— Старший лейтенант полиции Еремин. Девушка утверждает, что вы ворвались в её квартиру и уходить не желаете. Документы ваши можно? — один из полицейских представился.  

— Так, неудобно, это я опять недоглядел. Больная она, скудоумная, но любовь зла. — Захар протянул блюстителям порядка свой паспорт.  

— Ваши документы можно девушка? — изучив документы Захара, Еремин обратился к злющей Дарье.  

— Вот! Выставите его, я его знать не знаю! — Дарья готова была проехаться по наглой ехидной морде Захара. 

— М. Всё ясно. Вам бы бригаду вызвать, обострение явно. — Еремин протянул Дашкин паспорт Захару и по-быстрому удалился с напарником получая в спину Дашкин крик. 

— Куда пошли суки! — она бросилась догонять горе полицейских.  

Захар перехватил Дашку, захлопнул дверь. 

— На! Изучи скудоумная, за полгода могла бы и поинтересоваться своим статусом. Жёнушка! И заодно прописку мою глянь. — Захар вручил Дашке паспорта, и с довольной улыбкой отправился на кухню варить бульон. 

— Таблетки выпей! — крикнул Дашке уже оттуда, а она, с открытым ртом изучая паспорта, кивнула соглашаясь.  

Регистрация брака и прописка. Всё как надо. Всё по закону.   

Дарье понадобилось немного времени, чтоб прийти в себя, а вот сил на борьбу с зарвавшимся муженьком совсем не осталось. Только на звонок бабуле, которая, мало того, подтвердила прописку Захара, так ещё и предупредила Дарью, что домой ехать смысла нет, ведь они затеяли грандиозный ремонт. 

— Вот ещё! Это он пусть катится, я тут первая поселилась! — возмутилась Даша, на бабушкино предупреждение.

Что?! Уступать Захару полюбившуюся квартирку?! 

Нет! Нет! И ещё раз нет! И к тому же Шмыга у неё, а у бабули аллергия на кошачью шерсть, а оставлять любимца наедине с Захаром было как-то сомнительно.  

Жаль сегодня на оборону любимого жилища сил не осталось. Все ушли на негодование и болезнь опять же давала о себе знать. Поэтому Дарья приняла таблетки и легла под одеяло. Её морозило, трясло, но не только от болезни, а ещё и оттого, что за все полгода ненависти к Захару и обиды на него, чувства к нему не смогли угаснуть. Вот он приехал, таблетки привёз, курицу для неё варит, и она уже не только его убить и выставить за дверь хочет, но и как полгода назад забраться на него обхватив руками и ногами, и висеть так бесконечно утыкаясь носом в любимую шею.  

Под эти мысли Даша заснула. Растолкал её Захар, перед кроватью уже стоял табурет, а на нём тарелка с горячим бульоном.  

— Температуры нет. — констатировал Захар, успев поцеловать в лоб не соображающую со сна Дарью.  

Да и отряхнувшись от сна, Дарья не сопротивлялась. Заставлять её есть бульон, как думал Захар не пришлось, она сама потянулась за ложкой.  

— Я с тобой разведусь. Завтра же пойду, заявление подам о разводе. — равнодушно, хрипловатым от болезни голоском произнесла Дарья, глядя на довольного её послушанием Захара.  

Довольство с его лица почему-то не спало, и Дарья напряглась, подцепляя ложкой кусочек курицы, готовилась услышать от Захара какую-то гадость.  

— Не подашь. — смеясь, и усаживаясь прям на пол, напротив Дарьи заявил Захар.  

— Подам, подам. — закивала Даша, поедая вкусный на удивление бульон, даже посолил как надо, не придраться.  

— Завтра воскресенье, выходной, так что не подашь. — резонно заметил Захар. 

— В понедельник подам. — пожав плечами, также равнодушно ответила Дарья.  

Да нет, ей было не всё равно, но болезнь отняла всякие силы. Даже кусать Захара предстоящим разводом получалось нелепо, так, что он не верил в её решительность.  

Дальше оба сидели молча. Дарья не поднимала взгляда из тарелки, Захар не отводил глаз от Дарьи.  

— Спасибо. Вкусно. — сказала она чисто на автомате, оставляя пустую тарелку и только потом, укладываясь обратно на подушку, подумала, что не стоило благодарить Захара, и признавать, как бульон был вкусен.  

— Горло болит? — спросил он, а Дарья устало прикрыла глаза и отрицательно мотнула головой.  

Ну почему он такой гад заботливый?! — пронеслось в её голове.  

Заботливый, а сам за ней тогда не поехал. Испугался, закон нарушать не хотел, а она бы тогда сразу простила если бы он сам, а он не сам, вот и фиг ему! — рассудила Дарья. 

Быстро проваливаясь в очередной сон.  

Захар долго бродил по квартире, разглядывал детские фотографии Даши и Марии, а ещё обнаружив на кухне мисочки на полу, тщетно пытался найти скота, о котором слышал, совсем недавно приняв его за Дашкиного ухажёра. Кота он так и не отыскал, вернулся в спальню, где под одеялом, свернувшись калачиком, спала Даша. Глядя на неё, Захар понял, как сам невероятно устал и хочет спать. Даже сил раздеться не осталось, он просто рухнул поверх покрывала, рядом с Дашей, притягивая её к себе крепкими объятьями.  

Первой проснулась Даша. Она сразу поняла, что к чему. Захар обнимал её позади и сопел в макушку. Даша замерла, желания выбраться из кольца мужских рук совсем не было, это было чертовски приятно, а оттого очень волнительно.  

Она готова была лежать так часами, но продержалась всего пять жалких минут. Болезнь и тут внесла коррективы в её желания, забивая кашлем горло. Она закашлялась, Захар проснулся, понял, что Дарья уже не спит, и она поняла, что он понял, поэтому скинула его с кровати. Захар бухнулся на пол смачно, ударившись всем, чем мог.  

— Ты чего это тут делаешь?! Проваливай с моей комнаты! Пристроился тут! Маньяк! Извращенец! — хрипло, но громко заявила Дарья, глядя с кровати вниз, на валяющегося Захара.  

— Да ты сама меня звала, вообще-то! — нагло соврал Захар, отмечая про себя, что это ложь во спасение.  

— Я?! Да быть такого не может! Врёшь ты всё! — задохнувшись от возмущения, Дарья огрела Захара подушкой и ринулась в ванную комнату, не желая слушать его «бредни».  

— Звала! Ещё как звала! Захар! Захар! Любишь же меня! — Захар передразнивал Дашкин голос, выкрикивая небылицу ей вслед, попутно размышлял чего бы вытворить ещё, чтоб раздраконить свою фурию.  

Не получив никакого ответа, Захар поднялся с пола, потирая ушибленный бок, и отправился на кухню. Дарью то вчера накормил, а сам так перенервничал, что поесть совсем забыл.  

— Ты чего это мои сосиски жрёшь?! — Дашка зашла на кухню как раз тогда, когда Захар ел сырую сосиску, попутно выгребая на стол продукты для завтрака.  

— Ты вчера мой бульон ела. — резонно заметил Захар, не желая оставаться без завтрака.  

— Картошка, лук и морковка и соль в этом твоём бульоне были мои! — заявила Дарья, выдирая из рук Захара баночку с плавленым сыром. 

— Ну ты ещё скажи, что съеденная тобой тарелка бульона, это арендная плата за использование твоей кастрюли! Дай сюда! — Захар вырвал у Дарьи сыр обратно и добавил; — Сейчас позавтракаем и съездим за продуктами.  

— Никуда я с тобой не поеду! — оставляя сыр в покое, Дарья отошла к вскипевшему чайнику, чтоб заварить себе кофе.  (1fb11)

И её трясло от наглости Захара, и от собственного бессилия.  

— Я без тебя из квартиры тоже не выйду. А то ещё замки сменишь. — фыркнул Захар, уже готовя бутерброды на двоих.  

Какая отличная идея. — подумала Дарья про себя, тут же сетуя, что сама до этого не додумалась. 

Завтрак прошёл относительно спокойно и без эксцессов, за исключением Дашиного категоричного отказа от бутербродов, которые любовно соорудил Захар. Только спокойствие между Дашей и Захаром длилось недолго.  

Дарья старательно делала вид, что в квартире находится совершенно одна, да так старательно, что про Шмыгу забыла. А вот Захар, послушав её кашель, не мог ответить ей тем же. Да и не хотел он. Скорей ущипнуть её за попку, обтянутую джинсами, повалить на кровать... а ну да, ещё к врачу отвезти, потому что кашель Дашин ему совершенно не нравился.  

Полчаса его честных уговоров съездить в больницу ни к чему не привели. Дарья наотрез отказывалась, утверждая, что всё не так критично, даже температуру померила, чувствуя, что та в норме, лишь бы Захар от нее отстал.