Это был глупый риск, но Кэлис не мог противиться искушению. Он понимал, что его обязанность — прежде всего вывести остальных наружу, но верил в ловкость де Лонгвиля и сноровку Накора.

Теперь он понял, что так манило его. В центре огромного зала находилось нечто действительно очень древнее. И он глядел на это со страхом и изумлением.

Тоннель привел Кэлиса на другую галерею — она была меньше той, по которой они поднимались, но достаточно большой, чтобы вместить еще один городок. Откуда-то сверху падал неясный свет, и это отверстие в вершине какой-то высокой горы сказало Кэлису, что инстинкт его не подвел.

Это место некогда было домом какого-то валхеру, подобно тому как большая пещера под Мак Мордэйн Кэйдал, древними шахтами гномов в горах Серые Башни, служила домом Ашен-Шугару, Властителю Орлиных Пределов, тому самому валхеру, чей древний дух сошел на его отца и столь глубоко изменил его существо.

Перейдя через узкий каменный мостик, он вышел к деревянным воротам, достаточно большим, чтобы сквозь них мог пройти огромный дракон, и Кэлис знал, что некогда так и было, ибо Повелители Драконов любили держать своих могучих «скакунов» рядом с собой. В воротах были маленькие калитки, через которые в далеком прошлом ходили слуги.

Кэлис сдвинул массивную железную рукоятку, и, к его удивлению, засов открылся легко и без шума. Дверь распахнулась на хорошо смазанных петлях, и Кэлис зажмурился, едва не ослепленный внезапным светом.

На выступе, нависающем над просторной пещерой, жарко пылали многочисленные факелы; внизу в беспорядке теснились грязные хибары, построенные грубо и явно на скорую руку. Из трещин в земле вырывались струйки горячего пара, и, шагнув вперед, Кэлис моментально вспотел от жары. Одним словом, все говорило о том, что валхеру когда-то устроил себе жилище в жерле потухшего вулкана.

Воздух был насыщен острым запахом гниения и едким привкусом серы. От этих испарений у Кэлиса сразу защипало глаза.

В пещере толпились пантатиане, а у дальней стены на высоком постаменте возвышался гигантский трон. На этом троне, где некогда восседал Повелитель Драконов, теперь сидело чешуйчатое когтистое существо — но глаза его безжизненно смотрели в пространство, ибо оно умерло много столетий назад. Пантатиане, что стояли у самого трона, были одеты в зеленое с черным и напоминали жрецов, поклоняющихся мумии какого-то древнего владыки рептилий.

Кэлис не был ткачом заклинаний, но сразу почувствовал в воздухе привкус магии, а потом увидел у подножия трона талисманы из далеких эпох, Именно эти талисманы причиняли ему страдания. Он жаждал ворваться в зал, устилая телами пантатиан большие ступени, сбросить с трона этот высохший труп и овладеть тем, что лежит у его подножия.

Никогда еще его кровь не кипела так сильно — если не считать того единственного раза, когда отец позволил ему подержать в руках свой щит из Белого и Золотого.

Усилием воли Кэлис справился с безрассудным желанием и попытался разобраться в происходящем. Было бы ошибкой считать это обычным поселением пантатиан, поскольку здесь творилось чересчур много странного, — и Кэлис пожалел, что рядом с ним нет Накора.

Как бы то ни было, Кэлис постарался запомнить каждую деталь, запечатлеть в памяти все противоречивые образы, но не оценивать их, чтобы потом не упустить или не преувеличить чего-нибудь в пересказе.

Пока он смотрел, в пещеру ввели пленных людей. Глаза у всех были пустыми, и двигались они вяло — за исключением одной женщины, которая неистово билась, пытаясь разорвать оковы. Жрецы выстроились на нижней ступеньке, и тот, кто стоял в центре, поднял над головой жезл, украшенный изумрудом.

Он заговорил на языке, состоящем, казалось, из одних шипящих звуков. За время своих странствий Кэлис слышал немало наречий, но этот язык был непохож ни на одно из них. Закончив речь, пантатианин жестом велел стражникам привести пленных. Кэлис пожалел, что с ним нет его лука, чтобы убить этого жреца, — и сам удивился, откуда в нем взялась такая ярость.

Тем временем к трону подвели первого пленника. Два стражника держали его, а жрец с горловым кваканьем проделал какие-то пассы, и изумруд в верхушке жезла ослепительно засиял.

Один стражник задрал голову пленнику, а другой быстро взмахнул большим ножом. Кэлис с трудом заставил себя стоять неподвижно — внутри у него все горело от гнева. Отрубленную голову пантатианин швырнул в угол, где скопилась уже целая куча полусгнивших голов и черепов. Потом стражники подхватили обезглавленное тело и бросили его в яму посередине пещеры, откуда тотчас донеслось голодное чавканье, услышав которое Кэлис непроизвольно вздрогнул.

Женщина, на которую наркотик не действовал, заголосила, и Кэлис до боли в пальцах стиснул рукоятку меча, борясь с желанием наброситься на это логово монстров. Тем временем одурманенных пленников одного за другим убивали и скармливали тела пантатианскому молодняку.

Оставшись одна, женщина стала кричать непрерывно — ужас придавал ей сил. Жрец с жезлом жестом велел стражникам поднять ее и раздеть, а потом, не обращая внимания на липкую лужу крови под ногами, двинулся к ней.

Когда он подошел, стражники опрокинули женщину на спину и крепко прижали к полу. Жрец проделал жезлом несколько движений и воткнул ей между ног его тупой конец, не переставая бормотать что-то на своем непонятном языке.

У Кэлиса перехватило дыхание. Он знал, что змеелюди способны вселить в человека дух пантатианина, и думал, не эту ли процедуру он сейчас наблюдает, но то, что сделал жрец в следующую минуту, уже не поддавалось разумному объяснению. Когда он извлек из-под мантии длинный кинжал и надвинулся на женщину, Кэлис отвел глаза и решил, что слишком долго находится в такой близости от средоточия черной магии. Он медленно отодвинулся назад, в темноту, осторожно закрыл дверь и поспешил вверх по тоннелю, задержавшись лишь на мгновение, чтобы глаза привыкли к темноте.

По пути он пытался осмыслить увиденное, но ему трудно было представить, что могут приобрести пантатиане от медленных истязаний, которым их жрец подверг женщину. Он не сомневался, что в конце концов жрец убьет ее и швырнет голову в кучу, а тело — в дыру.

Он вновь пожалел, что нет рядом Накора — этот странный коротышка, который при каждом удобном случае заявлял, что не верит в магию, казалось, знал о ней больше, чем иной практикующий маг. Он смог бы разобраться в том, как эти ритуальные истязания и убийства связаны с Изумрудной Королевой и талисманами валхеру.

Кэлис спешил сквозь темноту, машинально считая шаги и измеряя на слух расстояния, и надеялся, что найдет свой отряд там, где он оставил его.

Де Лонгвиль едва не подпрыгнул, когда что-то коснулось его руки.

Он резко повернулся и услышал знакомый голос:

— А где остальные?

— Капитан! Я чуть не помер со страху, — выдохнул де Лонгвиль. — Я как раз собирался вознести краткую молитву Рутии, попросить Лимс-Крагму позаботиться о тебе, а потом убираться отсюда.

— Прости, что тебя испугал, но в темноте я не мог быть уверен, что это ты, хотя пахло, несомненно, тобой.

— Пахло мной?..

— Ну, Бобби, ты же давненько не мылся.

— Знаешь, Кэлис, ты тоже не розами пахнешь.

— У тебя есть факел?

Вместо ответа де Лонгвиль достал огниво, высек искру и, когда факел разгорелся, поднял его над головой.

— Провалиться мне на этом месте, но у тебя испуганный вид, — сказал де Лонгвиль. — Что ты там обнаружил?

— Я расскажу тебе, когда мы отойдем подальше. Так где же отряд?

— Мы нашли коридор, которым пользуются змеелюди. Я назначил Грейлока старшим, а сам остался дожидаться тебя.

— Хорошо, значит, они уже должны быть на поверхности. Если поторопиться, мы можем догнать их на склоне. Дело в том, Бобби, что сейчас мы находимся гораздо выше, чем тогда, когда только вошли в этот тоннель.

— И гораздо дальше от того места, куда хотим попасть, чем были вначале, — сказал де Лонгвиль.