Охренеть, может, мне отдать его на кружок актерского мастерства? Такой талант пропадает! Нифига ему не жаль, но Мия доверчивой рыбкой проглатывает наживку: тепло улыбается Ярику, гладит по голове и нежно воркует:

– Ничего страшного, дома постираю. Кушай.

Крестник явно не доволен результатом, стреляет в меня раздаренным взглядом, я же пожимаю плечами. Пользуюсь моментом, когда Мия с извинениями уходит в ванную.

– Ярик, ты не маленький ребенок, за которым нужно ухаживать. Если тебе что-то нужно, встань и возьми сам.

– Ты мне совсем не помогаешь, – ворчит с обидой и утыкается взглядом в тарелку, – я хочу, чтобы Мия осталась. Это ведь она, та девушка из торгового центра. Я узнал ее.

Говорит тихо, практически шепотом, но я понимаю его. Не нахожу подходящих слов, кошусь в сторону ванной комнаты. К счастью, в ней шумит вода, и наша гостья точно ничего не слышит.

На самом деле, я просто не знаю, как реагировать. До каверза Яра, в кухне витала по-настоящему домашняя атмосфера. Пахло уютом и комфортом. И Мия за столом ощущалась родной, будто она по праву уже наша с Яриком. Отпускать ее – преступление, но… Но девушка не наша. У нее своя жизнь, в которую мы с мелким явно не вписываемся.

Мия не ответила ни на один мой флирт. Даже не улыбнулась! Хмурилась и отшатывалась, как от ковидного.

Это… обидно. Досадно, но пережить можно. Ей же, наверняка, нужна семья, много детишек, а я бракованный. Со мной не будет этого всего.

– Ярик, ты должен понять, что… – умолкаю, когда слышу звук отпирания двери.

Мия входит и, держась пальцами за свитер, трясет промокшую насквозь ткань. Такими нелепыми действиями она до завтра будет его сушить.

– А у вас есть фен? – спрашивает с надеждой, но я отрицательно качаю головой.

– Присядь пока, – встаю и буквально силком опускаю ее на свой стул.

И ведь понимаю – девушка настолько упряма, что в любом случае уйдет из нашей с Яром квартиры. Даже в мокром свитере, да хоть без него. Хоть голой, но убежит, и глазом не успеем моргнуть. Нет никаких шансов, что она останется. Поэтому, нахожу свой чистый свитер и несу его нашей гостье. Вкладываю ей в руки, пока не успела отказаться от помощи.

– Лучше переоденься, иначе заболеешь.

На удивление, Мия даже не спорит. Уходит в ванную и возвращается спустя пару минут.

В моем свитере она выглядит так же нелепо, как и в своей безразмерной куртке. Но свитер – мужской, а вот ее куртка… Мне бы задуматься над возникшей мыслью, но от вида Мии, гордость гонгом бьет в грудь, отвлекает от других мелочей. Его тяжелый звук эхом облетает все тело и оседает нежностью на душе. Мысленно ликую, радуюсь, словно пещерный человек, что надел на женщину свою одежду. Пометил ее собой от других мужиков!

– Думаю, мне пора домой.

Радость развеивается так же быстро, как и накатила минуту назад. Поджимаю губы и злюсь на себя, ведь что-то нафантазировал себе, даже на мгновение поверил в сказку. Бред же!

Мия не ждет ответа, идет к псу и прощается с ним. Слишком долго сюсюкается, но в итоге с грустью отходит от собаки. А Джек упрямо следует за девушкой, кусает за пятки, будто не желает отпускать. Собственно, как и Яр. Мелкий надувает щеки, демонстративно отворачивается от Мии, показывает и ей, и мне, свои капризы. Специально не прощается, не хочет. В конечном итоге, соскальзывает со стула и, не сказав ни слова, уходит к себе в комнату.

Девушка вздрагивает на резкий звук захлопнувшейся двери, а я вздыхаю.

Может, она и хочет спросить, в чем дело, но просто пожимает плечами. Все правильно, делает вид, будто ее не касаются чужие проблемы. Надевает куртку, обувается. Четко следует вытроенному плану побега. Но, если Мия решила, что из квартиры выйдет одна, то, у меня для нее плохие новости.

– Я отвезу.

Не спрашиваю – ставлю перед фактом. Вместе выходим, и я в который раз задаюсь вопросом, что не так с моей машиной? Почему Мия усаживается в тачку с таким унылым лицом, будто ее сажают на электрический стул, предназначенный для казни? Или дело не в моем джипе?

Вижу, как она напряженно сцепила пальцы в замок и вся сжалась на сидении, даже зажмурилась. Вздыхаю.

Не решаюсь спросить, просто понимаю, что меня пошлют лесом. Как и не решаюсь втопить педаль газа, еду слишком медленно, но плевать. Так, в молчаливом напряжении, проходит вся поездка. Паркуюсь около дома девушки, но не разрешаю ей пока выйти. Держу двери заблокированными. И ведь не хочу отпускать Мию точно так же, как и Яр. Психую, злюсь, но не подаю вида. Горю изнутри какого-то черта! Просто понимаю – если упущу ее сейчас, больше никогда не увижу.

– Дай мне свой телефон, – не прошу – требую.

Я должен оставить свой след хотя бы таким образом. Хотя бы попытаюсь.

– А ключи от квартиры вам не дать? – кривлюсь на ее искусное «выканье».

Специально подчеркивает нашу ощутимую разницу в возрасте, чертовка!

Ехидничает и кривляется, но достает из кармана куртки мобильник. Даже снимает с пароля, но не спешит отдавать мне. Сомневается. Вырываю сам, с какой-то странной и не контролированной злобой набираю номер, бросаю вызов. Как только мой мобильный оглушает звонкой мелодией, сразу сбрасываю. И вписываю свой номер в память телефона Мии. Только после возвращаю, улыбаюсь на недоуменный взгляд девушки, игриво подмигиваю ей.

– Хорошие знакомства лишними не бывают. Смело звони, если возникнут проблемы. Или если заскучаешь, – последнее выдаю с лукавой усмешкой, но от моих слов отмахиваются, прихлопывают их, как надоедливого комара посреди ночи:

– Спасибо, конечно. Но не думаю, что мы с вами снова встретимся. Прощайте, Эрнест.

Убежала. Испарилась, как роса на солнце.

– А была ли ты на самом деле? – хмыкаю, ведь девушку реально, будто ветром сдуло.

Прежде, чем уехать, сохраняю ее номер телефона. Понимаю, что не позвонит мне вредина, но…

Мия

В пятый раз обновляю банковское приложение, но сумма на балансе не меняется. Но и я не сдаюсь, обновляю страницу снова и снова, ведь не верю глазам.

– Да ну не может быть! – злобно рычу в экран, будто от этого что-то изменится.

У меня осталось три тысячи, серьезно? Когда я успела растрынькать деньги? Шестеренки в голове с противным писком тяжело запускаются, стонут, но постепенно набирают нужные мне обороты. Коммуналка, еда… корги! Точно, я заплатила бомжам за него тридцать тысяч, а потом еще накупила Джеку всякого добра. Подобрала дорогой корм. А еще ежедневные вкусняшки. Вот ты и вылетела в минус, Мия!

Чувство отчаяния расползается по телу противными мурашками и охватывает тело холодной дрожью. Пытаюсь глубокими вдохами приручить их и остановить, чтобы ни устраивали в мыслях хаос. Чтобы не разгоняли моих и без того напуганных тараканов в голове.

– Кажется, мне срочно нужна работа, – заявляю в пустоту безжизненным голосом.

Дергаюсь в испуге, ведь слово «работа» режет слух. Скребется так противно, слово ногтями по стеклу. Я ни дня не проработала, даже не знала, что за зверь такой и с чем его едят. Ромочка, мой любимый муж, делал все, чтобы я чувствовала себя комфортно. Зарабатывал достаточно для нас двоих, ни в чем не отказывал. Да и родители мне пересылали деньги. Тогда я всерьез считала своей работой – заботу о муже. Но теперь все изменилось. У меня нет больше «работы». Пьяный мажористый урод год назад отнял у меня любимого человека. А вместе с тем нагло украл смысл жизни… И в который раз доказал, что в этом мире все решают деньги. Чем их больше, тем лучше. Ведь наших накопленных с Ромой оказалось недостаточно для того, чтобы преступник понес наказание. Откупился, гад, даже хватило наглости мне в лицо посмотреть!

Мысленно задвигаю губительные мысли в самый дальний ящик, запираю их на замок, а ключ выбрасываю. Я хоть и хочу справедливости, но нет ее. А размышления об этом медленно и мучительно убивают меня. Не это сейчас в приоритете.

Работа. Мне. Нужна. Работа!