– Хорошо, стерва. Хочешь услышать? – Мэйбл кивает как ребенок и подставляет к моим губам свое ухо. – Мне… – делаю паузу и закусываю щеку, пока она трясется в ожидании, – не нравится, что ты говоришь со мной, как моя мамочка. – хватаю ее двумя руками за голову и целую в лоб, тихо хихикая.

– Пошла ты!

– Мамочка, – продолжаю шутить, надувая губы.

– Cállate18!

Я обожаю Ганстьянс, хоть она и чокнутая сучка помешанная на ведении блогов о моде и всяком женском дерьме. Но я не готова делится с ней тем, в чем сама до конца не уверена.

Да, Брайан горяч. Меня тянет к нему и все такое… Но мы из разных миров!

Я взбалмошная девчонка, которая никогда не следует правилам. А он… Он и есть парень-правило. Тренировки, хоккей, ранний подъем. Наверное, он даже не ест бургеры и не пьет кофе. Черт возьми, как я могу быть с человеком, который ест по утрам овсянку и не знает значения слов «Биг Тейсти»?

– Я возьму это. – Мэйбелин машет перед моим лицом розовым костюмом с золотой надписью на спине, от которого мне хочется отправить ужин на блестящую плитку магазина. – Ты же достанешь мне проходку?

Отворачиваюсь от нее и кривлю лицо, как Эйс Винтура.

– Ты же не любишь розовый.

– Этот кажется мне милым. К тому же он неплохо подойдет к моему маникюру. «Моя подруга не рассказывает мне о своих чувствах». Звучит как отличный повод для розового лака.

Мотаю головой и закатываю глаза.

– Я проведу тебя через черный вход. Это гораздо круче, чем какая-то дерьмовая проходка, если пообещаешь не покупать эту срань.

– Оу, – она возвращает розовый ужас на стойку, прихватывая костюм любимого винного цвета. – Надеюсь, он находится неподалеку от раздевалки парней, и я смогу посмотреть на их разгоряченные тела.

– Конечно, – эмоционально отвечаю я, швырнув свой выбор на кассу. – Ты даже можешь их потрогать, Мэйбл. Я все устрою.

– Правда?!

– НЕТ!

***

Я волнуюсь. Никогда прежде я не приходила на игры отца. А уж тем более не находилась рядом с хоккейной командой возле скамьи запасных.

Осматриваюсь по сторонам, неуютно сжимая плечи руками. Парни обсуждают план игры, но капитана нигде нет.

– Эй, Ханна. – поворачиваю голову, наблюдая того самого рыжего идиота с дурацкой фамилией, которую я благополучно забыла. – Если у меня будет судорога члена, ты сделаешь мне массаж своим ртом? – Мистер-врежь-мне толкается грязным языком в свою щеку, – твой папочка сказал, что мы можем просить о помощи.

Гринч разминает шею, натягивает отвратную улыбочку и оголяет желтые зубы, кивая мне, что означает: «Мы должны поиграть с ним, Ханна».

Я поднимаюсь с места и медленно направляюсь к одиннадцатому номеру.

– Конечно, здоровяк, – мои движения плавные, я облизываю губы, оказываясь все ближе. – Я стану перед тобой на колени… Порву твои боксеры…

Он смотрит на меня жадным взглядом, сглатывая, в ожидании продолжения.

Я останавливаюсь возле него, наклоняясь вперед, и впиваюсь пальчиками в хоккейное джерси, подтягивая мудака ближе к себе.

– И откушу твой маленький член по самые яйца, чертов ублюдок!

Пока мой рык сбивает его с толку, свободная рука влетает по голове, снося ударом расстегнутый шлем.

– Если ты такая же горячая в постели, я согласен просто на массаж моего члена твоей киской.

Мои кулаки сжимаются, и только я собираюсь повторить удар, как крепкая рука с номером двадцать девять на рукаве ложится на плечо этого рыжего недоразумения.

– Отвали от нее. Лучше подумай, как будешь играть против ушлепков из Детройта, громила.

– Детройт? – морщусь, вспоминая, что дерьмовый Рик Айкел играет в команде «Термитов».

Брайан оборачивается в мою сторону и награждает меня презрительным взглядом.

– Да, Уэндел. Сегодня мы играем с твоим любимчиком, – его челюсти сжимаются и разжимаются, пока он прокручивает каппу на зубах.

Серьезно?! Он сейчас ненавидит меня за то, чего не было? Груб со мной, потому что вспомнил о существовании Айкела, на котором я якобы скакала?

– Ты прав, Маккейб. Наконец-то я увижу своего любимчика, – отворачиваюсь в сторону льда, переходя на шепот. – Надеюсь, он надерет тебе твой паршивый зад.

Я ощущаю, как он смотрит на меня, прожигая мою спину до костей, но не оборачиваюсь. К черту. Хочет почувствовать себя кучкой дерьма, как это чувствую я? Получи и распишись, капитан.

– По местам, маменькины сынки! – хлопает в ладони мой отец, затыкая рты пингвинам, продолжающим болтать о девочках, которые прямо сейчас скачут в обтягивающих леотардах с дурацкими шелестящими помпонами в руках рядом с трибунами. – Я хочу увидеть, как вы раздавите этих клопов, ясно?!

Парни синхронно кивают и перекидываются рукопожатиями.

– ВПЕРЕД, «ВОРОНЫ»! – синхронно выкрикивают они и направляются на лед.

***

В начале игры дерьмовый Айкел уже избавляется от шестнадцатого, сбивая его с ног и швыряя в борт так сильно, что лед, где он приземляется, окрашивается кровью.

Прижав к губам трясущуюся ладонь, я наблюдаю за Риком, которого очень забавит эта ситуация. Ударив воздух, он проезжает мимо раненого «Ворона» и, коснувшись перчаткой алого следа, пачкает свою форму. Это заставляет меня напрячься.

Никогда бы не подумала, что просмотр хоккея может вызвать у меня прилив адреналина и столько волнения. Нет, правда. Мне сводит желудок от того, что здесь происходит. Шум толпы, звук стучащих трибун, накаленная атмосфера на льду и не менее волнительная на хоккейной скамье. Парни и мой отец обсуждают тактику каждую смену, вызывая у меня полный взрыв в голове.

– Вторая пятерка. Мэтьюс, приготовь свой зад. Переходим в нападение и не даем этим сосункам перейти в нашу линию защиты, все понятно? – быстро бормочет мой отец и делает короткий свист, означающий смену.

Парни срываются со скамьи запасных и, перепрыгнув через ограждение, заменяют своих товарищей по команде.

Чертов Рик, который выбил нашего шестнадцатого, попадает на штрафную скамью, но ему назначают всего несколько минут, вызывая недовольство фанатов нашей команды.

Повернув голову, смотрю на Маккейба, который сидит передо мной в ожидании следующей замены и то и дело бьет клюшкой или кулаком по защитному стеклу, выражаясь о судье самыми грубыми ругательствами. Он явно хочет надрать зад этому ублюдку, которого я ненавижу не меньше.

Штрафная скамья находится неподалеку от нас, и как только Айкел оказывается там, мои глаза сами следуют за ним. Его довольная рожа и кровь шестнадцатого на хоккейном джерси «Термитов» вызывают у меня гнев. Кулаки сжимаются.

– Ты мертв! – громко говорит Маккейб, и я перевожу взгляд на него. Он проводит краем клюшки у своего горла, пожирая Рика леденящими душу глазами.

Поворачиваю голову обратно в сторону Айкела и замечаю, что он смотрит не на Брайана, а на меня.

– Если мы победим, Ханна-Монтана, я, так уж и быть, кончу в тебя еще раз. Это будет утешительным призом для вашей ничтожной команды, – кусок дерьма натягивает улыбку и переводит взгляд на двадцать девятого. –Ты уже пробовал ее киску со вкусом моего члена, Макхрен?

Я сглатываю, рассматривая разъяренного Брайана, который только и ждет, когда ублюдок выйдет из штрафной зоны.

– Лучше сдохни сам, тебе будет не так больно. – его рык, вызывает по моей коже мурашки.

Только не это. Он что, собирается вступиться за меня? О нет. Остановись, Ханна. Он делает это не для тебя. Фантазии твоего воспаленного мозга, переходят все оставшиеся границы.

– Брайан, он все вр… – пытаюсь выдавить из себя, но он меня перебивает.

– Уэндел, отвлеки папочку, когда этот мудак вернется на лед.

Тревожная пульсация в моем желудке усиливается.

– Это… – хочу сказать, что его идея полный отстой, но он снова затыкает меня.