– Извините… – кошусь на ковер, – за это.

Эрик раздраженно отмахивается:

– Это всего лишь ковер. Вещь, которую можно заменить.

– А еще нужно заменить постельное белье Ярику, – нервно хохочу и вздыхаю.

Выставляю перед собой собаку, как собственную стену от мужчины. Уже не доверяю себе, поэтому пытаюсь хоть так контролировать ситуацию. И это срабатывает, Эрнест отвлекается на собаку, когда Джек пытается лизнуть хозяина. Отворачивается от загребущего языка и отступает на шаг.

– Эрик, когда мы будем пиццу заказывать, я есть хочу! – долетают до меня слова Ярика, и я мигом взрываюсь.

Эрнест

– Что, пиццу? – пищит или шипит от злобы маленькая колдунья, впивается в меня колючим взглядом.

А я не могу ни о чем думать, только об ее аппетитной заднице. И не только о ней! Я до сих пор в себя прийти не могу. С того самого момента, как девушка подошла ко мне возле дома Андрюхи. Щипаю себя едва не каждую минуту, ведь считаю, что крепко сплю.

Я бы и не узнал «мелкое недоразумение» из ТЦ, если бы ни ее куртка и шапка, слишком хорошо запомнил нелепую одежду. И теперь я готов взять каждое свое слово обратно. И вкус у малого явно лучше моего. Как и зрение, ведь он смог разглядеть девушку, а я посчитал ее неликвидом. Идиот!

Мне понравилось кукольное личико и ярко алые губки естественного цвета. Невинные, как у пугливого олененка, зеленые глаза. А уж когда девушка сняла с себя бесформенный мешок под названием куртка, завис. Да у нее же фигурка – отпад! Такую грех прятать за этой новомодной одеждой оверсайз! Лосины выгодно обтянули стройные ноги и округлую попку, что я едва сдержался от довольного рыка. Ладонь так и тянулась, чтобы звонко шлепнуть аппетитную задницу. Чудом сдержался, да и Ярик помог. Утащил «свою маму» в комнату.

А дальше мне понадобилась вся имеющаяся выдержка. Ради того, что я увидел в своей спальне, мог простить псу даже испорченный ковер. Мия хоть осознавала, что творила, когда вставала раком и выпячивала зад? В моей, черт возьми, комнате! Да, пусть девчонка и лезла за собакой, но, ох… Кровь от возбуждения устремилась ниже талии и все, здравые мысли покинули мою дурную голову. Не сдержался, слишком аппетитной оказалась зависшая в воздухе задница. И ведь не ударил, а нежно обласкал пальцами. Кто же знал, что девушка настолько остро отреагирует на мелкую вольность. Ударилась спиной и охнула от боли, можно сказать, резко отрезвила меня.

И все же, Мия – как одна сплошная загадка. Не возможно ее разгадать, оттого и бешусь. Тянусь за девчонкой из-за таинственной ауры, окутавшей ее с ног до головы, не могу уже отпустить просто так. Тянет к ней какого-то черта, будто кто-то привязал нас невидимой нитью. Ни разорвать невозможно, ни убежать.

Мия пыталась, но в итоге все равно оказалось в моей пещере. Никогда не приводил девиц к себе в квартиру, а ее захотел. Будто уже заранее знал, что только она будет гармонично смотреться в моем доме. В моей кровати, на моих простынях. Подо мной…

Я вдруг осознал, что на меня уставились три взгляда, включая пса. И что не так? Неужели все мои мысли на лбу написаны или я что-то ляпнул вслух? Нахмурился, порылся в памяти и вспомнил:

– Что не так с пиццей?

– Это не еда для ребенка! – и даже пес в ее руках гавкнул, словно согласился.

– А я не ребенок, – попытался меня оправдать Ярик, но…

Да знаю я и без нее, что фаст-фуд вреден, но не умею готовить! И няньку до сих пор не нашел. Попытался разочек, но та и дня не продержалась, Ярик выжил ее из квартиры. О чем гордо сообщил того же дня. Нахально позвонил мне в офис и заявил будничным тоном:

– Нянька ушла.

Вздыхаю, уже придумываю, как оправдаться, но меня опережает Ярик:

– Некому нам готовить, мы одинокие и несчастные мужчины. И папка готовить совсем не умеет, – и пока я с раскрытым ртом пялюсь на него, засранец добавляет с поистине милой усмешкой: – ему бы жену хорошую. Пропадет ведь, слабенький он у меня.

И еще этот жалобный взгляд, словно у побитой жизнью собаки. Мелкий манпулятор смотрит на девушку, как бездомный пес, просящий забрать его с холодной улицы в теплый дом.

Она молчит, но и я молчу, ведь очень хочется услышать ответ. Мия мило краснеет, щеки заливаются нежным румянцем.

Откуда-то из глубины неизведанной мною части души поднимается чувство заботы. Хочу подойти и обнять девушку, прижать голову к своей груди и запрятать от всего мира. Но вместо этого, стою истуканом и до боли стискиваю пальцы в кулаки. Нельзя!

Мия отводит зачарованный взгляд от Ярика, перехватывает на руках собаку, будто хочет запрятаться за ним, как за щитом. Находит в себе силы для сопротивления:

– Ярослав.

Мы с мелким оба дергаемся на командный тон Мии. Клянусь, даже пес в руках застывает, словно опасается, что и его отругают. Но уже в следующую секунду собака отправляется в руки хозяина. Ярик неохотно забирает питомца, а Мия сразу раздает ЦУ:

– Ты – шустро в ванну, мыть Джеку лапы. Мыло для него найдешь в пакете, он в коридоре. Ты, – указывает пальцем мне в грудь, и я застываю гипсовой статуей, не дышу даже, – никакой пиццы или любой другой доставки кроме продуктов из супермаркета.

Переглядываемся с мелким, он хитро улыбается мне и добивает:

– О-о-о, ну, все понятно, пойду я… мыть лапы Джеку, – Ярик хохочет и убегает быстрее, Мия не успевает хоть что-то еще сказать.

Ну а я… улыбаюсь так широко, что аж страшно за себя становится. И впервые произношу то, что не говорил до этого ни единой бабе:

– Слушаюсь и повинуюсь, – подмигиваю все еще раскрасневшейся от смущения девушке.

Можно сказать, сильнее вгоняю ее в краску, буквально окунаю в нее с головой. Что поделаешь, направится смотреть, как бледная кожа приобретает розоватый оттенок.

***

И все-таки малой – умелый манипулятор. Осознаю это, когда последняя очищенная мною картошка летит в кастрюлю с водой. Какого черта я ввязался в это все? Главное, сам смылся к себе в комнату, а я должен помогать!

Но, стоит поймать взглядом порхающую, словно бабочку от одного цветка к другому, Мию, и сразу забываю обо всем. Слежу, как голодный хищник, за каждым ее хаотичным передвижением. За каждым взмахом руки, каждым жестом. Фотографирую глазами, чтобы запомнить, насколько гармонично вписалась девушка в интерьер кухни. Будто специально под нее делали!

– Где у тебя сковородки? – она разворачивается слишком резко и ловит меня на горячем.

Упрекает взглядом, ругает им, как школьника за невыполненное домашнее задание. Закашливаюсь, но показываю ей нужный шкафчик. Проходит буквально полчаса, и мы уже сидим за накрытым столом на кухне.

Верю, что вкусно, судя по божественным запахам, но… Я не ем, кусок не лезет в горло. Со смесью странных чувств, что плещутся взрывоопасным коктейлем в груди, наблюдаю, как Мия поддается на манипуляции мелкого паршивца. То еда горячая, надо подуть, то сока захотелось, то хлеба ему подай. Последняя просьба напрягает:

– Хочу кетчуп, – и тычет пальцем на холодильник.

Мия подчиняется, но я слишком хорошо знаю крестника. И вижу в карих глазах хитрый план, которому он следует.

– Да, открой мне, пожалуйста.

И невинно улыбается, пока Мия откручивает крышку. Не успеваю остановить наглого пацана. Он мгновенно хватает обеими руками низ упаковки как раз в тот момент, когда девушка откручивает крышку. Красная жижа выстреливает ей прямо на белоснежный свитер, ложится уродливым пятном в районе груди. И будто этого мало, Ярик хватает салфетку и нещадно размазывает кетчуп по одежде. Делает вид, будто пытается помочь, а на самом деле усугубляет ситуацию до предела.

– Ой, Ярик, нет, – стонет Мия, пока ловит ловкую ручку пацана.

Вырывает из цепких пальцев салфетку. Убирает от греха подальше, осматривает себя и тяжело вздыхает.

– Прости-и-и, – тянет манипулятор и чуть ли не плачет, – я хотел помочь. Мне так жа-а-а-ль.