Они перенимали вообще все привычки, не только музыкальные предпочтения. Ели ту же еду, ездили на таких же машинах, если могли их позволить, и даже одевались подобным образом. Они бы и заведения те же ходили б, если б им хватало денег.

Корпоративная культура была напрочь гнилой, уж я это знал, потому что сам некоторое время пожил мелкой корпоративной крысой. И быть наемником не так уж и плохо в этом смысле, правда и тут ты тянешься вверх, подражая легендам. А для меня всегда важно быть, а не казаться. И уж тем более не стремиться казаться.

— Сколько? — спросил я, остановившись у кассы, расположенной сразу за входом. За проход в такие заведения требовалось платить, это не бары и не концерты.

— Двадцать, — ответила симпатичная девушка, сидевшая за кассой.

Я сунул ей бумажку в двадцать пять рублей, махнул рукой, показав, что сдачи не надо, и пошел дальше.

По ушам тут же долбанула громкая музыка, заставив меня поморщиться. По идее нужно было занять место у входа, но Чех должен предупредить меня, когда цель появится у входа в клуб. А, значит, вернуться я всегда успею.

А сейчас мне хотелось выпить чего-нибудь бодрящего. Наемник просил меня не пить, тем более, что мне, скорее всего, придется садиться за руль. От пары коктейлей ничего страшного не случится, и полиция меня не остановит, но лучше уж сохранять трезвую голову.

Я двинулся к стойке, которая находилась совсем недалеко от входа, протискиваясь через толпу танцующих людей. И хрен знает, то ли им нравится дергаться под эту какофонию, то ли они все под клеем и другими веществами. Я склонялся ко второму, потому что эту дрянь продавали везде, кроме разве что самых дорогих клубов. Где в ходу было совсем другое, недоступное простым смертным.

Усевшись за барный стул, я подождал, когда ко мне подойдет бармен. Казалось бы, поставьте здесь робота, ведь там случайные ошибки при составлении коктейлей исключены. Но нет. Видимо, потому что с роботом особо не поболтаешь, не выскажешь ему свои проблемы. Эмоций-то у него нет.

— Есть энергетик? — спросил я. Мне приходилось кричать, потому что музыка играла слишком громко, а слуховые импланты есть далеко не у всех.

— Только с водкой, — ответил бармен.

— Тогда налей мне энергетика, а водку можешь оставить себе, — сказал я. — Заплачу как за коктейль.

— Только с водкой, — повторил он.

— Ну ты и упрямый, — выругался я. — Ну наливай. Сколько с меня?

— Десятка.

То-то мне вход показался недорогим. А за напитки здесь дерут почище, чем в других местах. Кружка пива в клубах, куда я ходил обычно, стоила рубль с полтиной, рюмка водки примерно столько же. А тут сразу десятка.

— Держи, — протянул я ему купюру в десять рублей.

Расплачиваться наличными в клубе мне казалось лучшей идеей, чем переводом. Перевод всегда можно отследить, а плюс наличных как раз именно в том, что это невозможно. И мне лучше оставить как можно меньше следов во время своего пребывания тут. Камеры-то меня все равно засветят, но пока я их что-то не видел.

— Я же говорил тебе не напиваться, — послышался в моем ухе голос, заставивший меня вздрогнуть.

Ну да, наемник ведь слышит все, что я говорю. Твою мать, не хватало еще чтобы за мной следили.

— Все нормально, — сказал я. — Это только взбодрит меня.

— Чего? — спросил бармен, который смешивал мне коктейль.

— Ничего, — ответил я. — Хорошее, говорю, у вас местечко.

Бармен закончил священнодействовать, и протянул мне бокал, примерно на треть заполненный льдом. Лед, кстати говоря, был не такой, как в начале столетия, в отличие от обычного льда, он не таял, и не разбавлял напитки. Хорошее изобретение.

Стакан мне подали с трубочкой, но пить через нее это уже совсем гейство, так что я хлебнул прямо с края, сделал хороший глоток и поморщился. Водки было многовато, и слабый вкус энергетика совсем ее не перебивал. Туда бы еще сиропа какого-нибудь по типу блю кюрасао. Но тогда все, что ты будешь чувствовать от напитка это долбаный кюрасао.

На соседний стул уселась девушка, взмахом руки поманила бармена, а потом вдруг уставилась на меня. Я повернулся, чтобы понять, чего это она на меня вылупилась, и она вдруг вскочила.

— Ты⁈ — крикнула она, заглушив звуки музыки. — Ты⁈ Козел!

— Чего? — послышался в моем ухе голос наемника.

И этот голос, если честно, полностью повторял мои мысли. Встретить кого-то из знакомых в этом клубе для меня было почти нереально. Во-первых, я тут в первый раз, во-вторых не так уж у меня и много знакомых. В пределах статистической погрешности, если взять население Новой Москвы в пределах двадцати миллионов. И это только официально зарегистрированных, а уж сколько тут нелегалов… На самом деле народу тут за сорок лямов живет.

— Ты меня с кем-то перепутала, — ответил я. — Я тебя не знаю.

— Вот как⁈ — спросила она. — Ты трахнул меня! В задницу! А потом даже не позвонил, хотя обещал!

— Ой, блядь… — снова раздался в ухе голос наемника. — Ты чего, совсем дурак? Трахаешь всех налево и направо?

Я прищурился, рассмотрев ее с головы до ног. Она была полновата, совсем не в моем вкусе, хотя сиськи у нее, конечно, были огромные, чуть ли не с мою голову. Но я всегда больше любил жопы. Еще она была потная, разгоряченная танцем.

А потом вдруг вспомнил. Да, действительно, дело было именно так. Я даже не помнил ее имени, но действительно в свое время трахнул ее в задницу, а потом не позвонил.

И надо же, чтобы она оказалась в одном клубе с моей целью. И чего теперь делать? Кажется, намечается крупный скандал, только вот как его избежать? Что мне вообще говорить-то?

В тот момент я был уже не рад, что вообще с ней связался. Что такое двадцать минут удовольствия, когда дело, на которое мы подписались может пойти по пизде?

— Я не знаю о чем ты, — продолжил я гнуть свою линию, вставая со стула. — И вообще я тебя в первый раз вижу.

— Да ладно! — она уперла руки в бока. — Женя, ну ты и гондон! Затирал мне о любви, о жертве, которую надо ради нее сделать, а потом съебался!

— Братишка, земля тебе пухом, — снова прозвучало в ухе.

Ситуация была дерьмовая, на меня смотрели и бармен, и еще несколько людей сидевших за стойкой. Я не видел в их взглядах особого осуждения, только интерес. Да уж, а я думал не привлекать внимания.

— Да ладно тебе, — как можно более спокойно сказал я. — Ну трахнул и трахнул, не позвонил и не позвонил. Дело же житейское. По крайней мере, так ты от меня не залетела бы.

— Ебарь-террорист, блядь, — сказал Чех в наушнике.

— Ах ты урод! — крикнула она, и попыталась полоснуть меня ногтями по лицу.

Бить женщину я не стал, тем более, что после этого меня точно вывели бы из клуба, а просто уклонился, отскочив назад. Но она набросилась на меня, словно разъяренная фурия, и мне снова пришлось отойти, на этот раз в сторону, так, чтобы нас разделял высокий барный стул, привинченный к полу. Тем более, что интерфейс подсказывал мне двинуться именно туда. Боевой режим включился, и сейчас подсвечивал уязвимые зоны на ее теле.

— Да хватит! — крикнул я. — Ну всякое бывает в жизни, замотался, забыл!

— Ты совсем еблан? — уже кричал наемник. — Сваливай оттуда, затеряйся в толпе, закройся в мужском туалете, только избавься от нее.

И тут ситуация стала еще хуже. Потому что из толпы танцующих вывалился парень, такой же вспотевший, как и девушка. И он был одет, как самый обычный корпорат средней руки, в костюмчик с иголочки, который сидел на нем, как на манекене.

— Что случилось, милая? — спросил он, схватив девушку за локоть.

Может быть, он ее успокоит? Возможно, она не станет рассказывать ему о случившемся между нами недоразумении. Поймет, что мужчине вовсе не хочется знать, что его женщину трахал в задницу какой-то левый парень. Пусть даже и до знакомства с ним.

— Этот урод трахнул меня, а потом не позвонил! — продолжала верещать девушка.

Катя. Точно, я вспомнил, как ее звали, Катя. И события той ночи тоже вспомнились. Мы были у нее на квартире, я сказал, что пойду за шампанским, а сам уехал на ночном автобусе к себе домой. Нет, точно, все мои неприятности из-за баб.