— Не куксись, — проговорил он. — Сейчас до Ника доедем, он тебя подлатает по-быстрому, да в клуб рванем отдыхать.

— В клуб? — переспросил я. — Опять?

— Не, — качнул он головой. — В наш клуб, для наемников, в андер. Во-первых, отдохнём. А во-вторых, нужно всем про Щерба рассказать. Помянуть, рассказать, что в переработке. Без подробностей, конечно, просто, что на задании умер.

— Что мы за него рассчитались, будем говорить? — спросил я.

— Дурак что ли? — серьёзно посмотрел на меня наемник. — Чтобы нас вычислили и убили? Нет, вообще никаких деталей задания раскрывать нельзя. Просто скажем, что Щерб погиб, выпьем за него, да и все.

— Хорошо, — кивнул я.

Ну а что, клуб так клуб. Тем более, что это будет неплохим вариантом, чтобы сказать наемничьей жизни «пока». Ну или наоборот, втянуться в нее еще плотнее. Я так и не решил, что мне делать дальше.

Мы вошли в неприметную металлическую дверь без всяких вывесок, спустились по лестнице на два пролета вниз. Уже отсюда было слышно громкую музыку, играл какой-то рок. Судя по акценту, группа явно была русской, но песни пели на немецком. Сейчас это редкость ведь Восточный и Западный блоки почти полностью ограничены друг от друга, включая интернет. Я бы меньше удивился, если бы они пели на китайском. Все-таки с Китаем у нас старая дружба и торговые связи, до тех пор, пока они не начинают претендовать на Сибирь и ее полезные ископаемые. Английский еще ничего, многие поют на нем по старой памяти, но немецкий…

Впрочем, группа могла быть и из прошлого, даже из времен войны или раньше. Все-таки множество записей сохранилось. А то и вообще из периода компакт дисков. И этот самый дисочек нашли в коллекции какого-нибудь меломана в Старой Москве вместе с проигрывателем, привезли сюда, распробовали и решили слушать, да еще и проигрывать в клубе.

Возле второй двери, из-за которой и звучала музыка, оказался совсем молодой парень. Выглядел он невысоким, я бы даже сказал субтильным, но у него были установлены руки-базуки. Выглядело это комично: низкий рост, худенькое туловище и здоровенные руки. Интересно, где он одежду берет, сам шьет что ли?

— Здорово, Чех, — тонким писклявым голосом проговорил он. — Жив, вижу? А это кто?

— Это Молодой, — ответил наемник. — Я теперь с ним работаю.

— Да я вижу, что молодой, — кивнул парень. — Звать-то его как?

— Так Молодым и зовут.

— Значит, позывной уже заслужил? — рассмеялся охранник. — Ну, здорово и тебе, Молодой, добро пожаловать в «Коробку». Тебе Чех про правила рассказал?

На самом деле правил несколько, и они совсем простые. Во-первых, нельзя быковать. Вообще, даже если вы попытаетесь выйти разобраться на улицу, обратно никого из вас больше не пустят. Во-вторых, нельзя хвататься за ствол. Оружие с собой есть почти у каждого, так что тебя застрелят прежде чем ты успеешь взвести курок. Третье — «Коробка» — это нейтральная территория. Даже если встретишь своего злейшего врага, нельзя подавать вида. Иногда так конфликты и разрешались, встретятся парни, поговорят между собой, да разойдутся миром. Ну в целом и все.

Правила были вполне разумные и какие-то людские что ли. Врагов среди наемников у меня все равно не было, так что я ничего особо не опасался, и готовился хорошо провести время.

— Рассказал, — кивнул я.

— Ну, тогда проходите, — парень чуть сдвинулся, открывая нам путь внутрь, и мы вошли в небольшой тамбур, который разделял лестницу и клуб.

Когда вторая дверь открылась, я присвистнул. Да, «Коробка» оказалась гораздо больше, чем я представлял.

Стены клуба были отделаны красным кирпичом, хотя я не слышал, чтобы сейчас хоть что-нибудь строили из него, даже межкомнатные перегородки теперь бетонные. Хотя в квартире, где я жил, никогда и не было межкомнатной перегородки.

Музыка играла достаточно громко, но в уши не долбило. Но самое главное — это люди, собравшиеся в клубе. Были тут и обыватели, которые явно попали сюда передохнуть, были и корпораты, но их оказалось совсем немного. А большинство народа были наемниками. Чтобы понять это, достаточно было заглянуть им в глаза. Собранность, смертельная опасность, уверенность в себе — все это сквозило у них во взглядах.

Я ожидал, что большинство наемников будут мужчинами, но нет, тут были и женщины. И я уверен, что они в своих делах не менее профессиональны. А в чем-то, может быть, и лучше представителей сильного пола.

— Слушай, — сказал я. — А почему клуб называется так странно?

— Потому что от первого владельца осталось столько, что его похоронили в коробке. Пошли к стойке, — сказал Чех. — Возьмём себе выпить, а потом засядем где-нибудь и будем отдыхать. Ты как вообще, нормально?

Плечо и шея болели, но теперь вполне себе терпимо. Ник обработал мои раны по всем правилам, плечо заклеил биоклеем, и наложил на раны повязки цвета кожи так, что в отличие от бинтов их почти не было видно. Что немаловажно, повязки были пропитаны специальным составом, который улучшал регенерацию, и менять их надо было всего раз в три дня. Это лучше, чем если бы мне пришлось ездить к нему на другой конец города каждый день. А еще перелил мне пол литра синтетической крови, так что чувствовал я себя, как новый, только раны болели.

Мы подошли к стойке, за которой находилась молодая девушка с выкрашенными в синий волосами. Не знаю, с чего я взял, что она молодая, ведь пластическая хирургия и стволовые клетки творят чудеса. Ей вполне может и пятьдесят оказаться.

Интересно, а сколько на самом деле лет Чеху?

— Привет, Мальвина, — поздоровался наемник.

— Жив еще? — вместо приветствия спросила она.

Интересно у них тут, охранник при входе ведь то же самое спросил. Хотя, если учесть, какая среди наемников смертность…

— Живой, как видишь, — ответил наемник. — Молодой, это Мальвина. Мальвина, это Молодой.

— Привет, — сказал я, чтобы не стоять, как дурак.

— Он свой? — спросила барменша.

— Свой, — кивнул Чех. — В доску. Дважды мне жизнь спасал.

— Хорошо, — кивнула она. — Ну, так что будешь сегодня пить?

— Давай мне «Дохляка Джо», виски с третью воды, и… А тебе чего, Молодой? Я угощаю, хочу проставиться тебе за спасение.

— Мне пива, — ответил я. — Любого светлого.

— А ты, что, шотов не будешь что ли? Я целый сет заказал.

— Я пивом запью, — не растерялся я.

— Понимаю, — кивнул наемник.

— Что сперва-то? — спросила девушка.

— Виски и пива, — ответил Серега. — Шоты чуть позже. И приглуши музыку, мне надо кое-что сказать. Держи, — выложил он на стойку купюру в пятьдесят рублей. — Сдачи не надо.

Девушка налила в бокал виски, который разбавила чистой водой из бутылки, и нацедила мне пинту пива. Поставила выпивку перед нами, отошла в сторону, за диджейский пульт и сделала музыку потише.

Серега взял свой бокал и повернулся спиной к стойке. Все резко замолчали и уставились на него.

— Народ! — крикнул он, поднимая вверх свой рокс. — Щерб умер! И хотя я уверен, что он попал в ад, где нам самое место, я знаю, что спустившись туда, он даст чертям пизды! За Щерба, за еще одну легенду Новой Москвы!

— За Щерба! — ответили все, в том числе и я.

Все приложились к своим бокалам, я тоже выпил пива, которое оказалось вполне себе пристойным. Я бы даже сказал, вкусным. Мальвина снова включила музыку, вернулась за стойку и принялась смешивать шоты.

— А что тут вообще можно делать? — спросил я.

— Да разное, — ответил наемник. — Иногда решалы ищут здесь людей для разных заданий. Можно напарника найти для работы, но я предпочитаю выращивать для себя напарников.

— Типа меня? — спросил я и пригубил еще пива.

— Точно, — кивнул он.

— А Гвоздя и Щерба ты тоже вырастил?

— Не, — он залпом опустошил свой рокс и с хлопком поставил его на стойку. — Мы с ними вместе начинали. Я и ещё пять парней. Один отошел от дел, остальные… Короче, я один остался.