— Я уже сказала королю и повторю тебе: я живу здесь и сейчас, и меня не интересуют истории такой давности. Что было, то было. Меня же здесь не было, у меня тоже была другая жизнь. Но сейчас есть только ты и я. И что бы ни болтали из зависти эти глупцы, меня это совершенно не трогает.

— А если… Если ты и впрямь встретишь мужчину и… Захочешь остаться с ним? Завести детей?

— С ума сошёл, что ли? Да ты посмотри на них! Это не мужчины, это шкодливые козлы! И я не хочу никаких детей, — уже потише прибавила Элина, — у меня есть дети, но я, получается, бросила их и больше никогда не увижу. А других мне не надо.

Рэйшен услышал печаль в последних словах Элины, поэтому попытался утешить её как мог: принялся осыпать поцелуями лицо и шею, понемногу стягивая с Элины рубашку. Элина не противилась, она запустила пальцы в волосы Рэйшена, поглаживая его виски и затылок. Он млел от этой ласки, которую раньше никому не позволял…

Они не обратили внимания на звук приоткрывшейся двери.

— Опять этот дроу за своё! — раздался знакомый голос.

Элина дёрнулась в объятиях Рэйшена, словно её ударили кнутом. Сам дроу лишь лениво повернул голову:

— Здоро́во, Лоркан, чего явился, когда не звали?

Глава 40

В дверь и впрямь протиснулся Лоркан. В неверном свете пламени свечей Элина никак не могла разглядеть, что за свёрток он держит в руках. Зато Рэйшен видел превосходно.

— Да ты, как я погляжу, и скатку притащил? — возвеселился дроу. — Зачем, интересно?

— Ночевать, — мрачно буркнул Лоркан.

Веселье Рэйшена мгновенно улетучилось.

— Не понял тебя.

Элина уселась на широченной кровати, прикрыв обнажённую грудь рубашкой, и воззрилась на генеральского порученца, а ныне — своего подчинённого. Тот ещё более мрачно пояснил:

— Король запретил мне появляться в покоях дара Римардо.

— И что? Он приказал тебе перебраться в наши?

— Нет.

Эти мрачные односложные ответы разозлили Элину.

— Слушай, ты, убийца недорезанный, ты же где-то ночевал всё это время, верно? Так вот и иди туда! У нас тут романтический вечер, и ты нам мешаешь!

— У твоего дроу таких романтических ночей было слишком много, чтобы он это ценил, — буркнул Лоркан, — а я ночевал всегда у генерала и прислуживал ему, а теперь меня туда не пустили… Куда мне, по-твоему, идти? Раз ты моя начальница, изволь позаботиться о ночлеге для своих людей.

С этими словами Лоркан раскатал принесённое одеяло и принялся устраиваться неподалёку от двери на ночь.

— Охренеть, — потрясённо произнёс Рэйшен.

В полутьме его тело, натёртое маслом, блестело, мышцы упруго перекатывались под тёмной кожей. Он был похож на какое-то древнее божество. Элина оглядела Рэйшена и с сожалением вздохнула.

— Лоркан прав. Надо найти ему ночлег.

С этими словами она принялась натягивать рубашку и шнуровать ворот. Лоркан с любопытством наблюдал за процессом, выронив одеяло. И что в ней нашёл этот распутный дроу? Обычная бабёнка, с точки зрения Лоркана даже не особо красива: полноватая, с тяжёлой грудью, зато, конечно, ноги длинные, крепкие… Рэйшен, заметив это бесцеремонное разглядывание, запустил сапогом в Лоркана. Тот едва успел увернуться, сам ведь недавно хвастался, что у него реакция не хуже, чем у молодых людей.

Дроу, поглядев на Элину, тоже принялся одеваться.

— Куда ты хочешь его сплавить?

— Пока не знаю, — пожала Элина плечами, — но в этом крыле должно быть полно свободных комнат…

— Они нежилые! — возмутился Лоркан.

— Ну и что? Ты солдат или сопля в сахаре? Вон, одеяло какое-то при тебе, ты только что собирался стелить его на пол… Вот и там постелешь, — безапелляционно сказала женщина, уже двигаясь к двери.

Пустые комнаты были заперты.

— Это против таких, как ты, — злорадно заметил Лоркан, — чтобы не лазили, где не просят.

Элина вопросительно взглянула на Рэйшена. Тот понял её без слов. Лоркан только рот разинул, когда дроу вышиб одну из запертых дверей.

— А что такого? Я сегодня уже выбил похожую, — дроу вытряхнул из светлых волос пыль. — Давай, Лоркан, располагайся и будь как дома. Утром изволь явиться и не опаздывай на службу.

— Что от вас, бандитов, ожидать, — проворчал Лоркан и шагнул внутрь.

— Заметь, Рэйшен, это говорит человек, который нанял самого беспринципного негодяя в Атрейе, чтобы выкрасть беззащитную женщину.

— Я никого не нанимал, — огрызнулся Лоркан, сдирая накидку с какой-то мебели наподобие тахты, — я вообще предлагал тебя…

Он прикусил язык, но Элина отлично поняла, что именно он хотел сказать.

— Ну, раз ты такой кровожадный и хотел меня убить, теперь искупишь свою вину верной службой.

Вернувшись к себе, Рэйшен с ленивой грацией растянулся на кровати.

— Эли, я едва сдержался, чтобы не стукнуть хорошенько этого козла.

— Успеется, — хмыкнула Элина. — Давай лучше вернёмся к тому месту, на котором нас прервали.

Глава 41

Утром они проснулись, когда в комнате вовсю хозяйничали яркие солнечные лучи.

— Ясного тебе неба, Рэйшен, — ласково сказала Элина, проведя рукой по гладкой щеке дроу.

Он даже спросонья напоминал хищника — крупного, гибкого, опасного. Сейчас он охотно принимал ласку от слабой женщины, которую мог бы прибить одним щелчком. Эта женщина совсем не походила на его соплеменниц ни сложением, ни цветом кожи, ни волосами. Скорее, они были полной противоположностью друг друга. Именно это ему и нравилось. Правда, Рэйшен не замечал, что в Элине всё чаще проявляется не свойственная ей ранее жестокость и цинизм. И даже фраза о том, что, мол, матрона знает лучше, роднила её с безжалостными женщинами из архаичного клана Речного Песка, отчаянно цеплявшегося за древние обычаи и ритуалы. Но лучшему наёмнику королевства не пристало думать об этих глупостях. Особенно когда рядом такая желанная женщина…

— Да сколько можно! — Лоркан, стоя в дверях, едва не плюнул на пол. — Да вы… Вы оба просто похотливые…

— Лоркан, — предостерегающе сказал Рэйшен, даже не думая прикрываться, — не сболтни лишнего.

— Лишнего! — Лоркан разве что не взвыл. — Если уж почтенная дара решила командовать людьми, то их прокормление — тоже её забота!

— Маленький мальчик проголодался и прибежал к мамочке! — съязвил дроу. — Она ведь должна заботиться, чтобы малыш поел вовремя, так ведь у вас, у людей?

— В Жадвиле она как-то умудрилась прокормить целую кондотту, значит, и здесь сумеет!

— Сумею, сумею, — отозвалась Элина. — Отвернись ненадолго, дай мне одеться.

Лоркан отвернулся, ворча себе под нос, что эти бесстыжие рожи дрыхли в тёплой мягкой кровати, а он вынужден был спать на какой-то тахте и дышать пылью. Элина лишь посмеивалась, слушая это брюзжание.

— Ты, Лоркан, видать, стареешь, — поддразнила она, — ворчишь, как старый дед на печи. Старый голодный дед!

Рэйшен обидно расхохотался. А Элина дёрнула за шнурок звонка для вызова прислуги, и завтрак попросту принесли в комнату. Лоркану было неприятно видеть, как безродной приблуде прислуживают так же, как и его достойному генералу Римардо. То, что Римардо стал графом лишь после войны, а до этого был таким же безродным солдатом, как-то вылетело у Лоркана из головы.

За завтраком Элина словно невзначай обронила:

— Ближе к полудню я прогуляюсь по саду.

Лоркан вначале не понял, отчего дроу так насупился.

— На свидание собралась? — хмуро осведомился Рэйшен. — К этому жирному каплуну? Может, мне самому сходить да поговорить с ним?

До Лоркана дошло, что Элина собирается с кем-то встретиться в саду, и, судя по описанию "жирного каплуна", это королевский распорядитель Белгой. Лоркан не удержался и фыркнул.

— Весело тебе? — так же хмуро продолжил дроу. — Поделись, отчего тебе так весело, я тоже хочу посмеяться.

— Отчего ж не поделиться! Ты ревнуешь к жирному каплуну, к Белгою, который имел наглость пригласить твою женщину на свидание! Это и в самом деле смешно! А ещё смешнее, что она согласилась прийти!