Оранжевое солнце, преследуемое серебряным драконом, улетает за горизонт. Оно медленно исчезает, задевая фиолетовыми прозрачными крыльями крыши небоскрёбов июльского города. На жарком густом воздухе провисают звуки медного джаза в рокоте больших блестящих автомобилей. Навязчивые ароматы пряного дыма, хот-догов и кофе угнетающе разносятся в наступающих сумерках. Отголоски музыки уличных артистов смешиваются с сиренами пожарных и полицейских машин какофонией невероятного шума, к которому сложно привыкнуть.

Нью-Йорк никогда не спит. Этот призрачный стеклобетонный дракон всегда пульсирует огненной жизнью. Он переплавляет в отражениях витрин множество культур, языков и наций огнями Таймс-сквер. Оживает в полутьме театрального квартала чужими лицами неоновой рекламы.

В тускло освещенном клубе, попутно отмечая конец рабочей недели, посетители болеют за свои футбольные команды. Они смотрят на экране большого телевизора трансляцию матча, выкрутив громкость на максимум. Сегодня играют американцы и англичане. Вторые проигрывают.

Александр Бексли всё ещё надеется. Разрыв в счёте велик, но до конца игры можно выправить положение. Он верит, что форвард совершит невозможное. Его команда обязательно одержит победу.

– Как настроение? – К нему подошёл итальянец Лучано, весело и фамильярно похлопав по плечу. – Не сдувайся, дружище! Твои ещё могут выиграть!

Александр вздохнул и посмотрел на Лучано, пытаясь скрыть разочарование. Он знал: друг просто пытается поддержать его, но чувствовал себя немного раздраженным из-за постоянных напоминаний о счёте.

– Ценю твой оптимизм, Лучано, но всё выглядит не очень хорошо. Мы уступаем в два мяча, а до конца игры осталось десять минут. Потребуется чудо, чтобы переломить ситуацию.

Тот усмехнулся и пожал плечами:

– Чудеса случаются, мой друг. В этом вся прелесть футбола. Никогда не знаешь, что произойдет до финального свистка!

Александр кивнул, понимая, что Лучано прав. В футболе возможно всё, хотя и не мог избавиться от скептицизма. Его команда плохо играла всю игру, а соперники слишком сильны.

Он повернулся к Лучано и спросил:

– Так почему ты всё-таки болеешь за американцев? Ты же итальянец! Разве у тебя нет своей команды, которую нужно поддержать на чемпионате?

Лучано усмехнулся и сделал глоток пива:

– Есть, конечно. Но я люблю хороший футбол, и мне нравится наблюдать за великими командами. А эта одна из лучших, мой друг! К тому же, я неравнодушен к самим американцам. Мой дед воевал вместе с ними во Второй мировой войне и всегда высоко отзывался об их храбрости и решительности.

Александр впечатлённо кивнул. Он знал Лучано несколько лет, однако никогда не слышал этой истории:

– Я понятия не имел, что твой дед был на войне.

Лучано гордо улыбнулся:

– Да, был! Отчасти поэтому я и болею за американцев. Они напоминают мне о нем – сильном и храбром, никогда не сдающемся, даже когда нет шансов…

Поняв, что отвлеклись короткой беседой, они повернулись обратно к экрану наблюдать за игрой. Александр вновь ощутил надежду. Может, Лучано прав? Может, родная команда ещё сможет всё изменить? Он смотрел, как нападающий прорывается к воротам, и сердце колотилось от волнения.

По мере того, как шли последние минуты, напряжение на поле становилось более ощутимым. Мужчины были прикованы к происходящему. Их команды играли с бешеной энергией и решимостью: никто не собирался сдаваться.

Вдруг американский нападающий сделал потрясающий маневр: на дриблинге1 обошёл двух защитников и нанёс сокрушительный удар. Как выстрел из пушки, мёртвый мяч2 пролетел мимо вратаря и попал в сетку! Стадион и бар взорвались бурными криками и аплодисментами. Этот гол окончательно решил исход матча!

Лучано радостно вскочил со стула и вбежал в обнимающуюся толпу болельщиков – победителей.

– Всё! – Александр в ярости хлопнул ладонью по стойке бара.

– Это не последняя игра! – пытаясь успокоить и сбить разгорячённый пыл посетителя, сказал бармен, высокий мужчина с густой бородой. – «У каждой собаки свой день»!

– Чувствую, на этом чемпионате у моей собаки не будет своего дня…

– Почему ты так решил? – пытаясь перекричать шум ликующих, спросил бармен.

– Всё очень просто, Джек. – Александр с раздражением толкнул по скользкой стойке свой пустой стакан, чтобы ему налили ещё. – Англичане встают на колени, американцы – нет… Сейчас я твёрдо решил утопить свалившуюся печаль, – продолжил он.

Джек промолчал, наполнил стакан и отправил его обратно.

Александр придвинул виски и начал разочарованно прикуривать сигару, припасённую на случай победы своей команды. Только сейчас он заметил, что за прошедшую неделю, пока его здесь не было, в интерьере клуба что-то изменилось. Мебель переставили, а стены кое-где перекрасили в другой цвет. Он заметил, что перед ним на торце высокого деревянного винного шкафа появилась рамка, в которой на центральном месте, под стеклом, красовался зелёный доллар. Изображение на старой банкноте выглядело помятым и потрёпанным.

– У вас перестановка? – невнятно спросил Алекс у бармена языком хорошо подвыпившего человека, указывая на рамку.

Бармен посмотрел на него и улыбнулся.

– Просто небольшое обновление интерьера, ничего серьёзного, – сказал Джек, подойдя к рамке. Он её снял, полюбовался сам и поднёс ближе к посетителю.

– Весьма старинный доллар. Надеюсь, он принесёт нашему клубу удачу.

Алекс посмотрел и ощутил приступ ностальгии. Наличный доллар в рамке навевал воспоминания о давно минувших временах юношеской беззаботности, полной надежд. Он поднял стакан в молчаливом тосте за прошлое, настоящее и неизвестное будущее.

– Момент! – Алекс вежливо поманил Джека ладонью. Затем достал кошелек, высыпал из кармашка мелочь и начал её перебирать. Обнаружив любимую редкую монетку в 25 центов, он положил квотер на стойку и подвинул к бармену. – На, держи! Считай, удача тебе уже подвернулась.

– Спасибо, Алекс, сейчас дело, уверен, вернётся в нормальное русло, – рассмеявшись поблагодарил Джек.

– Конечно, – согласился Алекс. – Это волшебные 25 центов! Они первые пришли к твоему Джорджу и потянут за собой клиентов. Мне нравится в вашем клубе, я хожу сюда пару лет. Пусть у вас будет прибыльный бизнес!

– Спасибо!

Алекс сделал несколько глотков виски и, чуть отвернувшись от стойки, принялся раскуривать погасшую сигару. Беглый взгляд, случайно упав на яркое пятно в центре зала, остановился. Замер…

Он вдруг увидел её – потрясающую, красивую девушку. Она сидела недалеко от сцены одна за столиком, весело постукивая ногой в такт звучащей музыке. Алекс невольно задержал взор. Иссиня-чёрные густые локоны спадали на оголённые тонкие плечи. Пронзительные зелёные глаза затягивали все вокруг в свою глубину и были готовы утопить. Алекс любовался, пытаясь запомнить черты незнакомки: лицо, осанку, огромные глаза, прикрытые чёрными длинными ресницами, выпирающую красивую грудь. Её яркие, высоко оголённые ноги откровенно торчали из-под белого короткого ситцевого платья.

– Кто она? – небрежно указав рукой со стаканом, расплескав виски на манжет с рубиновыми запонками, спросил Алекс.

– София, – улыбаясь ответил Джек, – наша новая певица. Она, кажется, на месяц заключила контракт с клубом и будет выступать по вечерам.

– С-о-ф-и-я… – повторил, задумчиво опустив взгляд на дно стакана, Алекс. – Плесни ещё и пойду… Поздно… Я сегодня опять проигрался. Скоро разорюсь на ставках.

Бармен налил виски.

Алекс нехотя, через силу, допил.

– Джек, давай я с тобой рассчитаюсь… и мне ещё пачку сигарет… – сказал он, пьяно вытаскивая из кармана банковскую карту.

Тот подал сигареты и рассчитал.