Сашка боязливо нажал на желтенький рычаг пистолета и удивленно раскрыл глаза от неожиданно сильного напора. Руки пришлось напрячь, и подросток неумело окатил переднюю часть машины водой, наблюдая, как грязная вода тут же стекает вниз.

– Давай-давай! – крикнул Максим Владимирович, обводя пяльцем круг в воздухе. – Оббегай вокруг, нужно намочить все полностью.

И мальчик быстро побежал к боку машины, стараясь все сделать как можно скорей. Шланг, что шел от потолка к пистолету, был подвижным и спокойно следовал за мальчиком. Как бы он не бегал вокруг автомобиля, шланг нигде не цеплялся и никак не мешал. Он переживал, это было заметно в его нервных движениях. Глазки быстро бегали. Спустя двадцать секунд вся машина была мокрая, а мальчишка быстро вернулся к старшему, не зная, что же делать.

– Хорошо, – сказал Максим, нажав на кнопку паузы. – Пускай машина немного подсохнет. Вытащи пока все коврики, их тоже нужно вымыть.

Сашка озадаченно покосился в сторону машины, но смело пошел выполнять задание, стараясь не показывать свою неуверенность. Он не знал, как нужно вытаскивать эти коврики. Прикреплены они там к чему-то или нет? Хорошо, что он их хоть видел и знал, где они находятся. Мальчишка предельно аккуратно вытащил коврики у передних сидений. Их, оказалось, достать было сложнее всего так, чтобы сохранить всю грязь внутри коврика, а не высыпать все в автомобиль. Задние коврики вытащились легче всего, и довольный, улыбающийся подросток повесил их на специальные прищепки, куда показал Максим.

– Теперь нужно нанести пену, бери вон тот пистолет, – указал на похожий аппарат с противоположной стороны.

Сашка аккуратно вынул его из подставки и подошел к мужчине. Тем временем подросток уже перестал дергаться от посторонних шумов, полностью сосредоточившись на своей работе, он совсем забыл о других людях вокруг.

– Нужно покрыть всю машину пеной. И даже крышу. Ты до нее вряд ли дотянешься, я потом помогу. Но можешь просто вот так, навесом, немного попробовать. – Мужчина показал положение пистолета, направив его вверх, при котором пена легко могла попадать на крышу. – Но это потом, сейчас покрываешь все пеной, начиная снизу, и двигаешься наверх.

– А почему снизу? – с интересом спросил мальчик.

– Чтобы грязная пена не стекала на еще не обработанную поверхность. Так лучше всего моется, – сказал мужчина и улыбнулся. Он подтолкнул мальчика вперед и нажал на старт.

Не прошло и пяти минут, как мальчик уже начал стелить чистые и сухие коврики в белоснежную машину. Сашка широко улыбался, радуясь, что смог помочь старшему, сделав такую необычную работу. На мытье машины ушло даже меньше десяти минут в целом, а мужчина спокойно вручил ему сто пятьдесят рублей! А он еще и на машине покатался, и с Максимом время провел. Ну как ему не радоваться?

Обратно в кафе подросток ехал очень счастливым, сидя на переднем сидении. Ему уже больше двенадцати лет, так что и старший нисколько не возражал. И даже слегка мокрые кроссовки Сашки после ополаскивания машины никак не могли испортить ему настроение. Он их даже не замечал.

Очередным тихим утром в будний день Сашка спокойно протирал большие окна изнутри заведения. Посетителей было совсем еще немного. Время было еще не подходящее для этого, так что никакой суеты в небольшом кафе не было. Все могли спокойно выполнять свою работу, никуда не торопясь. Все было размеренно и в мирной обстановке, даже можно сказать в семейной. Ведь официанты не торопились никуда и были в хорошем настроении, шума не было, а значит, всё было по-доброму. Посетители улыбались в ответ, и всем было хорошо. Так начинался почти каждый рабочий день, и всем работникам это очень нравилось. Это утреннее время служило некой подготовкой к предстоящему дню. Просыпаясь рано утром, редко кто горит желанием идти на работу, а это время позволяло спокойно влиться в рабочую атмосферу и правильно настроиться.

Роберт был в числе немногочисленных посетителей. Он только недавно вернулся с ночного дежурства, где удалось немного поспать, и приехал в любимое кафе, чтобы перекусить. Он довольно часто так делал. Времени готовить самому дома почти не было, а тем более после ночной смены. После нее всегда хотелось прийти домой и выспаться, а не думать, что бы такого приготовить…

– Привет, Макс, – закончив с завтраком, Роберт подошел к барной стойке и пожал другу руку. Врач пересел за высокий стул поближе, держа в руке хайболл[1] с прохладным «Мохито». Он вообще часто его заказывал в неалкогольном виде.

Максим ответил на дружеское рукопожатие и улыбнулся, переключая внимание на друга.

– А что это ты больного Сашку работать заставляешь? – хмыкнул врач, наблюдая, как непонимающе вытянулось лицо друга.

– Что? В смысле больного? – нахмурился мужчина и взглянул на Марию Александровну, что тоже стояла рядом.

– Он вроде приболел. Кашляет что-то, – пожал плечами Роберт, оглядываясь на мальчишку, что, ничего не подозревая, продолжал мыть окно, стоя к мужчинам спиной.

Максим чуть наклонился, чтобы увидеть ребенка за спиной Роберта. Мальчишка, не торопясь, протирал окно. Выглядел он и правда немного бледно, но в целом создавал обычный вид здорового человека. Хотя сегодня он и правда еще ни с кем особо не разговаривал. То ли просто еще утро, то ли он правда себя плохо чувствовал. Неожиданно мальчишка чихнул, но сразу продолжил работать.

– Сашка! – крикнул владелец и позвал подростка к себе, махнув рукой. – Подойди-ка…

Парень резко повернулся, недоуменно смотря на двух взрослых мужчин, которые так внимательно его сейчас оглядывали. Саша улыбнулся и быстренько подбежал ближе. Ему нравилось это внимание, и оно не пропало, когда мальчик оказался рядом. Максим молча смотрел на него в течение нескольких секунд, а потом спросил:

– Ты как себя чувствуешь?

– Хорошо… Все нормально, – кивнул мальчик, осторожно поглядывая то на Максима, то на Роберта.

– Что-то ты бледноват… Не заболел? – Максим Владимирович поджал грубы, нахмурившись, а мальчишка сразу затараторил:

– Нет, правда, все хорошо! Я не болею! Мне нормально, – взволнованно заговорил мальчишка и аккуратно сделал шаг назад от Роберта.

Врач, как и Максим, тоже внимательно продолжал смотреть на подростка и аккуратно прислонил ладонь к его лбу. Другой рукой он слегка придержал ребёнка за спинку, чтобы было легче дотянуться.

– У него температура… – сказал Роберт, повернувшись к Максиму. – Не очень высокая, но все-таки есть.

– Неправда… Я не болею… – Сашка сказал это немного расстроенно и даже обиженно и стыдливо опустил взгляд.

– И зачем же ты пришел, если недомогаешь? – спросил Максим, игнорируя отговорки мальчишки. – Тебе лежать и отдыхать нужно, а не носиться по залу. Иди-ка ты домой лучше… – мужчина кивнул в сторону двери. Он говорил спокойно и нисколько не строго, мальчик уже снова начал не соглашаться, но старший перебил его: – Саш, иди домой. Нечего больным работать.

– Нет, я должен работать. Я прекрасно себя чувствую. Мне не трудно же… Правда! – сказал мальчик. Голос его звучал умоляюще, а как он глазки поднял и посмотрел на Максима. В них читалась долька решимости, подросткового недовольства и просьба. Но Максим на такие трюки не велся, как и, собственно, Мария Александровна. Они оба были очень добрыми, мягкими, но оба, как заметил мальчик, не поддавались на уговоры, если были против.

– Саш, ну правда, вылечись спокойно, а потом придешь с новыми силами… – мягко сказала Мария Александровна. Но мальчик все равно хмурился, показывая несогласие.

– Ты ничего не должен. Иди домой и даже не приходи, пока не выздоровеешь, – сказал Максим чуть тверже, но даже на такое мальчик попробовал аккуратно сказать «Нет…» И так он это сделал осторожно, явно боясь перейти невидимую черту, из-за которой его могли уволить или накричать… А работа ему очень нравилась, так что искать новую он бы не хотел. Это было похоже на прощупывание почвы или подростковые капризы. Мужчина усмехнулся от такой детского упрямства и строго посмотрел в ответ, чуть повернув голову. – Если не пойдешь сейчас, то я тебя тогда сам отвезу домой, – предупредил старший, чуть покачав головой, наблюдая, как мальчишка слегка неверующе посмотрел на Максима. – Саша, мы же договаривались, что учеба и здоровье важнее работы… Кстати, – мужчина нахмурился и глянул на часы в телефоне. – Ты почему не в школе вообще? Уже седьмое сентября. Что здесь с самого утра делаешь?