Маргарита очень неопределенно махнула рукой в неизвестном направлении.

— Там твое сознание вернётся на место и ты будешь тихо, спокойно дальше спать в том мире, который тебе ближе.

— Мммм…Понял. Слушай, ну не вопрос. — Я улыбнулся дамочке. — Что надо делать? Как мы провернём мою условную смерть?

— И все? — Маргарита вылупилась на меня с таким выражением на лице, будто я сейчас перед ней на стол неприличный орган выложил. — То есть ты не против?

— Конечно! Мне совсем не нравится в Советском союзе. Да и не хочу я быть ментом. Так что…возвращайте меня обратно. Сон или не сон, но там реально лучше.

— Офигеть…– Маргарита зависла, изучая меня внимательным взглядом. — Приятная неожиданность. Дмала, будут проблемы. Ну…хорошо… В принципе, по фигу, как я это сделаю. Давай сейчас тебе шею сломаю, да и все. Чего далеко ходить? Тем более, вопрос со сломанными шеями в последнее время очень популярен. Да, Лорик?

Маргарита обернулась с улыбкой к стажёрке.

— Да, Марго. — Ответила ей Лариса, а потом в одну секунду оказалась рядом, схватила дамочку за башку и просто ее отхреначила Отвечаю. Просто отхреначила!

— Вопрос со сломанными шеями действительно сильно популярен в последнее время, а с оторванными головами — нет. — Добавила стажёрка и отшвырнула ненужную теперь Маргарите часть тела в сторону.

Я только успел глазом моргнуть и издать какой-то невразумительный звук, а Марго уже завалилась с табуретки на пол, при этом пару раз дернув ногой. Видимо, без башки даже киборгам сложно живётся.

— Алексей, я… — Лариса посмотрела на меня испуганно, а потом сделала в мою сторону маленький шажок.

— Слушай, вот я, конечно, ожидал от тебя чего-то подобного, но оторвать башку…это, конечно, вообще что-то с чем-то…

Я с интересом рассматривал лежащую на полу женщину. Из шеи ничего не торчало. Ну, не знаю… Думал, может, всё-таки провода там какие-нибудь… Запчасти… Ни черта подобного. Просто человеческая шея в разрезе. А точнее, в разрыве. И снова ни капли крови.

— Подожди…Ты не удивлён? — Стажёрка замерла, с недоверием глядя на меня.

— Господи… Конечно, нет! Твоя эта Маргарита врет, как дышит. Нет, насчет опять же материала и твоей судьбы, уверен, она сказала правду, а вот с остальным… Слушай, убери ее куда-нибудь. А то нервирует. И поехали на встречу с операми. Дело, похоже, и правда становится принципиальным.

С этими словами я вышел из кухни, чтоб одеться. Лариса осталась стоять с ошарашенным лицом возле Маргариты. Ну, наконец, и я кого-то удивил.

— Как ты понял? — Лариса сидела рядом со мной в такси на заднем сиденье.

Такси, кстати, выглядело презабавно. Не внешне. К этому я уже привык. Внутри. В том плане, что у него не было водителя. То есть старенькие «Жигули» неслись по городу со скоростью, превосходящей ту, которая должна быть, и при этом за рулем отсутствовал кто-либо. Хотя сам руль имелся в наличии. На хрена? Не понятно. А еще с нами разговаривало радио. Серьёзно.

— Куда едем, шеф? — Спросил меня радостный мужской голос с южным акцентом, когда мы с Ларисой вышли из дома и уселись в тачку.

Первым порывом было желание вылезти обратно. Потому что все это, конечно, круто, но я живым то водителям не всегда доверяю, не говоря про всякие хитромудрые программы.

— Ой, ну перестань… — Лариса посмотрела на меня, как на ребенка, который рассказал, что под его кроватью живет Бугимен. — Ты только что видел гораздо более интересные штуки а тебя сейчас напрягает вот это?

Она кивнула в сторону радио, которое, едва машина тронулась, начало нам рассказывать жизненные истории. Что таксистом оно работает временно. Чисто помочь детям. А вообще, кем оно только не работало. Даже супер важным следователем по каким-то супер важным делам главного отделения какой-то херни. В общем, стандартный набор баек, которые обычно травят водители такси. Вернее, травили. В последнее время, насколько я помню по выдуманной жизни…выдуманной, если верить рассказу Марго, а я как бы такую глупость совершать не тороплюсь…В общем, в последнее время таксисты старой формации, те, с которыми можно поговорить обо всем, если ты пьян, и которых хочется прибить за излишнюю говорливость, если трезв, стали вымирать, как мамонты.

Здесь же, в этой реальности, поступили иначе. Они заложили в программу управления машиной классический вариант «бомбилы». Со всеми его особенностями.

— Ну? И как понял-то? — Лариса отвернулась от окна, в которое пялилась первые пять минут нашей поездки, и уставилась мне в лицо.

— Слушай…она слишком часто употребляла слово «вы».

Стажерка подняла удивлённо бровь, явно не понимая, о чем идёт речь.

— О Господи…– Я вздохнул, — Какие же вы бестолковые…типа, совершенные конструкции, или как там вас надо называть, а простых, элементарных вещей не понимаете…Она не говорила «мы», когда рассказывала. Она говорила «вы», «люди», «за вами наблюдают». Понимаешь? Будто относила себя именно к тем, кто наблюдает. Противопоставляла себя мне. Будто мы с ней не на одном берегу. Это — первое. А второе…ну, какой, на хрен, генетический материал? Нет в нем ничего ценного. Я не гений, не ученый, ничего будущему человечеству дать не могу. На кой черт сохранять мои…не знаю, что там они сохранили. И на кой черт выращивать второго Леху Громова. Он и первый-то не особо кому нужен. Так я подумал в тот момент. Но сейчас…

— Что сейчас? — Лариса немного подалась вперед, впившись в мое лицо взглядом. Она прямо даже подобралась, словно ожидала от меня каких-то очень важных слов.

— А сейчас я думаю…неспроста все это произошло со мной. И происходит со мной. Есть какая-то причина. Вот только дело не в этом…– Я кивнул в сторону окна машины, намекая, что говорю о мире, который за стеклом. — Дело конкретно во мне. В Лехе Громове. В том, о котором я помню. Не в том, который здесь живет и трудиться в ментовке. А вот, что именно? Пока сказать не могу, потому как не понимаю до конца. Но хочу поговорить с парнями. Как я вообще появился в отделе. Тут, имею в виду. Что они обо мне знают? Просто… совсем не удивлюсь, если ничего. Знаешь, в чем прикол! Вот все в голос говорят, Леха Громов — легенда! А в чем легенда-то? Нет информации, понимаешь? А еще — доска почета на стене в отделе. Ты видела меня там? Я — нет. Такое чувство, словно все моим товарищам просто загрузили определённую информацию. Вот, типа Леха Громов. Он — молодец. Будто так надо, чтоб окружающие воспринимали меня, как… Как крутого парня, которому можно и нужно верить. Короче, если говорить по-простому, имеется четкое ощущение наипалова. Уж прости за выражение, я и так его смягчил. Будто все, что сейчас вокруг меня — ложь. Постанова. Будто сон был не там, не в той жизни, о которой сохранились воспоминания. Будто сон — здесь.

— Маршрут перестроен! — Выдал вдруг наш «водитель» и резко свернул на перекрестке. Судя по сказанному, мы сейчас поехали точно не в ту сторону, в которую должны. Да и стажерка моментально изменилась. Стала собранной.

— Что за ерунда⁈ — Лариса покрутила головой по сторонам, словно в тачке мог иметься запасной выход, а потом несколько раз дёрнула дверь, которая, ясен хрен, не открылась. Вот этого вообще не понял. Что она собиралась сделать? Выйти на ходу? Тачка перла вперед со скоростью еще большей, чем до этого. Реально. Мне кажется, мы уже к двумста приближались. Учитывая, что едем по городу, могу сказать, очень сомнительный аттракцион. Машина так тряслась и громыхла, мне казалась, она сейчас как в старом мультфильме, просто развалится на ходу и мы с Ларисой продолжим бежать вперёд, высунув ноги через старое днище. А двери будем держать руками. Кроме того, движение на дороге, прямо скажем, было достаточно активное. Поэтому «Жигулёнок» сновал между остальными автомобилями, расходясь с ними буквально в несколько миллиметров. Было полное ощущение, что мы сейчас всандилимся кому-то в зад.

— Эй, шеф! — Я пролез вперед между сидений и попытался покрутить переключатель радио. — Прием! Куда маршрут перестроен? Ты охренел? Тебе же сказали адрес.