— Ладно, теперь я отпущу тебя, — прошептал Коннор.

Я почувствовала, как его правая рука, которая поддерживала мои ноги, начала медленно опускаться вниз. Но левой рукой он крепко сжимал верхнюю часть моего тела, поэтому я не боялась, что упаду.

Мои ноги коснулись пола, и я покачнулась.

— Подожди, подожди, — сказал Коннор. Он опустился передо мной на колени и снял с меня туфли. Затем встал и расстегнул мою юбку.

— …Полегче…ты слишком спешишь… — пробормотала я, когда юбка упала на пол.

Он засмеялся, затем стянул с меня блузку через голову.

— Ты разве не помнишь нашего разговора в машине? О том, как я тебя раздену?

— Ах, да…и про сон… — зевнула я.

— И про сон, — согласился он.

Я почувствовала, как он натянул, а затем ослабил мой лифчик. Лямки скользнули вниз по рукам.

— …Где кровать…?

— Прямо за тобой, — ответил Коннор, зацепив пальцами мои трусики, присев и стянув их вниз по бедрам.

Я тихо застонала и пробежалась руками по его волосам, прежде чем он поднялся на ноги.

— Не сейчас, — улыбнулся он. — Позже. После сна.

Я стояла меньше чем в полуметре от него, пока он раздевался передо мной — пиджак, рубашка, ботинки, штаны. Теперь уже мои глаза привыкли к темноте, и я поняла, что в комнате было не так уж темно. Я наблюдала за движением его рук и плеч, очертания его тела демонстрировали чуть больше, чем силуэт мышц.

Свет, пробивавшийся из-под двери, позволял мне немного рассмотреть нижнюю часть его тела, которая была довольно привлекательной. Он стоял передо мной в одних лишь боксерах из черного материала.

— …Эй…если я голая, то и ты тоже должен раздеться, — прошептала я.

— Тогда раздень меня, — сказал он с вызовом.

Даже не видя его лица, я услышала улыбку в его голосе.

Я просунула пальцы под резинку его трусов, почувствовав мягкость материала. Потянув их медленно вниз, я наблюдала, как они заскользили вниз по его четко выраженным, рельефным мышцам нижнего пресса, затем появилась дорожка темных завитков и основание его длинного, толстого, расслабленного мужского достоинства.

Мой рот наполнился слюной, я опустилась перед ним на колени на мягкий ковёр и продолжила стягивать боксеры, обнажив его член. Освобожденный от одежды, он слегка отскочил, а затем дернулся, немного покачиваясь.

Я наклонилась вперед и поцеловала его.

Я ощутила на своем лице жар его тела, а на губах нежный шелк его кожи.

Его член сразу же начал расти с каждым ударом его сердца.

Но, прежде чем я успела что-либо сделать, я почувствовала, как он схватил меня за руки и нежно поднял на ноги.

— …Эй, — сонно запротестовала я.

— Позже, — промурлыкал он мне в ухо. — После того, как поспим.

Не видя перед собой его великолепного образца мужественности, я легко отвлеклась.

— …Хорошо… — зевнула я.

Послышался шорох простыней, а потом Коннор снова подхватил меня на руки, как куклу, и уложил в кровать. Самые мягкие простыни, какие я только встречала, ласкали мою кожу. Они были прохладными на ощупь, заставив меня задрожать.

Затем матрас прогнулся под весом Коннора, он забрался в кровать и прижался ко мне. Его тело излучало тепло. Я развернулась к нему, словно растение к солнцу, и положила голову на его мощную грудь.

Он погладил меня по голове и прошептал на ухо:

— Спи.

И, когда он обнял меня своими сильными руками… я уснула.

Я проснулась, понятия не имея, где нахожусь, и который был час.

Чуть приоткрыв глаза, я поняла, что лежала на краю кровати, лицом к стене. Неясные очертания мебели наполняли комнату, но я не видела часы, или окно, или еще что-нибудь, что сказало бы, день сейчас или ночь.

Лежа в кровати, не до конца проснувшись, я проигрывала в голове последние события, которые могла вспомнить, хотя, они больше походили на образы из ускользающего сна:

Коннор, заносящий меня на руках в номер…

…медленно раздевающий меня…

…Я, стягивающая с него нижнее белье…

На этом воспоминании, что-то внутри меня отозвалось сильнее.

Я перевернулась.

Он лежал на спине в полуметре от меня, одна рука заведена за голову, глаза закрыты, а губы слегка приоткрыты.

Совершенство.

Я начала все вспоминать: как накричала на Клауса… как обнаружила, что мою машину отбуксировали… как разразилась слезами прямо на парковке… как подъехал Коннор… его эмоциональную речь… как я плакала в машине… как он целовал мою руку… разговор с Джонни по телефону… ощущение сильных рук Коннора, обнимавших меня… представление, которое мы вероятно устроили, когда он вносил меня на руках в отель…

Ничто из этого не было важным.

Я слушала медленный, спокойный ритм его дыхания и была счастлива просто лежать рядом с ним.

Я ощущала безмятежность.

А затем мой взгляд начал блуждать по его телу.

Сначала вниз, к его груди. Загорелой, мощной, накаченной.

Затем к его рельефному прессу, поднимавшемуся и опускавшемуся в такт с его дыханием.

И, наконец, к шелковым простыням, изящно наброшенным на нижнюю часть его тела, как будто кто-то сделал это из скромности…

…но не смог полностью прикрыть все.

Я видела изгиб мышц верхней части его бедра.

И мне очень хотелось увидеть еще больше.

Я взглянула на его лицо. Он выглядел таким спокойным и безмятежным… мне не хотелось беспокоить его.

…но очень хотелось подсмотреть.

Возможно, я пролежала так целую минуту мысленно споря сама с собой. Оставить его в покое и позволить поспать, или заглянуть под простыни и, скорее всего, разбудить.

Если бы это был один из моих предыдущих парней, я бы определенно позволила им поспать.

Не то, чтобы меня не волновало, достаточно ли Коннор отдохнул. Волновало.

Просто, если бы рядом со мной лежал любой из моих бывших, я не была бы сильно заинтересована в том, что скрывали простыни.

Я не испытывала бы такого же голода, который терзал меня сейчас.

Я протянула руку.

Возможно, мне не стоило это делать. Полагаю, это было эгоистично… просто, лежа и глядя на него, я возбудилась и испытывала волнение…

…и я пыталась оправдаться, полагая, что большинство парней хотели бы проснуться и заняться сексом, даже будучи смертельно уставшими.

И я заключила договор со своим либидо, что если разбужу его, то сделаю для него что-нибудь очень приятное.

Что это будет — более приятное, чем все то, что я делала последние пару дней, я не знала.

Но я решила, что мы выясним это.

Мое сердце бешено колотилось, пока я тихонько приподнимала простыню над его бедрами. Я продолжала смотреть на его лицо, беспокоясь, что малейшее мое движение разбудит его.

Это казалось таким непристойным.

Подглядывать за ним, когда он не мог сказать нет…

…собираясь раскрыть его…

Я к тому, что вы бы подумали, не такое уж это и большое дело. Я видела его раньше.

О, да! Я видела его раньше.

Мне очень, о-о-о-очень хотелось увидеть его снова.

И мне хотелось сделать это особенно потому, что он не мог сказать нет...

…и потому что спал…

…и потому что это было непристойно.

Знаю, знаю. Я не оригинальна. Простые удовольствия для простых умов.

Но это не уменьшило трепета, который я испытывала, или того факта, что мое сердце неистово колотилось в груди.

Я осторожно стащила простыню с его тела, наблюдая за его лицом, чтобы увидеть, если он проснется.

Он не проснулся.

Я откинула простыню, и мой рот сразу же наполнился слюной.

Его член, толстый и длинный, лежал на его мускулистом бедре. Даже не будучи в возбужденном состоянии, он был внушительных размеров. И прекрасным, не похожим ни на один, виденный мной ранее. Розовый и идеально выточенный, словно самая восхитительная скульптура, которую вы когда-либо видели.

(Уверена, большинство парней были бы о-о-очень рады услышать, что их член назвали восхитительным. Заставляет задуматься, что может мне стоит произносить это с британским акцентом. «О-о, твой пенис восхитителен»).