Полицейский смотрел на вскрытый труп, тёмно – бардовую печень, извлечённую из него и лежащую в небольшом тазике, хирургические пинцеты, замазанные пятнами багрового цвета. Всё это видеть он не горел особым желанием, но нужно было следить за каждым непонятным движением и вслушиваться в шорохи вокруг, чтобы никто не встал и самих их с Аней заживо не «вскрыл». Токарев чувствовал ужасный запах, и, посмотрев на куски свисающей после вскрытия кожи живота покойного, крепко стиснул свои передние зубы, потому что понимал, сейчас его вырвет. Ещё и как назло, по всему этому «замечательному» помещению на полу были раскиданы инструменты, металлические тазы, в хаотичном порядке стояли медицинские передвижные этажерки. Подойдя ближе к кушетке со вторым телом, Саша увидел над ней оконный проём прямоугольной формы. Само окно по всему контуру было заложено каким – то толстым картоном. Свет зажигалки погас и после многократных, безуспешных попыток её снова зажечь, тот обратился шёпотом к медсестре: «Света больше нет. Окно перед нами, иди сзади меня вплотную. Там на кушетке покойник, как дойдём до него, скажу. Надо тело на пол скинуть, а то стрёмно будет топтаться по нему».
Токарев в потёмках почувствовал, как уткнулся коленями в кушетку. Левой рукой он стал трогать брезент, а ниже ощутил что – то холодное и липкое. Это была рука мертвеца. Полицейский крепко схватил её за самое запястье, но на несколько секунд вдруг замер. Ему показалось, что конечность дёрнулась. Саша резко выдохнул, и со всей силы потянул на себя труп, после чего он упал на кафельный пол. Участковый мгновенно запрыгнул на металлическую кушетку и стал ладонью щупать место, где находилась оконная рама. Оторвав кусок картона, полицейский прищурил свои глаза, так как в помещение морга сквозь стекло наконец пробились лучи солнечного света. Сорвав тот картон полностью, Александр схватил «ПМ» за дуло и рукоятью осторожно стал разбивать стекло, убирая попутно стеклянные осколки, что торчали теперь из деревянной рамы. Само окно хоть и не было таким уж большим, но в него спокойно можно было пролезть и попасть на улицу. Из этого полуподвального помещения оно выходило на асфальтированную дорожку, вдоль которой с противоположной стороны находилась клумба с красивыми, ярко – жёлтыми розами, края листьев которых лишь слегка высохли и потрескались. Александр посмотрел на Аню, которая стояла в тёмном углу со скрещенными на груди руками: «Я стёкла убрал, ты тогда первая полезешь, я бронежилет сниму и подам тебе, а то мне так не выбраться». Токарев, убрав пистолет и начав расстёгивать одну из лямок броника, услышал шёпот медсестры: «Тихо, там, на улице вроде идёт кто – то!».
Он обратил внимание тоже на спокойный и размеренный шаг. Полицейский развернулся и стал ближе к оконному проёму. С таким обзором рассмотреть силуэт человека можно было только до колен. И на дорожке показалась пара защитных чулков, что составляли часть военной формы – общевойскового защитного костюма10. Он очень хорошо и даже в потёмках мог узнать эту военную экипировку, так как сам не один раз уж точно участвовал в учениях во время службы в армии. Ноги неизвестного остановилась прямо напротив оконного проёма, и Саша, не подумав ничего плохого, громко выкрикнул: «Эй, там вы военные? Я сотрудник полиции, и со мной ещё выжившая медсестра. Мы заперты в морге!». Та фигура повернулась к оконному проёму и стала подходить ближе. Слышался пугающий звук тяжёлого дыхания, который можно услышать, если рядом с вами стоящий дышит в противогазе. И это действительно был военный, который присел на колено, наклонив свою голову к окну.
На голове был одет резиновый противогаз чёрного цвета с большими остроугольными стёклами очков. Поверх него был накинут капюшон из прорезиненного материала, края которого были плотно стянуты. Его защитный костюм бледно – мятного цвета в области торса весь был перетянут лямками и ремешками планшета, сумок с приборами и прочим.
– Вытащите нас отсюда! – увидев его, закричала во весь голос Анна так, что на последних буквах даже осипла.
Военный спокойно мотал своей головой, то от лица Саши к лицу Ани, то наоборот. Он смотрел и никак вообще не реагировал. Солдат привстал с колена и послышался звонкий щелчок чего – то металлического. В оконном проёме появилась его рука в чёрной резиновой перчатке, которая сжимала гранату. Полицейский не секунды, не думая, резко спрыгнул с металлической кушетки, успев во все горло заорать: «Ложись!». Он сбил медсестру с ног, и те упали вдвоём на пол за один из столов для вскрытия. Токарев накрыл своей грудью голову Анны, защурив глаза. Раздался взрыв, который был коротким и очень громким. После него ещё несколько секунд слышался металлический звон, и немного больше по времени с потолка морга сыпались куски на голову Саши. Тот не успел закрыть уши руками, когда уже оказался поверх медсестры. В его голове уже целую минуту продолжался звон, внутри левой ушной раковины очень сильно жгло из – за лёгкой контузии. Участковый ощутил, как с мочки его левого уха стекает что – то горячее. Он коснулся её рукой и на ладони увидел свою кровь. Пытаясь приподняться, тот сделал упор на обе руки, немного отодвинулся и посмотрел на лицо Анны. Та просто лежала и молчала, периодически, то поднимая, то опуская свои веки. Участковый слез с девушки, завалившись на правый бок. Аня начала подниматься с пола и хотела уже что – то сказать, как увидела, что полицейский поднёс свой указательный палец одной из рук к губам, указывая жестом «тихо!». Наступила полная тишина, и только слышались звуки шагов, снова приближающиеся к оконному проёму. Раздался голос одного из военных: «Может ещё одну закинуть?».
– Нет. Не надо тратить гранаты, а то будет в какой – ни будь палате их целая толпа, разорвут нас! Они тоже сумасшедшие были или ты особо не разбираешься? – после совета другому военному, своим хриплым голосом задал вопрос солдат, но ответом на него стала тишина.
Приглушённые голоса, раздающиеся из противогазов военнослужащих, слышались на фоне автоматных очередей гремящих вдали. Гул, протяжный, но постепенно идущий на убывание внутри головы полицейского, сменился громкими хлопками лопастей вертолёта, пролетевшего над зданием больницы. Участковый продолжал удерживать указательный палец своей руки перед губами и смотреть Ане в её голубые глаза. Он тихо и аккуратно встал на ноги, вытянулся в полный рост, и медленно, переступая через раскиданные по полу хирургические инструменты, стал подходить к оконному проёму. Им с медсестрой безумно сильно повезло, потому что граната скатилась и рванула в комнате с запертой дверью. У покойника, что лежал на столе для вскрытия ближе к выходу, на одних хрящах висела оторванная взрывом половина руки. В указанной выше комнате, перед дверным проёмом на полу, усыпанном осколками стекла, кусками битой керамической плитки лежали заваленные медицинские шкафы. Саша перешагнул их, увидев, что дверь теперь висит всего на одной петле, соскочив с дверного замка. Тот вернулся быстро к Ане, пытающейся встать с пола, и помог ей подняться. Так как дверь уже еле держалась, то участковый медленно снял её с оставшейся петли, облокотив на стену, чтобы не создавать лишнего шума. Быстрыми, но тихими шагами они поспешили по коридору к лестничной площадке. Этажом выше послышались странные и очень ощутимые удары, за которыми последовали очереди автоматического оружия.
– Тут и военные оказывается уже! Я когда в шкафу пряталась, слышала выстрелы. Думала твои коллеги. Тот, в противогазе чуть нас не убил. Подумал, мы заражены тоже?
– Ань, нет. Это скорей всего не те военные, которые людей защищают, а те, что ликвидируют последствия случившегося. Он на нас посмотрел с таким сволочным взглядом, будто бы мы – лягушки, которых тот сейчас будет препарировать скальпелем заживо!
Воспользовавшись шумной обстановкой в помещениях больницы, медсестра с полицейским быстро вбежали по светло – серой лестнице из бетона на второй этаж. Перед ними было ещё одно отделение с другими уже больничными палатами. Ужасный коридор: с кривым полом, выстеленный выгнутыми от времени досками, светло – голубыми стенами, краска на которых уже очень сильно отшелушилась. В помещении было мрачно, и все предметы вокруг выглядели в серых тонах, так как солнце на улице зашло за тучи. Из открытых настежь дверей одной из палат выбежали двое в защитных резиновых костюмах и противогазах. Те бежали в противоположную сторону от Ани и Саши в сильной спешке. Один из них моментально оглянулся обратно и увидел, выглядывающего из – за угла лестничной площадки полицейского с пистолетом в руке. Солдат резко вскинул ручной пулемёт, положив указательный палец в чёрной резиновой перчатке на спусковой крючок. Участковый, не думая не секунды, сразу открыл огонь на поражение сперва по военному, в которого прицелился изначально. После двух выстрелов и двух пуль, попавших в спину одного из убегающих солдат, приготовившийся к бою рядом с ним второй, успел выпустить очередь из ручного пулемёта Калашникова в сторону Токарева. Мелкие щепки разлетелись с громким треском в стороны, после того как свинец попал в часть деревянной коробки дверного проёма вблизи левого плеча старшего лейтенанта.
