Всхлипываю и падаю набок, протягивая руку к яме.

– ЛАДНО! – кричит он, – Я буду скучать по тебе, чертов гном!

– Боуи, – вою я.

– Чертов Боуи! А теперь идем. Мы уже опаздываем на тренировку.

План по спасению сердца безнадежно провален.

– Так говоришь, как будто я очень переживаю об этом, – поднимаюсь с травы и отряхиваю одежду.

– В машину. Бегом!

– Пожалуй, я поеду на своем мотоцикле.

– Ты не поедешь на этой смертельной вагонетке, Ханна, – рычит он, вынимая ключи из кармана.

– Ладно, – хмыкаю и пожимаю плечами, – тогда возьму лонгборд.

– Ханна Пол Уэндел, – голос отца звучит так, словно он коп, который вот-вот застегнет на моих запястьях наручники и увезет в участок. – Никаких роликов, коньков и велосипедов.

– Лонгборд – это скейт, – продолжаю настаивать я, медленно следуя за ним.

– Плевать я хотел, что это. Немедленно в машину!

Закатываю глаза и пинаю теннисный мяч, который опять принес соседский питбуль Гилберт. Этот пес каждое утро минирует наш газон. Было бы неплохо, если бы отец прямо сейчас наступил в его дерьмо и нам пришлось бы вернуться.

– Опять ехать с черепашьей скоростью и слушать дурацких Бэкстрит Бойс. – недовольно ною я, нащелкивая пальцами ритм одной из их песен.

– Я все слышу, Ханна.

– Вообще-то, на это я и надеялась.

Брайан

– Эй, Брай. Видел сегодняшнее скандальное видео?

– Ты о Карлайл Фитч, у которой не раскрылся парашют? – поворачиваю голову в сторону Фрая, потуже затягивая шнуровку на коньках. – Если да, то я в курсе, что она выжила.

– Да нет же. Какая, к черту, Карла Фитч?

– Карлайл.

– Плевать я хотел на нее и ее нераскрытый парашют. Я о дочери нашего тренера.

Приподнимая бровь, я поднимаюсь на ноги и прыгаю по прорезиненному настилу.

– У нашего тренера есть дочь?

– Ханна Уэндел. Неделю назад ей стукнуло восемнадцать. Любит мотоциклы и гоняется каждую субботу с такими же отсадками, как и сама. Завсегдатая на вечеринках Мичиганского университета. А еще наш ДэдПол9 не раз уже вытаскивал ее из участка на Кримбл авеню.

– И зачем мне вся эта информация? – разминаю шею и надеваю на голову защитный шлем. – Будет какая-то викторина вместо тренировки по знанию дочери тренера?

Коуэл сводит брови вместе и приоткрывает рот, словно думает над моим вопросом.

– Нет. Ты должен забить шайбу в ее ворота.

Громко захохотав, толкаю его в плечо.

– Она будет нашим вратарем вместо тебя? Или на прошлой тренировке я так сильно зарядил шайбой в твою голову, что ты выжил из ума?

– Ха-ха-ха. Очень смешно. Видел бы ты это видео, тебе явно было бы не до шуток.

– И что же она такого сделала? Сожгла мой любимый ресторан на Саут Форт?

– Хуже, чувак.

– Что может быть хуже этого? – разминаю корпус, делая повороты в стороны.

– Сейчас покажу.

Фрай снимает с головы шлем и тянется к своей спортивной сумке, чтобы найти телефон.

Огромная входная дверь издает свист и перед моими глазами появляется тренер. А еще через несколько секунд девушка, которая ударяет по металлу на своем пути ногой. Ее светлые волосы убраны в высокий хвост, а на теле красуется облегающий фиолетовый топ и короткие тайтсы такого же цвета. Она недовольно осматривается, спеша за тренером. Концентрирую взгляд на ней, рассматривая ее идеальную фигуру.

– Дочь нашего тренера, случаем, не длинноногая блондинка? – негромко спрашиваю у друга.

– Да. Откуда ты… – хмыкнув, я указываю кивком на другую сторону арены.

– Это она. Проклятье. Ты срочно должен увидеть это видео, чувак.

♫ I am Spacey – Netflix (Werdsky Remix)

Ханна

Когда мы оказываемся внутри, понимаю…

Мои наказания не закончились, а только начинаются.

– Ты специально сказал мне одеться как на пляж, папочка? – недовольно фыркаю, натягивая короткий спортивный топ посильнее на живот.

– Ханна, ты должна была догадаться, что здесь будет немного… – он делает паузу, поправляя ногой прорезиненный настил, – Прохладно?

– Прохладно? Мне нужна медвежья шуба и что-нибудь из того, что я пила вчера.

– В конце концов, тебе на пользу немного освежиться.

Закатываю глаза и молча хлопаю губами «бла-бла-бла».

– Что ж, раз мне придется торчать здесь вечность, возьму одежду у кого-нибудь из твоих хоккеистов, – натягиваю улыбку и прыгаю на месте, чтобы хоть немного согреться.

– Не думаю, что они обрадуются тебе, а уж тем более поделятся с тобой одеждой, – останавливаюсь и поворачиваюсь в сторону отца. – Новость о тебе и Рике крутят по всем новостным каналам Энн-Арбор, Ханна.

– Господи Иисусе! Словно им есть дело до моей личной жизни.

– Им бы было плевать на тебя и твою личную жизнь, солнышко. Но на видео ты с Айкелом. А капитан моей хоккейной команды, который, кстати, сидит вон там… – отец поворачивает мою голову за подбородок в сторону трибуны, и мой мозг отказывается слушать, о чем он говорит дальше.

Парень в хоккейной форме снимает защитный шлем, встряхивая головой. Его необычайно светлые глаза прожигают мою сетчатку даже на таком расстоянии.

Какого черта?

Миллион долбанных бабочек залетают в мои легкие через приоткрытый рот, и я не могу дышать. Сердце меняет обычный стук на влюбленный. Такой сильный, словно Халк прыгает на моей грудной клетке, выкрикивая: «ХАЛК, КРУШИТЬ! ХАЛК, ЛОМАТЬ!».

Боже, он смотрит прямо на меня? Проклятье! Я хочу исчезнуть.

Плащ-невидимка Гарри Поттера был бы сейчас очень кстати.

– Брайан, – толкает его в плечо второй хоккеист и протягивает ему мобильный телефон, но темноволосый красавчик не обращает на него никакого внимания, он продолжает пробивать мое тело пулями убийственного взгляда.

– Брайан, – шепотом повторяю, как ребенок свое первое слово, прикусив от волнения губу.

– Ты знаешь его? – спрашивает отец, и я резко поворачиваюсь в его сторону.

– Эмм… Кажется, я видела его в социальных сетях, – натягиваю дурацкую улыбку и неловко тру пальцами подушечки ладоней. – Он же знаменит, не так ли? – придумываю на ходу.

Я никогда не видела его раньше.

– Опаздываете, тренер, – грохочет идеальный голос позади меня и заточенное лезвие коньков приятным треском тормозит об лед.

Отец смотрит за мое плечо и натягивает улыбку.

– У меня были дела, Маккейб.

– Опять поймали на своем участке редкую игуану, защищенную законом об исчезающих видах?

Я наклоняю голову и с удивлением приоткрываю рот.

– Что еще за игуана, пап?

– Тише, Ханна, – не двигая губами, отвечает он мне. – Почти, Брайан. Правда, вместо игуаны была моя дочь.

Желание ударить отца становится настолько сильным, что во мне просыпается чертов Гринч. Но на этот раз он не собирается воровать Рождество или разбивать витрину в торговом центре ради забавы. Он хочет мести.

Я оборачиваюсь и выставляю правую руку в бок.

– Мы хоронили садового гнома, потому что папочка разбил его о мой байк.

Да я пялюсь на него, как на хренов идеал. Мои предательские глаза и мозг объединились и послали меня к чертям, как только этот незаконно горячий хоккеист оказался на опасном расстоянии.

Чем больше я смотрю на него, тем сильнее Халк прыгает на мою грудную клетку. Этот зеленый ублюдок ведет себя как рестлер. Он разгоняется, запрыгивает на верхний канат ринга и валится на меня спиной, затем ногами, огромным задом, крича при этом как на повторе свое идиотское: «Крушить! Ломать!».

– Садового гнома? – Брайан запрокидывает голову и смеется самым прекрасным в мире смехом, который я когда-либо слышала, прижимая хоккейные краги к эмблеме команды на груди.