Развернувшись еще раз, направилась к двери, надеясь, что следом в затылок мне не прилетит камень. Меньшее, что я сейчас хотела – все-таки ошибиться дважды. Юркнув за дверь, я не оглядывалась, хотя была уверена – он смотрел на меня точно так же, как и прошлым вечером. Словно прожигал между позвонков дыру. И я очень надеялась, что мальчишка просто запал на меня и хотел трахнуть, а не что похуже. Потому что Ларри был прав насчет меня, черт бы его побрал. Чуйка выла сиреной.

– Какого черта?!

Я ударила кулаком по столу босса, поздно понимая, что переборщила. Но гнев клокотал во мне, застилал алой пеленой глаза. Нервы были на пределе, тело потряхивало так, словно я выжрала весь запас алкоголя в баре Зака и закинулась парочкой запрещенных препаратов, которыми торговали на Восьмой улице. Но наркотики для меня всегда были под запретом. Видеть, как твой друг умирает на твоих же руках от передоза…Такое не забудешь.

– Зад прижми и не ори! – рыкнул Ларри, поднимая глаза на меня. – Дерьмово выглядишь, кстати.

Капитан, мать его, очевидность! Я вспыхнула, едва не выругавшись вслух.

– Сейчас речь не обо мне. Что это значит? – я попыталась успокоиться, но голос все равно дрожал и готов был перейти на ультразвук, если Ларри не поспешит сейчас же объясниться.

Моя статья была снята. Вместо нее вышли заметки от других журналистов, а вот то, что могло произвести фурор, без моего ведома было удалено из финальной верстки.

Я взглянула на редактора, который тянул с ответом. И эта тишина меня порядком бесила. Ларри хмурился, крутил в своих крупных руках ручку и продолжал смотреть на меня.

– Почему? – жалобно пропищала, пряча лицо в ладонях.

Глаза все еще болели. Красные, с расширенными сосудами, слезящиеся.

Да, выглядела я дерьмово, и не хотелось, чтобы остальные решили, что я разревелась, как новичок, которого пнули хозяйским ботинком, указывая на его место. Хотя разреветься мне все же хотелось. Пожалуй, такая история приключилась со мной впервые. Ларри, черт бы его побрал, никогда за десять лет не снимал мои статьи. Правил, да, дополнял или наоборот что-то убирал, считая, что поступает верно, и ведь я верила ему и училась, пока не настал тот день, когда из любимчиков тебя резко отправляют отсиживаться на скамейку запасных. Вот так я себя чувствовала, ощущая, как из глаз хлынули слезы. Нет, не от переживаний. В кабинете было слишком ярко от ламп, и зрительные нервы послали меня как можно дальше и надолго.

Чертов перцовый баллончик!

Шмыгнув носом, я растерла мокрые следы по щекам.

Ларри выдохнул и нагнулся. Щелкнул выдвижной ящик его стола. На столешницу опустилась пачка с салфетками.

– Вытри слезы.

– Я не плачу! – шмыгнув носом еще раз, рыкнула в ответ.

– Тогда вытри сопли и успокойся.

– Сложно успокоиться, когда твою статью снимают.

Ларри покачал головой и сложил перед собой руки. Я взглянула на босса, надеясь, что за алой пеленой смогу рассмотреть хоть чуточку раскаяния, но лицо Ларри Хокинса было непроницаемым.

– Это Чейз, да?

Редактор пожал плечами.

– Сукин сын! А еще выпить позвал! – я подскочила с места, чувствуя, как меня безжалостно трясет от гнева. Если бы не он, я бы не вышла из дома, и, следовательно, не встретила мальчишку, который напугал меня до седых корней. И тогда бы мои глаза не выглядели, как жопа макаки. – И чем он аргументировал? А нет, подожди! Дай-ка сама угадаю, – я развела руки в сторону, язвительно улыбаясь. – Он сказал, что всё, что я написала, это чушь и нам вообще не стоит афишировать рядовое убийство. Ведь так?

Ларри нахмурился и подался вперед. Он опустил руки на стол, заваленный рабочими бумагами. Кивнул, предлагая мне вернуться на место, однако я предпочла стоять. Так проще уйти, громко хлопнув дверью.

– Дело в снимках, Джой.

Я замерла и почти перестала дышать. Неужто меня впервые посвятят в тайну? Верилось с трудом, но перечить Ларри не стала. Любая информация теперь была на вес золота.

– Полиция расследует это дело. Они приобщили снимки и всё, что с ним связано, к делу.

– Значит, Чейз на тебя надавил.

Я, конечно же, знала это, но услышать от Ларри должна. Пусть скажет, что моя чуйка и в этот раз правильно сработала. Он кивнул. Без слов, но и этого достаточно.

– И с каких пор ты слушаешь, что говорит тебе полиция?

Ларри усмехнулся.

– С тех пор, малышка Морган, как решил, что хочу дожить до пенсии. Пусть работают, но у нас, если они что и найдут, будет эксклюзивный материал.

Я горько усмехнулась.

– И ты ему поверил?

Ларри пожал плечами.

– Чейз не такой уж и плохой парень, как ты думаешь.

– Стареешь ты. Стареешь, – я приблизилась к рабочему столу и положила ладони на спинку стула, с которого совсем недавно подскочила ужаленной в задницу. – Если ты не против, я предпочла бы сегодня обливаться слезами и запивать своё горе.

– Не перестарайся, Морган. Ты мне все еще нужна в строю. А что, кстати, с глазами?

Я криво улыбнулась, покачав головой. Ларри не стал расспрашивать, что даже к лучшему. Мне, пожалуй, было бы сложно признать, как я вновь облажалась. Одного поражения на сегодня хватит.

– И ты так просто сдашься?

Я вновь пожала плечами. Ларри устало выдохнул, опустив взгляд и возвращаясь к работе, от которой я его отвлекла, врываясь в кабинет, как торнадо, и едва не снеся с ног Никки. Разговор, как поняла, был окончен.

– Ну, я пошла?

Он выдохнул и кивнул. Развернулась и направилась на выход.

– Будь аккуратнее, – донеслось в спину.

– Не нуди, – я махнула рукой, приблизившись к стеклянной двери, на обратной стороне которой висела табличка с именем «Лоренс Хокинс, главный редактор». – До завтра, босс.

– Эй, Джой! – он окликнул меня в последний момент. Я обернулась, едва сдерживаясь, чтобы не выругаться. – Возьми выходной. Не знаю, что случилось с твоими глазами, но выглядит это дерьмово. Не пугай мне сотрудников. Подлечись, что ли.

Сглотнув, я чуть не подавилась собственной досадой. Но в то же время чуть-чуть была благодарна Ларри за сопереживание. Пусть его помучает совесть, хотя бы немного.

Выпорхнув за дверь, я наконец-то смогла выдохнуть. Злость копилась во мне, бурлила и отравляла кровь, но если Ларри принимал какое-то решение, то он следовал ему до конца. И значит, Чейзу удалось вчера уговорить Ларри не публиковать статью, преследуя собственные цели. И он всё уже знал. Чертов детективишка! Мог ведь рассказать! И на какой черт он тогда меня позвал? Мог бы официально, если завел дело, вызвать в полицию, побеседовать о снимках, и всё. Но нет, пригласил выпить, почти расположил к себе, а сегодня я получила сполна! Подстава за подставой. Когда же это уже прекратится, черт побери?!

Пыхтя от злости, я все еще не могла выбросить слова босса из головы. Ларри спросил о том, не сдамся ли я? Хищная улыбка расползалась на губах, когда я входила в общий зал. Шум, гам, беготня. Кто-то меня замечал, махая рукой или кивая, но в самый разгар рабочего дня я становилась невидимкой для большинства. Поэтому опустив голову, добрела до своего места, чтобы забрать документы. Я намеревалась также тихо уйти, раздумывая над словами Ларри, пока на моем пути не возник Тони.

Его самодовольная улыбка на смазливом личике лишь подлила масла в огонь.

– Привет, Морган! Как дела?

– Нормально, – я искоса глянула на коллегу, запихивая в сумку личные вещи. Поработаю дома, тем более есть над чем.

– Что случилось? Выглядишь неважно.

– Зато ты сияешь как рождественская ёлка, – фыркнула в ответ. – Дай-ка подумать… – я развернулась, демонстративно приложив руку ко лбу. Немного театральности в жесте не повредит. – Может, дело в твоей статье, которая чудесным образом переместилась на главную?

Я хотела уколоть самодовольного индюка, но, похоже, только приободрила его, ведь в моем голосе все еще звучала обида и раздражение.