– Да. – Мама погладила меня по щеке, в моему изумлению вытирая дорожки слёз. – Ты у меня умница.

«… и очень плохая актриса!»

– Лерочка была права, – вспомнила мама подругу Таши и мою. Одну из лучших. Именно Воропаева сделала мою карьеру, уговорив бросить микологию и стать на путь творчества… если бы я имела моду обвинять в происходящем со мной дерьме посторонних, то именно Лера была бы на первом месте в списке виновных. Именно из-за её советов я стала музыкантом, вспомнив все года учёбы в школе искусств… и меня заметило это чудовище. – Ты у меня – Талант!

Я вздрогнула, отстранившись от женщины.

– Да, – шепнула тихо, поправляя подушку. – Давай спать… только четыре утра.

– Хорошо… спокойной ночи… или утра. Я рядом.

Едва мама ушла, я оглядела комнату.

Ящеров Руслан – муж моей сестры, предлагал оставаться в его особняке, но мама, да и я, отказались. Нам тяжело давалось общество людей, пусть эти люди так же разделяли наше горе. Нет. С такими потерями лучше справляться самой. Возможно это ошибка, но мне такое решение помогло быстро прийти в норму.

Возвращаться в Москву мама наотрез отказалась, мотивируя своё упрямство тем, что всё там будет напоминать ей о папе, а она пока к этому не готова… Именно поэтому мы с удовольствием приняли предложение Смирновой Кати, предложившей нам свою однокомнатную квартиру.

– Фух! Дерьмо собачье, а не жизнь, – поднялась с кровати, приняв упор лёжа, начиная считать количество отжиманий. – Раз…

Мало кто знал, но папа – агент внутренней безопасности огромной страны, не только пылинки с меня сдувал!

Я, наряду со всеми его вояками, которых он дрючил ещё в Калининграде на очередных учениях, занималась стрельбой, физической подготовкой и прочей спецподготовкой. Тогда о папиной карьере в Москве ещё речи не шло.

Мне было пятнадцать лет… помню свой кошмарный сексуальный опыт… с дружком моей сестры, которой я хотела доказать, что её ухажёр – полное дерьмо.

В общем, вспоминать те времена тоже не сильно хочется.

После случившегося я вынесла для себя два урока: не стоит совращать мужчину, надеясь на скорый приход человека, которому вы хотите что-то доказать – он может не прийти, и тогда бедная пятнадцатилетняя идиотка получит заслуженное. И второй: надо заняться физическими нагрузками, потому что даже парень-доходяга априори сильнее девушки. Чтобы дать ему достойный отпор и не выглядеть слабым глупым котёнком, которого тыкают в его же «дела», мало быть подтянутой. Нужно знать слабости мужчин.

Это меня и привело в солдатский лагерь.

Да, я никому не сказала, понимая, что кроме угрызений совести и кошмарного чувства стыда я больше ничего не почувствую, но на папу насела конкретно.

Роман Иванович (пусть там, в Раю, Боженька предоставит папочке самую мягкую перинку) был грозным мужчиной только на людях. Дома же я и Таша вили с него верёвки.

«В тот раз было так же…» – руки уже дрожали, когда в соседней комнате тихо заработал телевизор, оповещая меня о том, что маме так же не спиться.

Перевернувшись на спину, сцепила руки за головой, принимаясь качать пресс.

«Надо бы купить грушу боксёрскую…» – со времен тех тренировок прошло не так много времени, ведь папа, пока семья не переехала в Москву, не прекращал меня брать на учения, держа в тайне от мамы наши занятия, но форму я всё равно умудрилась потерять, живя в Голливуде вместе с полоумной сестрой, сбежавшей от любви всей её жизни… ещё и беременной! – «Мдааа… не мне судить. Я не лучше. Сейчас с Макаровым поступаю так же – отталкиваю мужика, толком не объясняя причину!» – живот заболел, но я продолжала подниматься, касаясь локтями ног, согнутых в коленях.

Бросив взгляд на часы, убедилась, что времени на тренировку потрачено прилично. Полчаса и нужно быть на работе, потому что день предстоял мне тяжёлый. Первый из шести концертов выпадал именно на сегодняшний день.

Когда вышла из спальни, мамы в зале не обнаружила. Зато унюхала сногсшибательный запах бекона и яиц.

«Ммм…» – застонала мысленно, шустро юркнув в ванную комнату, чтобы наскоро ополоснуться под струями тёплой воды. – «Поесть надо плотно… чтобы снова не подвергнуться желанию Антона – вместе пообедать! Блин, с его настойчивостью нужно контейнеры с едой носить на работу, иначе я совсем обессилею!» – придя к выводу, что Макаров не отстанет от меня, пока я не предоставлю ему уважительную причину его слишком преданного воздержания, которое длиться уже месяц со дня моего дня рождения, будь он проклят, уныло закончила собираться.

– Детка, – появилась в дверях мама, улыбаясь своей особой нежной улыбкой, видя которую папа всегда был готов горы передвинуть и моря развести руками, – завтрак готов… идём?

– Да. Идём.

Пока закидывала в себя невероятно вкусный омлет, разглядывала родительницу, не зная с чего начать, чтобы реально отправить и маму и Ташу со всем её семейством вон из Питера. Они мне реально будут мешать. Лучше, когда этой сволоте некем меня будет шантажировать. С Макаровым отдельная история… уж что-что, а как задеть мужское эго, отвадив ухажёра куда подальше, я точно знаю.

«Жалко только, что с маньяком так легко в своё время разобраться не смогла…» – мрачно констатировала факт, залпом выпивая горячий кофе.

– Мамочка… – начала быстро, стараясь преподать идею так, чтобы она шла именно от самой мамы… не выглядя при этом подозрительно. – Ты ещё раз подумай на счёт Калининграда. У тебя там подруг столько осталось… тётя Зоя… тётя Света… Таше с Кирой тоже не помешает прогуляться по памятным местам нашего детства. Уверена, Ящер оценит возможность просто отдохнуть. Насколько я знаю от Яночки, Русик уже пять лет в отпуске не был…

– Я не хочу тебя оставлять одну, – выдавила из себя мама, стыдливо потупив взор.

– Что ты?! Глупости какие! Когда это я одна была?! Вокруг меня столько народа всегда…

– И это чудовище… его же не поймали, – губы у мамы задрожали. Сжав их в тонкую линию, женщина сурово посмотрела на меня. – Ты себе не представляешь, как я его ненавижу! Голыми руками бы придушила!

«Ещё как представляю, мамуль!» – хотелось ответить родительнице, но я лишь встала из-за стола и задвинула стул.

– Не думай о нём. Это работа правоохранительных органов.

– Да их попытки бестолковые только сильнее всё запутывают! Вообще не пойму, как можно, в век технологий, тыкаться в пустоту, так и не найдя сумасшедшего ублюдка!!!

– Помнишь, папа говорил, что возможно Мастер продвинутый айтишник? Если так, то век технологий в помощь идёт не только следователям и опергруппе. Не думай об этом, хорошо. Ты – папина «нежная фиалочка», – вспомнилось мне ласковое прозвище отца, которым он часто величал маму Марину. – Тебе эта грязь не нужна. Знаешь, мне кажется, – немного позволила себе откровенности, по-настоящему так считая, – Мастер сам в шоке от произошедшего. Нет, – заметила ошарашенный взгляд Ташкевич Марины, которая от меня даже шаг назад сделала. – Я его не оправдываю, ничего такого не подумай. Просто… я была достаточно послушна… этот ушлёпок знал, что я буду выполнять его приказы. Единственное, он не думал, что спасающих приедет столько. Было бы один-два – жертв его похищения вывели бы эти люди. И! Даже если бы я встала со стула-детонатора, они все, максимум, вылетели на снег с порожков, как это и произошло с Андреей, дядей Сашей и Дмитрием Леонидовичем… Папа задержался… вот … и… – в уголках маминых глаз стала скапливаться влага. – Думаю, Мастер не объявиться пока я не совершу ещё какую-нибудь вольность, недопустимую для меня, по его мнению… Вот.

– Это ужасно, дорогая! – белокурая вдова кинулась мне на шею, громко зарыдав.

– Так! Мама, перестань! Нам надо жить дальше. Мне тоже тяжело жить. Но я делаю эти шаги, словно заново учась ходить в обыденной действительности. И ты живи! Уверена, папа хотел бы именно этого!

Думать о том, что сказал бы папа, узнав о моём решении найти Мастера самостоятельно, больше не доверяя никому, я не стала. И так понятно, что лекция о собственной безголовости была бы мне обеспечена!