Глава XXV. ПЕРЕКРЕСТКИ ИСТОРИИ

Здесь мы должны немного задержаться. Мы находимся на самом пороге поворотного пункта в истории Эрец Исраэль. Бевин маневрировал. Он хотел выиграть время, по возможности год, за который он смог бы установить контакты с Соединенными Штатами Америки и правительствами других стран. Он мог бы достичь соглашения с США по вопросу об Эрец Исраэль, если бы располагал временем. Совершенно ясно, что будь у арабов больше времени в их распоряжении, они могли бы укрепить свои позиции. В каком же положении очутились бы мы накануне арабского вторжения?

Можно говорить о том, что и евреи могли бы воспользоваться паузой для усиленной подготовки к военным действиям. К сожалению, дело обстояло иначе. Руководство ишува тешило себя надеждой, что разделение Палестины произойдет без ’’нежелательных передислокаций”. Даже в январе 1948 года, когда страна была уже накануне вторжения арабских легионов, один из видных членов Еврейского агентства сказал мне и моим друзьям: ”Мы не уверены, идут ли англичане с нами или против нас!” 22 мая 1947 года Бен-Гурион выступил с пространной речью, в которой говорилось, что требование о создании еврейского государства на территории всей западной части Эрец Исраэль является в настоящее время вопросом сугубо академическим и, следовательно, мы должны требовать создания еврейского государства на части территории Эрец Исраэль, оставив мандат в покое. Эти официальные руководители ишува тешили себя и другой иллюзией: Организация Объединенных Наций создаст международные военные соединения с целью обеспечения мира и порядка в Эрец Исраэль в переходный период.

В своем меморандуме к Совету Безопасности ООН Еврейское агентство поддержало уже имеющиеся предложения об организации международных сил. В январе 1948 года, когда арабо-еврейская война была в полном разгаре, Давид Бен-Гурион сделал в прессе осторожное заявление, которое гласило: ”Мы требуем права на помощь Организации Объединенных Наций”.

”Права” — гарантированы. А помощь?

Официальное руководство ишува буквально витало в облаках. Вот почему нелепо предполагать, что во время еще одного, к тому же мирного года, в течение которого англичане установили бы жесткий контроль над Иерусалимом, евреи, руководимые слепыми в политическом отношении лидерами, могли бы вести военные приготовления в тех же масштабах, какие велись бы англичанами в Наблусе, Аммане, Багдаде, Дамаске и Бейруте. 1 марта 1947 года совершенные нами военные операции привели к поворотному пункту в истории нашей страны и нашего народа. Мы лишили врага желанной передышки и дополнительного времени для тайных приготовлений. Мы ускорили ход событий на целый год. И кто может оценить, что этот год мог значить для нас, может и понять, что еврейский народ в долгу перед своими сыновьями, бойцами из ударной силы Иргун Цваи Леуми. Эти соединения Иргуна начали свои действия 1 марта 1947 года нападением на дом Гольдшмидта в Иерусалиме и завершили их на следующий день в Петах-Тикве. Эхо этого удара прокатилось в Лондоне, в Лейк Саксесс, в Вашингтоне, Москве и Париже.

2

Какими документами будут вооружены британские представители, когда появятся на чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по палестинскому вопросу, которая откроется 28 апреля? Британское правительство сдавало позиции перед "террористами”. Бевин стремился добиться обсуждения палестинского вопроса в сентябре. Иргун Цваи Леуми заставил его начать прения в апреле. Монтгомери и Макмиллан ввели на территории

Палестины военное положение; подполье одержало победу над обоими, и над фельдмаршалом, и над генералом. Баркеру вздумалось сечь евреев, а кончилось тем, что мы выпороли его собственных офицеров. Действия британского правительства стали предметом всеобщего посмешища. А что же сам Крич Джоунс? Выступая после отмены военного положения, Крич Джоунс заявил в парламенте во внезапном порыве откровения: ”Мы никогда и не думали, что введение военного положения положит конец террору”. Такой была обстановка, в которой палестинский вопрос выносился на "суд народов мира”.

Британские власти, посему, решили действовать незамедлительно. Они потерпели поражение в борьбе, но в их распоряжении все еще были виселицы. Они решили — не в Иерусалиме, а в Лондоне — восстановить поколебленный престиж своего режима веревкой. Ранним утром 17 апреля 1947 года были повешены Грюнер, Дрезнер, Алкоши и Кашани. Правительство провело казнь в лихорадочной спешке. Сегодня понятно, почему англичане спешили и даже не дождались решения Тайного совета. Их время истекало. 28 апреля должна была начаться особая сессия ООН. Виселицы должны были доказать всему миру, что рука британского правительства все еще крепка. Мощь британских властей должна была осветить подготовленную сцену, когда поднимется занавес на Ассамблее ООН. Во всяком случае самым неподходящим временем для исполнения четырех смертных приговоров было бы время обсуждения палестинского вопроса на Ассамблее ООН.

Таким образом, когда через десять дней представители почти всех стран мира встретятся в зале заседаний Генеральной Ассамблеи ООН для обсуждения палестинского вопроса, никто не сможет сказать, что режим Бевина капитулировал перед ’’террористами” и что англичане слишком слабы для управления Палестиной. Этими четырьмя казнями дело не кончилось. За ними последовали другие. В руках британских властей находились Файнштейн и Баразани, чьи приговоры должны были быть приведен в исполнение 25 апреля. К чему призывал Оливер Стенли в Палестине? ”Твердая и абсолютная власть” является единственным способом претворения в жизнь правительственной политики. Виселицы были сооружены в Палестине в качестве символов ’’твердой абсолютной власти”.

Однако 4 мая 1947 года, в то время как в ООН уже велись дебаты о том, приглашать или не приглашать еврейских представителей для выступления перед форумом наций, мы нарушили все планы Бевина. Наши ударные силы ворвались в крепость в Акко.

На следующий день корреспондент ’’Гаарец” в Лондоне писал:

’’Нападение на военную тюрьму в Акко было расценено в Лондоне как серьезный удар по британскому престижу после казни четырех бойцов Иргуна накануне чрезвычайной сессии ООН; казни, которая должна была продемонстрировать перед всеми, что Великобритания полностью контролирует ситуацию. Военные круги Великобритании описывали атаку Иргун Цваи Леуми, как ’’образец военного искусства...” Я разговаривал с людьми на улице, вот их мнение: ’’Настало время убираться ’’оттуда”. Сообщения из штаб-квартиры ООН о ходе прений по палестинскому вопросу почти не публикуются на страницах британских газет, кроме как в ’’Таймс” и ’’Манчестер Гардиан”. И все же сообщения о налете Иргун Цваи Леуми на военную тюрьму в Акко занимают, примерно, половину первых страниц всех британских газет. Пространные статьи о смелой вылазке ударных сил Иргуна сопровождаются фотоснимками и подробными картами местности. Некоторые британские газеты называют нападение Иргуна на военную тюрьму в Акко ’’величайшим прорывом тюремных застенков в истории”, добавляя, что британские власти считали тюрьму Акко неприступной. Агентство Рейтер сообщает, что палестинские власти находятся в полном замешательстве, потому что в результате нападения удалось бежать „многим отъявленным террористам”. Месяцы напряженной работы, обысков, арестов, процессов и изнурительных следствий пошли насмарку. Иргун же тем временем снова укрепил свои ряды”.

6 мая 1947 года специальный корреспондент газеты ’’Гаарец” на чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН сообщил: ’’События в Акко вызвали здесь сенсацию”.

Политические круги в Лондоне оказались в крайнем замешательстве. В Палате общин один из депутатов бушевал: ’’Ничего подобного еще не бывало в истории Британской империи”. 13 мая 1947 года майор Райнер привлек внимание британского правительства к угрозам Иргун Цваи Леуми. Майор Райнер имел в виду наше заявление, в котором говорилось, что любой британский солдат, который попадет в наши руки, предстанет перед военно-полевым судом. Представитель министерства обороны ответил, что палестинские власти уже уведомили его министерство об этих угрозах, и он тут же обратился к евреям за помощью. ”Я уверен, — заявил он, — что все евреи, которые обладают чувством ответственности, пожелают полностью отмежеваться от этой угрозы. Мы предпримем самые решительные меры для привлечения к ответственности террористов, которые совершат попытку похитить или убить британских военнослужащих, находящихся при исполнении служебных обязанностей”.