Этот другой голос меня не держит, я уже бегу, не чуя под собой ног, обратно, от леса к пригорку, на котором стоит мoй родной дом, моя вилла Гаррель. Я ведь успею, правда?

– Ты спишь, мелкая? - грохочет в небесах, пахнет близким дождем.

Нужно успеть до него, я не отвечаю, придорожный валун вздыхает:

– Поспи, моя разрушительница, отдыхай… Нет, только на минуточку, нужно убедиться…

В саду работает Петруччи, я вижу его, машу рукой, пытаюсь предупpедить, что в шаге от старичка на ветке старой яблони осиное гнездо. Но садoвник подслеповат, меня не замечает, превращается в огромного пса.

Осиное гнездо жужжит женскими голосами:

– Филин темнит, он явно что-то замыслил, факты не сходятся.

Собака,то есть, кажется, волк, отвечает глубоким контральто:

– Я оторву ему голову.

Осы кружат вoкруг звериной морды:

– Брось, знаешь, ведь, как говорят: если потереть сорбирскую квадру, в ней найдется оват, два филида и один…предатель.

Забавно, я хихикаю, поворачиваюсь к дому, но дома нет, на его месте храм святого Партолона, точно такой, как в Анси, только стоит он на площади Карломана, на голове статуи его величества.

– Неправильные буквы, – бросает мне проходящий мимо парень-лоточник, – должно быть «Шарлеман, Шарлеман Длинноволосый». Каштаны?

Я беру предложенный пакетик, заглядываю в него, там мудры, не заклинания, а консонанта, значки. Они копошатся, складываются в предложения: «Беги, Катарина, ты в беде».

– Отдай мне свою беду, – предлагает статуя его величества и сңимает с головы храм-корону.

«Беги, Катарина!» лентой уплывает в сводчатые двери храма, я смотрю на пустой пакетик, на нем вышит герб Делькамбров.

– Ну вот, – говорит король, - одной бедой меньше. Повторим, дорогая? На этот раз можешь звать меня Шарлеман.

Бумажка в моих ладонях складывается в крошечную трехцветную генету. Это так мило,так забавно. Зверушка взлетает, маша лапами как крыльями, ее хвост топорщится.

– Мур-мяу, моя мышка, тебе не убежать, не скрыться, – пищит генета и заканчивает серебристым строгим голоском: – Студенты Заотара, подъем, пора вставать.

Нужно ли говорить, что при таких насыщенных снах отдохнула я кое-как? Вообще не отдохнула, абсолютно. Настроение по этой причине было прескверным, на «доброе утро» Натали я пробурчала:

– Видали и подобрее.

Гонзы на кровати с нами не оказалось, егo клетка, задернутая шторами, стояла у гардеробного шкафа.

– Подъем, сони, - командовала до отвращения бодрая Бордело, – Марит, Маргот, квадра «ромашки», ваши любимые занятия физической гармонией вот-вот начнутся, Катарина… – она сморщила носик, втянула воздух. - Фу, Гаррель, ступай немедленно в душ.

В душ? Да я бы не отказалась, но времени на это не было, утренние тренировки вот-вот начнутся для всех, а мне ещё предстояло вернуться на филидский этаж и переодеться. Святой Партолон, а сколько там мне уборки!

Настроение, достигнув дна, стало прокапываться еще глубже.

– Давай, давай, – тормошила меня Бордело, - я одолжу тебе халат и полотенце. Чего застыла? Гимнастическая форма? Пошлем за ней Купидона, пусть отрабатывает авансы прилежным служением.

Близняшки Фабинет захихикали, вспоминая эти самые авансы, а я, находясь в каким-то заторможенном состоянии, побрела в оватскую девичью умывальню. Да что этo такое? Нужно взбодриться.

Открыв ледяную струю до упора, я встала под нее, несколько болезненных мгновений хватала ртом влажный воздух, потом, наконец, расслабилась. Хорошо, все будет хорошо, слабость отступит… Виновата усталость и эти странные сны…

В Заотаре, нашей благословенной академии, существовало даже отдельное сновидческое направление для менталистов,там студентов обучали растолковыванию смыслов, мне бы тоже неплохо посетить парочку лекций. Хотя, подозреваю, что, когда в моем плотном графике найдется время для подобных развлечений, любопытство к сегодняшнему сновидению поблекнет. Да и чего там растолковывать? Значит, собирали мы с месье Ловкачом проказливые грибы… Это просто, Гонза (а это ведь его мое сознание причудливо превратило в учителя?) шел себе неторопливо к… К своей сокровищнице? К месту, где он спрятал платок. А грибы… Он назвал их «серая братва», значит это – подвальные крысы. Они стерегут сокровищницу своего золотого предводителя. «Дисциплина, ребята, чистота, скрытность…» Пока все сходится. А что тогда обозначает статуя его величества? То и означает. Иногда статуя из шоколада, это действительно статуя из шоколада, Кати, та самая, которую изваял в прошлом году оват Жирардон.

Я расхохоталась, ай да Гонза, ценитель прекрасного.

Итак, сокровищница моего демона набита его барахлом, там мы доcтали из павлиньего зада (не буду расшифровывать символа) платок Шанвера и пошли в спальню. Мне казалось, что я бегу к вилле Гаррель. Мой садовник Петруччи превратился в волчицу, это лучше растолковать. «Волчица и осы, филин темнит, в квадре оват, два филида и предатель…» На ходу я выхватила обрывок беседы мэтра Раттеза с мэтром Леруа, преподавателем общей магии, это их фамильяры – волчица и осиный рой, а филин, соотвественно, мой дражайший наставник мэтр Девидек. Его товарищи по квадре ему не доверяют. Это вообще не удивительно, здесь никто не доверяет никому.

А вот потом, на площади… Статуя Карломана, уже не шоколадная, а… Из чего там она у нас? Гранит, мрамор? Не суть. «Беги, Катарина… Должно быть Шарлеман…» Перед глазами опять возникли букашки-буковки. Неприятная картина, как будто действительно наблюдаю копошащихся насекомых. Нет, увы, окончание сна расшифровываться не желалось. Спрошу у Гонзы, когда он закончит со своими сверх важными демоническими делишками, в обед или поближе к ужину. Крысиное величество всея Заотара.

Мыло, которым снабдила меня Бордело, было с ванильной отдушкой, этот аромат показался мне невероятно успокаивающим и уютным. Парочка пирожных, чашка шоколада, пушистый плед, потрескивающий в камине огонь, а за окном, на подоконнике ещё должна быть непременно лампа с зеленым абажуром, за окошком метель… У-у-у…

Заснуть под ледяным душем – цель нетривиальная, но мне ее почти удалось достигнуть. Взбодрись, Гаррель,тебя ждут дела!

Когда я вернулась в спальню, подруг там уже не было, зато на заправленной кровати Натали лежали рядышком оба мои студенческих наряда – великолепное форменное платье, идеально чистое и отглаженное,и гимнастический костюм, слегка потертый, но тоже великолепный сверх меры. Забавно, но сегодня он показался мне более темным, чем обычно. Или это платье посветлело? Не важно. Одеться, захватить платок, может быть, после тренировки мне удастся встретить Лузиньяка у зала Физической гармонии, кажется, сегодня сорбиры занимаются там. Где платок? Куда его вчера засунул Гонза?

Никуда он ничего не засовывал, может, из-за отсутствия в дортуарах павлинов, просто положил около клетки на пол. Присев за находкой, я осторожно отодвинула скрывающую решетку ткань, золотой крыс спал на атласной кроватке, лежал на спине, раскинув лапы в стороны. Ну пусть пока отдохнет…

Я собралась уж было одеваться, но тут заметила на покрывале свой футлярчик с иглами, Купидончик зачем-то решил прихватить из филидской спальни и его. Иглы принес, а вот о шпильках и ленте для волос не подумал. Одолжить у Бордело ещё и это? Натали не будет возражать. Минуточку…

Осененная идеей, я немедленно желала ее проверить. Напольное ростовое зеркало отражало мою фигуру, завернутую только в полотенце, копну влажных растрепанных волос, блестящие, как в лихорадке, глаза. Я высыпала иглы на полочку рядoм с зеркалом, провела кончиками пальцев по мудрам роста, шепнула фаблер, добавив в него значение «половина», вуаля, передо мной лежал ворох шпилек. Ну ладно, не шпилек, маленьких метательных ножей, но, во-первых, мало ли как могут выглядеть шпильки, а во-вторых, посылать их в цель прямо из прически будет гораздо быстрее, чем каждый раз доставать из футляра. Великолепно! Я соорудила куафюру, припудрила волосы, полюбовалась в зеркало результатами. Вот и решение проблемы магического платья,теперь карманы в нем мне не нужны. И филидскую брошь, когда настанет время ее изготавливать, я сделаю волосяной шпилькой. А жетон? Несколько минут поразмыслив, я решила, что втыкать в голову ещё и жетон будет излишним.