— Хочешь потюленить систер? Я не против, — Сенька озорно блеснул глазами, — Мы с тобой ещё на банане не катались и на парашюте не летали.

— О нет! Это давай без меня. Я тебя лучше пофотографирую, — простонала Катя и замахала руками.

— Что машешь руками словно ветряная мельница. Что слабо́, да? Или ты у меня уже старушка совсем? — брат ехидно улыбался — Ну так что старая ты или струсила?

— Блин, Сень, ну так нечестно. — Катя невольно заулыбалась брату в ответ — Я не старая и не струсила Сень, просто не хочу...

— Фу, как скучно с тобой систер. Ну, ладно, завтра посмотрим. Может и вправду поваляться на песочке напоследок, хорошая идея. Давай собирайся, скорее. Пошли в бар, Сашка нас уже ждёт, — Арсений посмотрел в зеркало и взъерошил ещё влажные после душа волосы.

— Нет Сень, иди один. Я сегодня пас. Замучили вы меня совсем, — Катя отрицательно покачала головой.

— Слабачка, — брат презрительно фыркнул и захохотал, — Ладно, отдыхай. Я скоро. Расскажу Сашке о наших дальнейших планах, пару коктейльчиков пропущу и вернусь. Тебе что-нибудь принести?

— Мороженое и клубнику. Ну если попадётся, конечно. Специально не ищи.

— Есть мой генерал. — и Сенька вышел из номера. А Катя включила телевизор и стала щёлкать пультом, остановившись, в конце концов, на музыкальном канале.

Один клип сменялся другим, служа фоном для грустных мыслей. Катя думала, что совсем скоро она будет дома и ей надо что-то делать. Видеть Женьку и Ирину, встречаться с ними, а это неизбежно, так как Иринкина бабка живёт по соседству — будет ещё тем испытанием для нервов. Она не хочет этого, а значит, надо будет уехать из города. Продать дом и уехать...

На экране замелькали кадры из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь» и нежный женский голос запел о любви под музыку пронзительного волнующего и полных тревожных предчувствий вальса.

Я с тобой, пусть мы врозь...

Пусть те дни ветер унёс,

Как листву жёлтых берёз

Я наяву прошлым живу

Ты мой единственный нежный.

Катя упала на диван, и её тело задрожало от рыданий

Ты со мной лишь во сне,

Мы вдвоём наедине,

Я зову, ты нужен мне.

Вновь наяву прошлым живу

Ты мой единственный нежный.

Сенька тихо вошёл в комнату, присел рядом с сестрой на диван. Погладил её по голове. Катя взметнулась и припала к его груди.

Ты и я — нас разделить нельзя,

Без тебя нет для меня ни дня.

Пусть любовь далека и близка как весна,

Но навсегда в нашу жизнь я влюблена.

Продолжала петь Зара. Брат гладил Катю по спине, прижимал её содрогающееся от рыданий тело к своей груди. Он молчал, понимал, что боль необходимо выплакать, с тем чтобы были силы идти дальше.

Ты и я — нас разделить нельзя,

Без тебя нет для меня ни дня.

Пусть любовь далека и близка как весна,

Но навсегда в нашу жизнь я влюблена.

Клип закончился, Сенька выключил телевизор. Катины рыдания потихоньку стихли, она отодвинулась от брата и начала говорить.

— Всё изменилось после того, как он стал руководителем отдела. Стал задерживаться на работе. Был какой-то отстранённый, уставший, подавленный. На мои вопросы отвечал, что просто устал, не привык пока. Даже секс у нас был с каким-то надрывом, словно каждый раз последний. Я ничего не понимала. А тут отпуск, ну я и подумала, а не отдохнуть ли нам вместе, только с ним вдвоём. Только таких вот новостей я совсем не ожидала...

Сенька с жалостью смотрел на сестру, она сидела потухшая, опустошённая, совсем не похожая на ту Катьку, которую он знал.

— А самое главное я его спросила, влюбился ли он? А он мне ответил, что нет. Сень, ну ты тоже мужик, скажи, что вам не хватает, а? Если он не любит её, то тогда зачем всё это? Господи, Сень, я так его люблю! Как же я буду без него, Сень? Душа у меня горит, Сенька, — и Катя снова тихо и жалобно заплакала.

Сенька как маленькую девочку, подхватил её на руки и стал укачивать.

— Знаешь, систер я не знаю, почему он так сделал. Я за себя скажу. Иногда, кажется, что любовь ушла. Заел быт, не хватает драйва. Кажется, что в новых отношениях, и кровь быстрее по жилам побежит.

— Сень, так ты что тоже... — Катя даже перестала плакать, вскинула голову и недоверчиво посмотрела брату в лицо.

— Не успел, — хмыкнул брат, — Но был близок к этому. А теперь думаю, что не стоит это ваших слёз. Твоя боль, сестрёнка, для меня как прививка от неверности, от измены. Я не хочу такой боли для своей жены. Лучше придумаю, как освежить наши чувства. Уже думаю над этим.

Он помолчал, а потом спросил, — А что будешь делать ты?

Катя слезла с его колен, подошла к окну, отодвинула штору, — А что тут сделаешь, Сень? У него там скоро ребёнок родится. Не хочу его отдавать ей, не хочу! Но мне, наверное, придётся уехать вместе с детьми. Я не смогу там жить. Встречать её, его... Их вместе... Это мука́, Сень. Как только вернусь, сразу подам объявление о продаже дома.

Голос у Кати охрип, дрожал от отчаяния и безысходности. Женщина вытерла слёзы и, подойдя к дивану, опустилась на него.

— Куда думаешь переезжать? — спросил Арсений

— Не знаю. Мне всё равно. Только подальше от них, — Катя зябко передёрнула плечами.

— Может, тогда к нам? Мы поможем тебе и с работой, и дом подходящий найдём. Всё же легче на новом месте, когда рядом кто-то из своих, из близких.

— Ну а что? Можно, наверное, и к вам. Родителей вот только жалко одних оставлять — задумчиво сказала Екатерина.

— А мы и родителей попробуем уговорить. А что? Климат у нас там ничуть не хуже, чем на Урале. Зимой, мне кажется, даже помягче будет.

Арсений с Катей ещё долго разговаривали прежде, чем легли наконец спать.

Наступившее утро внесло коррективы в их планы. Позвонила Оксана. Что-то там у них случилось, какие-то неприятности по работе. Вдобавок ко всему маму Оксаны положили в больницу. Сенька сидел, нахмурившись и решал, как же ему лучше поступить.

— Сень, ну что тут думать. Давай лети домой. Решишь проблемы, приедешь. Ну а не сможешь, так сами справимся. Я уже почти норм, со мной всё будет хорошо. Если что, я на связи. Насчёт переезда с родителями посоветуемся... Если решим к вам, то ты заодно и присмотришь нам что-нибудь.

— Вчера мне не показалось, что ты в норме, систер?

— Да не переживай ты, Сень — Катя вздохнула, — Это же пережить надо. Время Сень. Ты же всё равно не сможешь быть со мной столько. У тебя и своя жизнь имеется. Я справлюсь Сенька. Ты меня, кстати, почти убедил, я, пожалуй, соглашусь, переехать к вам. Вернусь, сразу начну заниматься продажей дома.

Арсений встал и обнял сестру, — Держись, Кать. Звони, если что, я быстро приеду.

— Договорились...

Он достал из кармана смартфон и заказал билет. А через час уже садился на такси, чтобы ехать в аэропорт в Симферополе.

Такси скрылось за поворотом, увозя брата, а Катя пошла на берег к морю. Уселась на свой любимый камень, задумчиво глядя вдаль. На душе было муторно, тревожно и она набрала маму.

— Здравствуй мамуль. Как вы там? Как дети?

— Да всё нормально у нас дочка. А вы то там как?

— У меня всё хорошо, мамуль. Ноги только всё стоптала, Сенька замучил меня, таская по экскурсиям. Да мам, он не прилетит со мной. Оксана звонила, у неё маму в больницу положили, и у Сеньки что-то на работе произошло. Он сегодня улетел во Владивосток. Сказал, как решит все проблемы, так сразу и приедет.

— Жалко. Я так надеялась повидать его, — горестно вздохнула мать.

— Не грусти мам, он сказал, что обязательно приедет дней через десять.

— А ты-то когда возвращаешься?

— Завтра ночью вылетаю. Дома послезавтра утром буду.

— Ну хорошо. Ждём тебя.

— Пока мам. Поцелуй за меня детей и отцу привет передай. Берегите себя.

— Обязательно. До свидания, дочка.