Узнав о том, кто входит в состав прибывших добровольцев Марта фыпкнула, и назвала происшедшее извращенной шуткой мироздания. На бронеавтомобилях «Биверетт» прибыла группа девушек из женской боевой сионистской организации «Юдифь», а на грузовиках польский женский добровольческий батальон "Марина Мнишек". Понятное дело, что и те и другие, стали очень косо смотреть на ариек из бывшего батальона СС, и эти косые взгляды могли стать в будущем, причиной для очень серьезных конфликтов. Но пока и те и другие соблюдали внешния приличия и дисциплину. Отрядом сионисток из организации «Юдифь» командовала черноволосая пышнобедрая Дора Барух, а польками командовала пани Юнона Трусковец-Понятовская, стройная блондинка с зелеными глазами и непомерными амбициями. Пани Юнона заявила, что она практически единственный потомок последнего польского короля и обращаться к ней нужно "ваше высочество". А еще, Саманте очень не понравилась, что эта пани положила глаз на Кэт, и очень косо посмотрела в сторону Натали Одинцоффой, сказав что-то про зарвавшихся холопов. В ответ Натали процедила, что и не таких большевики пускали в патоку.
Конфликт был временно погашен Валерией, заявившей, что не потерпит нарушений дисциплины в своем подразделении. Все как бы затихло, но у Саманты создалось неприятное ощущение, что следует быть готовыми к выстрелам в спину. Сара Мазелевич и Моника Левинович, попытались было примирить бывших эсэсовок и сионисток, но успеха не достигли — новенькие навесили на них ярлыки предательниц народа и коллаборционисток. Девушки в ответ демонстративно примкнули к арийкам, заявив, что их тошнит от всяких там великих идей о великом народе. Из-за всех этих пререканий график отступления плавно пополз вправо, и дело близилось уже к полудню, когда дивизия двинулась в направлении Манчестера.
Нужно отдать должное Валерии, она послушалась совета Джоаны, и в качестве флагманского транспортного средства избрала АЕС «Дорчестер» с шестицилиндровым рядным дизелем жидкостного охлаждения АЕС А187 с рабочим объемом 7580 см3. По совету Джоаны, на борт бронеавтомобиля она пригласила для консультаций и выработки совместного плана действий пани Юнону и Дору Барух. Фактически же основной целью данного приглашения была изоляция командиров строптивых пополнений от своего личного состава. Чтобы новенькие, лишенные централизованного руководства не выкинули что-нибудь нехорошее. Да и в качестве заложников они бы не помешали. Хотя вслух конечно никто об этом не говорил. Второстепенной целью приглашения была попытка примерить непримеримых девушек. Кроме них, в АЕС «Дорчестере» ехала Марта, Клара, Джоана, Саманта, Кэт, Сара, Моника и Натали Одинцоффа. Конечно, было несколько тесновато, для бронеавтомобиля рассчитанного на восемь человек, но зато все было под контролем.
Разговор в штабном АЕС «Дорчестере» поначалу не клеился. Дора Барух метала взглядами громы и молнии на немок, а пани Юнона строила из себя английскую королеву, давая понять, что не намерена терпеть всяких там простолюдинок от сохи. Однако села пани бок о бок с Кэт, и Саманте сидевшей за рулем бронеавтомобиля ее поведение очень не нравилось, ибо Юнона, на каждой неровности дороги норовила прижаться невзначай к ее подруге, облокотиться ненароком на ее плечо, так же ненароком рука пани оказывалась на бедре Кэт. Саманта все больше и больше распалялась. Она, конечно же понимала, что в боевом отделении «Дорчестера» слишком тесно, но Кэт могла бы хотя бы поменяться местами, или убирать со своего бедра руку Юноны, а Кэт этого не делала! Она просто сидела, прикрыв глаза, и улыбалась! Ей нравилось! Кэт променяла ее на эту польскую принцессу!
Терпения Саманты хватило на три четверти часа. Когда ехавший впереди дозор сообщил, о чем-то подозрительном впереди на дороге, двигавшаяся колонна остановилась и вперед была послана усиленная разведка в сотаве трех полугусеничных зондеркрафтфахрцойга Sd.Kfz.251/1. Саманта воспользовалась остановкой и решила расставить все точки над «и». Если бы она хоть чуть чуть задумалась над происшедшим с другой стороны, и сделала поправку на мнительность своей натуры, то возможно она бы пришла к другим итоговым результатам размышлений и умственных построений, но Саманта была слишком уставшей, чтобы мыслить по-другому. Последние несколько дней ее сильно вымотали. Недосыпания, атаки, гибель подруг — все это копилось в ней, и сейчас все выплеснулось через край. Она видела, что рука пани Юноны на бедре у Кэт! Она видела, что Кэт улыбается, и прикрыла глаза от удовольствия! Как она могла!
Саманта покинула водительское кресло, и перебралась туда, где сидели Кэт и Юнона. Она и сейчас улыбается! Хоть бы постеснялась! Тварь! Саманта схватила Кэт за грудки и со злостью тряхнула, ударив спиной о бронекорпус «Дорчестера». Увидев ее открывшиеся и ничего непонимающие глаза, она еще больше взъярилась:
— Ах ты тварь! Ах ты сука! Ненавижу тебя! Слышишь ненавижу! Не смей ко мне больше подходить! — увидев, что глаза бывшей подруги округлились от удивления, Саманта отвесила ей пощечину, — Еще и овечкой прикидываешься дрянь! — а затем еще одну пощечину, еще одну. Дальше процесс был остановлен перепуганной Джоаной, которая оттеснила ее от Кэт, и задала естественный вопрос:
— Что случилось? Какая муха тебя укусила?
— Что случилось? А ты у этой твари спроси! Чуть ли не лижется с этой полькой! Да, я не принцесса! Да, у меня нет в роду королей! И что теперь? Пять лет любви можно вот так? Ноги вытереть? Ради того, чтобы лизаться с этой королевной?
— Подожди Саманта! — лицо Кэт начало проясняться, — Ты чего на меня набросилась? Я просто спала, и мне снился сон про нас с тобой, по Джоану и Клару. Какая муха тебя укусила?
— Просто спала? — понесло Саманту, — Да я собственными глазами видела, как эта Юнона тебя лапала, а ты улыбалась от счастья! Как же, королевская ласка! А я значит для тебя никто? Ненавижу тебя!
— Подожди, остынь! Ничего такого не было — попыталась успокоить Саманту Кэт.
— Я сказала все кончено! Можешь целоваться с этой принцессой!
— Послушай, Саманта… — Кэт вновь попыталась успокоить свою подругу.
— Не послушаю! Выбирай — или ты уйдешь из «Дорчестера», или я уйду. В одной мащине я с тобой не поеду!
— Хорошо. Я уйду, — хрипло сказала Кэт, отворачивая лицо, на котором появились слезы, — Раз ты так настаиваешь. Я не понимаю… Впрочем, говорить что-то абсолютно бесполезно, так как ситуация тупиковая и ты не станешь меня слушать и тебе ничего не докажешь. Хорошо, я пошла, — плечи Кэт опустились, а лицо приняло какое-то странное выражение, — … Господи, как же все глупо…
Саманта посмотрела вслед Кэт, которая побежала в голову остановившейся колонны, и подумала, что нужно будет понаблюдать за этой Юноной и предательницей Кэт. Спустя несколько минут выяснилось, что тревога была ложной и дивизия продолжила движение в сторону Манчестера. В штабном «Дорчестере» установилась мертвая тишина, которая не могла закончиться чем-нибудь хорошим. Саманта сосредоточилась на дороге, и пыталась задавить в себе все более ужасные картины, которые рисовало ее воображение. Как могла Кэт, так подло поступить? После пяти лет проведенных вместе? Сквозь застилавшие глаза слезы, Саманта с трудом видела следовавший впереди «Моррис», и потому чуть не прозевала тот момент, когда шедший впереди бронеавтомобиль резко затормозил, а из двигавшегося впереди «Морриса» зондеркрафтфахрцойга Sd.Kfz.251/1 стали выскакивать полуодетые девушки на ходу разворачиваясь в цепь, и передергивая затворами "Ли Мэтфордов" и карабинов «Маузер» 98К. Возглавляла отделение десантниц какая-то арийка, кажется Гретхен — точно Саманта не помнила, из шедшего сзади грузовика, также выпрыгивали девушки, разворачиваясь в стрелковую цепь.
Причина столь внезапной остановки была в странном и диком зрелище. По аккуратно постриженной английской лужайке бежали две молодые женщины без одежды и все в крови. За ними, отставая ярдов на пятьдесят гналась толпа мужчин в широкополых черных шляпах, одетых во все черное. Время от времени кто-то из мужчин приостанавливался и бросал камень в сторону беглянок. Судя по внешнему виду женщин и потому, как, прихрамывая, бежала одна из них камни иногда достигали цели. Загонщики гнали свою жертву к двигавшейся плотным потоком колонне, рассчитывая видимо, что уставшим и раненным женщинам не удасться проскочить в интервалы между двигавшимися машинами, и они будут прижаты к дороге как к реке, которую невозможно пересечь вплавь. Расстояние от беглянок до автомобилей колонны было шестьдесят ярдов и некулонно сокращалось. Похоже, что они заметили новую преграду на их пути, и эта преграда почему-то придала им силы и они увеличили темп, из-за чего одна из них стала отставать. Видимо они были подругами, так как вторая заметив отставание первой сбавила темп и схватила свою подругу за руку, а затем потащила ее вперед за собой. Сорок ярдов. Двадцать ярдов. Саманта увидела, что у одной из бегущих черноволосых женщин на левой груди странная татуировка — восемь или семь маленьких синих гексограмм. У второй, похоже была аналогичная, но из-за крови разглядеть было тяжело.