой ситуации.
— Постараюсь, чтобы такого не произошло, — ответил он, — у меня недостаточно информации для серьёзной беседы с ним, поэтому я сейчас отправлюсь домой и завалюсь спать. Ребята наблюдают за Резиденцией в круглосуточном режиме, так что, если что-то случится, мне сообщат. А ты…
— А я пошёл искать портал, — с кислой улыбкой ответил я своему другу, — Брюс без меня там может натворить такого, что…
Продолжать я не стал. Сашка и так понял всё, что я хотел сказать.
Как говорится, с таким клиентом не соскучишься.
— Удачи! — пожелал он мне на прощание.
Глава 12
Воронеж, Российская Федерация, планета Земля
Теперь я знал, что порталы надо искать, обращая внимание на «красные пятна», то есть на любые предметы красного цвета. Обычно они ещё и светились.
Поэтому я довольно легко определил, что на втором этаже портала нет. Не было его и на первом. А вот на лестнице, ведущей в подвал, мигали уже знакомые красные маячки. Значит, мне сюда…
Кажется, я начал привыкать. Во всяком случае, и невидимые руки, и серебристая серость цветов, и головная боль на грани потери сознания меня перестали раздражать. Я начал воспринимать это всё в качестве неизбежной добавки к основному блюду. Как обжигающую горечь водки перед ожидаемым опьянением.
Похоже, мне самому теперь интересно перемещаться из одного мира в другой, узнавая тайны, собирая артефакты и постепенно погружаясь с головой в чужую игру.
Вот оно, наиболее подходящее слово! Игра.
Но нужно помнить, что у этого слова есть несколько смыслов и все они имеют скрытый негатив. Игра актёров на сцене. Казалось бы, что тут может быть плохого? Однако, всегда есть кто-то за кулисами, раздающий роли. Таинственный режиссёр. Попробуй узнать, кто он и что задумал…
А вот и второй смысл. Игра в карты. Она может вестись на деньги, но иногда это не так уж и плохо. А вот если севшие играть не в курсе, на что они играют…
Мне кажется, что в нашем случае совпали оба варианта. Я ощущаю незримую тень режиссёра. Но вот роли, которые он нам раздал, причём без нашего согласия, уж очень напоминают тех игроков, что садились за карточную партию, а оказались с револьверами в руках.
Теперь они вынуждены играть в русскую рулетку.
Кому повезёт? И что в этой ситуации можно назвать везением?
* * *
Размышляя подобным образом, я сначала поднялся из подвала на первый этаж, а потом и на второй, снова оказавшись в кабинете Брюса. Постепенно он становится моим, ведь в каждом из миров, здесь я провожу большую часть своего времени. Да и чисто психологически, находясь в нем, чувствую себя более уверенно.
Устроившись в кресле, я решил обдумать то, что сообщил мне Сашка, но тут внезапно обнаружил, что листок с вопросами и графиком моих переходов из одного мира в другой я забыл в том кабинете…
Хорошо, если Сашка забрал листок себе, а вот если Брюс неожиданно вернётся и прочитает все мои шестнадцать пунктов, то явно будут проблемы.
Особенно я переживал за последний пункт. Ведь клиент сделал всё для того, чтобы скрыть от меня свой интерес к столовой. Что же такого он там увидел?
Может быть стоит опять сходить в те развалины и попробовать заново сделать фото того зала с портретом неизвестного мужчины…
Хотя нет… Я же отдал Брюсу одну фотографию той столовой, но хорошо помню, что делал две. Открыв дверь в заведение общепита, я навёл резкость и нажал кнопку. Потом из фотоаппарата выехал чистый лист и я держал его перед собой, пока на нём не появилось изображение. Помню, мне не понравилась композиция в кадре: ряд пустых столов и портрет во всю стену…
Уже после я сделал несколько шагов вперёд, отрегулировал резкость и сделал тот самый снимок, который потом отдал Брюсу. А где же первый?
Проверив все карманы на поясе, я его нашёл!
Оказалось, что это фото было засунуто за пачку чистой фотобумаги. Очевидно, что подсознательно я определил снимок в категорию брака, но выбрасывать в том странном месте не стал. И это очень хорошо. Ведь теперь можно самому внимательно рассмотреть все детали, а потом показать его Сашке. Уж он-то всегда поможет. Как говорится — и словом, и делом…
* * *
В этот момент дверь в кабинет медленно открылась и стоявший за ней Весовой подозрительно осмотрел всё помещение, словно проверяя, не спрятался ли тут ещё кто-то. Поняв, что ничего угрожающего в кабинете нет, он сделал шаг и осторожно закрыл тяжёлую дверь.
Уже хорошо изучив поведение этого человека и его показную медлительность, я был готов ко всему. Например, он мог заявить, что дом через пять минут рухнет и спокойно стоять, наблюдая за моей реакцией. Или достать из-за пояса огромный нож, а потом предложить заточить им карандаши.
Но в этот раз Весовой смог опять меня удивить. Во-первых, он поинтересовался моим здоровьем, во-вторых, сам предложил побеседовать о Брюсе.
Конечно, я сразу согласился. Когда ещё представится такой случай…
— Мне было бы очень интересно послушать, как вы с ним встретились, — подбодрил я собеседника, заметив, что Весовому был приятен мой неподдельный интерес.
— Ну, это давняя история, — начал он свой рассказ, поудобней устраиваясь в углу кабинета. Рядом со столом стоял стул для гостей, но габариты моего собеседника не позволяли садиться на столь хрупкую мебель. А вот находившееся в углу кресло явно делалось с избыточным запасом прочности. К нему Весовой и направился после того, как я согласился с ним пообщаться.
— Если коротко, то Брюс спас мне жизнь.
Судя по началу, мне предстояло услышать много интересного, но, к сожалению, я ошибся. Конечно, можно было попытаться, задавая вопросы, вытянуть из Весового те подробности, о которых он предпочёл умолчать. У меня даже были такие попытки, но таким способом я лишь выяснил, что Весовой — это прозвище. Придумал его Брюс и, в принципе, оно многим известно. Кроме своего хозяина, никому так называть себя он не позволяет.
Интуитивно это ощущая, я старался избегать называть вслух данное прозвище, а теперь уточнил, что все зовут его Дэс, и Весового это вполне устраивает…
По поводу знакомства с Брюсом он так ничего конкретного мне и не сказал. Скорее, больше было эмоций насчет недавнего убийства хозяина. Если учесть, кто мне всё это рассказывал, то эмоции Весовой выражал не пространными описаниями подробностей, а различными междометиями:
— Да ну как же оно так вышло-то вот, никогда бы не поверил…
Примерно через два часа такой беседы ко мне пришло понимание, что своими уточняющими вопросами я только сбиваю его, при этом не получая ответ на свой вопрос. Дэс просто захотел поговорить, а не поделиться с кем-то имеющимися у него сведениями.
