«Солнце низко,

Вечер близко,

Мне на сердце тяжело

Ой, лё — ли, ла лё-лё-ше-ньки

Мне на сердце тяжело

Если бы знала я своё счастье,

Не влюбилась бы в него.

Ох, лё — ли, ла лё-лё-ше-ньки

Не влюбилась бы в него.

А я его полюбила,

А он меня разлюбил

Ой, лё — ли, ла лё-лё-ше-ньки

А он меня разлюбил

А на последнее свиданье

Со мной речи говорил.

Ой, лё — ли, ла лё-лё-ше-ньки

Со мной речи говорил.

Слова ласковые дарил.

Руки мне целовал, целовал — миловал.

Ой, лё — ли, ла лё-лё-ше-ньки

Руки мне целовал, целовал — миловал.

А Как заря взошла,

Так любовь прошла

Ой, лё — ли, ла лё-лё-ше-ньки

Так любовь прошла».⁴⁰

— Девушка, вы цветок брать будете, или так, постоять зашли? — гаркнула на Миру продавщица.

— Буду, я буду, — доставая кошелек, ответила она. «Почему в наших магазинах всегда такое хамство, — мелькнуло в голове у Мирославы, — словно они мне одолжение делают, когда продают. Изменится ли что-то когда-нибудь?»

***

«Март, март, уже март, — думала Полина, прогуливаясь с коляской вокруг пруда в парке. — А у меня бесконечный день сурка. Так и с ума сойти недолго». Поля переключила песню в наушниках. Колеса застревали в мокром кашистом снеге. Девушка недовольно выругалась. В это время мимо нее прошел красивый, высокий кудрявый юноша. Он обернулся блеснул своими голубыми глазами:

— Поля, — неожиданно радостно сказал он, — вот так встреча, это твой что ли? — указывая длинным пальцем на коляску, спросил он. — Откуда?

— Аист принес, — сардонически ответила девушка, — Данька, я тебя тоже не узнала.

— Стало быть оба будем богатыми, — ответил он, обнимая ее, — вот это, конечно, новость. Стало быть, ты замужем.

— Развожусь, — кисло улыбнулась Полина.

— Обалдеть, а Аня? — поинтересовался он.

— А Аня- нет, — искоса глядя на Даньку, ответила Полина.

— Странно, я думал, что она больше полугода не выдержит, видимо, ошибся. Ну бывает, — легко и непринужденно продолжал он.

— Я слышала, что ты в Питер собирался махнуть? — глядя на Даню, спросила Поля.

— Да, так и есть, я с Мари туда уехал, мы живем вместе, — улыбнулся он.

Поля удивленно вздернула бровь. Маша, как и все девчонки в театральном, обожала Даньку, она вздыхала о нем за кулисами, бегала на его уличные выступления, словно околдованная, зачитывалась его стихами. Поля же их никогда не понимала. Красавицей Машку назвать было сложно: тощая, словно жердь, с тонкими волосами, узким лицом и длинным носом, она не пользовалась популярностью у мальчиков. Что же привлекло парня?

— С Марусей? — решила уточнить Полина.

— Ну да, она моя муза! — восхищенно ответил парень.

Поля не смогла сдержать смех, он разнесся по парку, эхом отскакивая от голых деревьев.

— Никогда бы не подумала, ты из всех девочек, которым нравился, выбрал ее? — бестактно спросила Полина.

— А что здесь такого? Она меня вдохновляет, с ней всегда есть о чем поговорить, она понимает меня, она умеет любить, как никто другой, — пожимая плечами, ответила Данька.

— С ума сойти, я-то думала… — Полина осеклась, она чуть не брякнула про Аню.

— Ты про Аньку что ли? Никогда! — категорично ответил он, — она трусиха ужасная, а еще самовлюбленная вертихвостка.

— Фу, как некрасиво, она тебя другом считала, — заметила Поля.

— Поэтому за 2 года ни разу не позвонила и не написала? — скептически ответил Даня, — дружба — это общий взгляд на жизнь, творчество, людей, время вместе. А она выбрала воинскую часть, где можно только загнивать.

— Она на журналистку учится, — обиделась за подругу Полина.

— Да отстань ради бога, когда она хорошие тексты писала? Ты же это читала- сплошные сопли. Какая журналистика ее ждет? Газета «Боевой листок» в клубе на 30 солдатиков к Новому году? Она должна быть кромешной дурой, чтоб этого не понимать, — зло продолжал он.

— Ты не прав, — стараясь быть как можно более убедительной, проговорила Полина, — откуда столько злости?

— Меня всегда бесит, когда человек тратит себя не на то, — немного поколебавшись, ответил Данька, — ладно Поля, ты не бери в голову, я побегу, очень рад был тебя видеть, — обнимая ее на прощание, сказал он.

Полина смотрела на удаляющуюся, слегка ссутуленную фигуру. Ощущение, что она тратит жизнь не на то, было и у нее. Но, как это исправить, она не знала. Из грустных мыслей, парализовавших девушку, ее вывел сердитый плач.

— Ну что, пора домой, моя радость, нагулялась? — заглядывая в коляску и глядя на крохотную Юлю, сказала Полина.

***

Аня лежала на диване и смотрела телевизор, по СТС- Love шел один из любимых сериалов ее детства «Моя прекрасная няня», она дергала в такт песне ногой и подпевала:

— Няня, няня, няня, дети счастливы с ней, хоть простая девушка, но клад для детей…, — настроение было поганым, после ссоры с Игорем прошло почти 2 недели. Он оборвал ей весь телефон. Когда она его заблокировала, начал долбиться в социальные сети. Все это время Аня безвылазно сидела дома, первые дни, после пережитого ей потрясения, она просто боялась куда-то выходить, а потом у нее поднялась высоченная температура. Андрей, вернувшийся домой, обнаружил ее спящей на кухне, хотя сама девушка этого даже не помнила. Жар ничем не сбивался, вечерами столбик на градуснике достигал чудной отметки 39,9. Андрей бегал в аптеку, покупал лекарства, варил Ане морс, когда был дома, старался всячески о ней заботиться. Первый раз за несколько лет она почувствовала, что нужна ему. Оплеуха, полученная от Игоря, заставила ее иначе взглянуть на супруга. Может он и был сухим, сдержанным, но негодяем- никогда. Теперь, когда она упала на самое дно разочарования, это его качество пробудило благодарность и желание наладить с ним отношения.

Громкий стук в дверь заставил девушку вздрогнуть. Она подошла, глянула в глазок и обмерла. Там стоял Игорь. Он безостановочно стучал.

— Открой, я знаю, что ты дома, или я выбью эту дверь к чертовой матери, — громко заявил он.

Аня распахнула створку, только скандала в подъезде ей и не хватало для полного счастья.

— Уходи, у меня муж сейчас вернется с работы, — холодно бросила она.

— Врешь, знаю я, что у него наряд, хотя на самом деле мне плевать, ты должна меня выслушать, — прорываясь в квартиру, заявил он.

— Не смей, — загораживая собой проем, сказала Аня.

— Хорошо, давай здесь, — опуская руки, произнес Игорь.

— Не хочу я тебя ни видеть, ни слышать, неужели непонятно? — распалялась Аня.

— Я погорячился, извини меня, — понизив голос, сказал он.

— Ты серьезно, извини? По-твоему, ты можешь ударить меня, а потом вот так просто заявиться, словно ничего не произошло? — вытаращив на него глаза, спросила Аня.

— Ну ты тоже хороша, ты меня вывела из себя, — сжимая кулаки, процедил он.

— Убирайся! Как тебе вообще хватает наглости еще и меня обвинять в том, что сделал ты. Какой же ты урод! — Аня попыталась захлопнуть дверь.

— Да подожди ты, я не то хотел сказать… — мешая ей, оправдывался Игорь, — ты не можешь вот так взять…

— Не могу? Я что в рабстве? Ты больной! — продолжала она сыпать оскорблениями. Аня была вне себя от ярости. Она злилась на себя, за то, что впуталась в такие отношения, что все эти дни думала о нем. Ненавидела его за то, что он не может быть нормальным, за то, какой он.

— Перестань, — рыкнул он, едва сдерживая себя. Аня доводила его до помешательства.

— А что ты сделаешь? Снова ударишь меня? — скорчив гримасу, спросила она, — ну так давай, чего ты ждешь, ты же за этим пришел!

— Какая же ты дура, ты что, не понимаешь, люблю я тебя! — заорал он в бешенстве.