Дворник и родные Александра Ивановича вряд ли его найдут, им его так просто не разглядеть. Для этого нужно пройти дальше двери квартиры и заглянуть налево от окна. Если только сверху кто-то из жильцов спустится, тогда сразу же увидит покойника. Или из Думы кто-то прибежит за товарищем депутатом, почему-то прогуливающим сессию.

Хотя, он услышит от родни, что Александр Иванович уже давно ушел и убежит его искать дальше.

Впрочем, если много крови на плитку парадной натечет, на ее липкий запах могут и родные заглянуть в нишу.

— Ну и отлично! Теперь я уже почти в безопасности!

Эти дворы до соседней улицы я преодолеваю за минуту, сняв плащ и шляпу с бородой в укромном месте, где меня никто не может разглядеть. И тут же спрятав их в мешке, далее пропихнув его в окошко заранее присмотренного подвала. Шляпу успел осмотреть на предмет своих оставшихся волос, чтобы не осталось там ничего лично моего компрометирующего.

Так то у меня по подкладке шляпы заранее натыканы черные волосы какого-то брюнета.

У парикмахера прихватил на полу незаметно после предыдущего клиента. Если все же найдут мешок раньше, чем я его заберу, пусть ищут брюнетов.

Вскоре на соседнюю улицу выходит неспешно прогуливающийся молодой мужчина в костюме и кепке, помахивая тростью, как какой-то джентльмен. Двигается он по теневой стороне улицы, не привлекая никакого внимания прохожих и сам никого не рассматривая. Проходит еще двести метров и снова заходит во дворы, после чего уже оказывается на Захарьевской улице.

Я уже достаточно оторвался от возможной погони, но, это если бы убитый был кем-то попроще — тогда бы вполне хватило. Однако, мне придется уходить незамеченным еще дальше и перейти Фонтанку, скрывшись на многолюдной Садовой улице.

Могучий клан Гучковых сделает все, чтобы найти убийцу своего самого знаменитого члена семьи.

Поэтому я закручиваю следы по максимуму и даже извозчика не беру, опасаясь, что их всех опросят, кто стоит тут рядом с Фурштатской. И кого из них нанимали после убийства.

Вскоре перехожу по мосту к Летнему саду и потом выхожу на Марсово поле, дальше спокойным шагом иду до гостиницы.

Никуда с нее не съезжаю, теперь буду ждать дневных газет с потрясающей новостью.

И еще на днях собираюсь навестить Григория Распутина. Он принимает разный народ в своей квартире, к нему не трудно попасть.

Ну, или даже завтра, когда полностью буду убежден в смерти Гучкова.

Самый первый шаг я уже сделал, теперь обратного пути нет. Даже хорошо, что это сейчас случилось, пока я не засветился около Распутина и, тем более, царской семьи.

Кстати, тогда так уж спешить к нему не стоит, посмотрю, что следствие накопает и до чего газеты додумаются.

Следующие два дня я читал с понятным чувством сопричастности все умные мысли следствия и не завидовал полиции ни капли. Теперь следователей трясут со всех сторон и требуют быстрого расследования дела во чтобы то ни стало.

Давит и царская власть как положено через высшее полицейское начальство. Она то себя ни в чем виновной не считает, знает, что это не ее рук дело.

И разъяренные депутаты Думы каждый день по два запроса оформляют к нему же, требуя ежеминутного доклада по вновь открывшимся обстоятельствам.

И родня Гучкова сулит полиции немыслимые деньжищи за какие-то первые намеки по делу — чьи рук это убийство?

Из-за самого убийства, случившегося утром, да еще прямо вызывающе в парадной, перед началом заседания Государственной Думы, многие, конечно, осторожно намекают на царя с семьей.

Кто бы так смело мог все провернуть без прикрытия сверху? Только направленный властью убийца!

Которого полиции приказано не найти в любом случае!

Сама форма убийства и оставленный в теле флотский кортик со спиленным номером, при том, что ни деньги, ни портфель, ни что-то другое, включая дорогущие часы, не пропали, намекают на заказное политическое убийство.

Да еще то, что все случилось светлым днем, не как-то из-за спины убили общественного деятеля высочайшего ранга, а в грудь вонзили с огромной силой почти ритуальный клинок.

Да, про невероятную силу убийцы газеты пишут особенно часто, и сравнивают его со всевозможными силачами, чуть ли не с Поддубным лично. Власти проводят проверки, пытаясь тем самым кортиком пробить туши свиней на бойне, да и депутаты таким делом тоже балуются, чтобы лично определить силу убийцы.

Под негласным подозрением все дюжие полицейские и офицеры личной охраны императора.

Понятно, что следствие будет вестись очень долго, обшарят все подвалы и чердаки в округе на несколько километров. И полиция, и частные сыщики, так что за пакетом я отправиться не рискую.

Хорошо, что ту же бороду, шляпу и плащ я надевал только в перчатках, а их унес с собой и сжег вскоре на пустыре.

Так что я пока жду итогов расследования и допускаю мысль, что и за мной придут.

Вскоре я понял, что поднятую своим коварным ударом суматоху мне пересидеть не получится.

Она не закончится до тех пор, пока не найдут убийцу или кого-то просто им не назначат.

Газеты ситуацию раскачивают все сильнее и видно, что и иностранные посольства к этому делу подключились серьезно. Постоянно задается вопрос — кому это так сильно необходима смерть видного общественного деятеля?

За семьей Романовых раньше не замечалось таких жестоких поступков и это пока оправдывает Николая Второго в глазах общественности.

Но, в прессе потихоньку выводится один и тот же ответ — что все случившееся указывает на причастность к смерти неутомимого оппозиционера именно самого царя или даже императрицы.

Я, как человек из будущего, вижу это наглядно. Похоже, иностранные державы и их контрразведки решили всех собак повесить на царя, раз уж такой удобный случай подвернулся. Заставляют такие мнения высказывать всяких экспертов и иностранных журналистов и густо забивают этим бредом все страницы газет.

Более-менее вменяемых мнений о том, что реальные мотивы желать смерти имелись у многих влиятельных людей Империи раз-два и обчелся, я это тоже хорошо замечаю.

Мне яд продажной журналистики не так на мозжечок капает, привык уже давно, да и видно высосанное из пальца вранье наглядно. Однако, народ же российский, наверняка, по простоте своей ведется на все эти красиво блестящие гроздья лжи.

Депутаты Думы отправляют все более ядреные запросы к полицейскому начальству, требуя наказания виновных и срочного розыска преступников.

Однако, следствие не может пока дать никаких ясных разъяснений по поводу убийства.

Как я заходил во двор дома, так никто так и не вспомнил, тогда я никак не выделялся из толпы прохожих. А вот то, как я появился с бородой и странно широкими шагами зашагал прочь от подъезда — это уже какие-то свидетели вспомнили.

Только, момент моего выхода через подворотню опять никто не видел, заметили именно уже на самой Фурштатской улице такого странного типа. Поэтому следствие думает, что он вышел через парадную, хотя, почему именно такую фигуру привязали к убийству — да кто его знает.

Нужно хоть кого-то назначить, похоже, от полного бессилия полиции.

Просто приметный и никто такого жильца здесь не знает — вот и все, что нужно для начала подозрений.

И, значит, тогда может оказаться назначенным первым подозреваемым.

Хотя, так привлекать к себе внимание — в этом нет особого смысла для убийцы. Поэтому есть мнение — что это просто отвлекали внимание специально пособники от человека, нанесшего точный удар и, значит, это групповое, хорошо спланированное преступление.

И взгляды зрителей опять выжидательно направляются на персону царя.

Поэтому разыскивают мужчину со странно широкой походкой, с бородой или если она недавно сбрита, еще невероятно сильного физически. И еще его подельников, которых, правда, никто вообще рядом не видел.

Один из свидетелей даже вспомнил, что мужчина с бородой зашел в следующий проходной двор и там исчез. Да, дальше его путь уже не отслеживается никак.