– Даже не знаю, – пожал плечами Теон.

– Вас никто не торопит. Если мы достигнем соглашения, у вас будет много времени, чтобы во всем разобраться.

– Хорошо. Я услышал твое предложение по устранению углекислого газа из атмосферы, – Курц встал, отряхнул песок со штанов. – Я передам его на Землю.

Ночная саванна пропала. Он оказался на висящей в пустоте платформе. Перед ним медленно мерцал мягким белым светом источник.

– Чтобы вашим ученым было легче работать, я готов предоставить больше технических данных, – предложил Фобос. – Пока мы говорили, я сумел разобраться в методах графической фиксации научной информации, которые вы используете. Думаю, мои изображения будут понятны вашим специалистам. Я надеюсь, регистраторы скафандра включены?

Не дожидаясь ответа, вместо точки появилась голограмма. В ней мелькнули кадры ролика про гигантские плавучие острова водорослей, которые он видел у костра, потом десяток схем, на которых можно было различить спирали ДНК, химические формулы и ряды баркода, напоминающие расшифровку генома.

– Этого должно хватить, чтобы ваши ученые начали работать с водорослями. Как только вы будете готовы, я смогу предоставить живую культуру для практического изучения.

* * *

На станции после осмотра медиком Теон со своим вторым номером опять попали на сутки в карантин. И снова: пробы вещества со скафандра, анализы, тесты. Земля делала максимум, чтобы исключить перенос инопланетной органики.

Правда, Шаоси к этому относился скептически. Он был убежден что на данный момент Фобос полностью владеет инициативой. Возможные действия миссии были ограничены очень небольшим выбором: идти по пути, обозначенному ковчегом, вернуться на Землю и забыть про Марс или уничтожить Фобос как потенциальную и непонятную угрозу. Китаец был убежден что, если бы ковчег хотел заразить Теона или экипаж станции, он бы давно это сделал, причем так, что в ЦУПе никто бы не заметил. Поэтому он считал суточные карантины бесполезным формализмом. Но технический и военный руководители миссии думали по-другому, и командир экипажа скрупулезно соблюдал предписанные протоколом действия.

Впрочем, шлем дополненной реальности давал возможность спокойно общаться даже в карантине.

Информация о водоросли была снята с регистраторов скафандра и передана в ЦУП сразу же, как только Теон поднялся из шахты. Оказалось, Фобос каким-то образом извлек из его памяти достаточно данных, чтобы оперировать понятными земным микробиологам символами. В формулах и схемах, конечно, оставались пятна и непонятные элементы, но ученые были уверены, что при помощи нейросети разберутся во всем в течение нескольких дней.

– Даже не знаю, откуда у меня в памяти столько информации по химии и биологии, – удивился Курц во время очередного сеанса связи.

– Похоже, наш мозг в автоматическом режиме архивирует все, что ему передают органы чувств, – предположил китаец. – Фобос каким-то образом получил доступ к этой информации и теперь ей свободно пользуется. Помните, он сказал при первом контакте, что теперь знает все, что вы видели и слышали.

– А видел и слышал я очень много. Значит, теперь он знает и об истории Земли, и о человечестве, и о наших технологиях. А мы о нем не знаем ничего. Может это вообще наведенная иллюзия.

– Так это или нет, мы проверим, когда разберемся с водорослями. Если он дал нам решение проблемы климата, то это очень полезная иллюзия и с ней можно иметь дело. Уже сейчас ясно, что водоросль – искусственная генетическая конструкция. В базовую структуру, напоминающую земные одноклеточные сине-зеленые водоросли, вставлены фрагменты генетического кода, похожего на древовидные папоротники. Именно они создают из изъятого из атмосферы углерода деревянный каркас гигантских плавающих островов. Как удалось совместить в одном геноме эти элементы, пока неясно, но ученые говорят, что им уже в принципе понятен механизм ее работы. По их словам, марсианская жизнь была очень похожа на нашу – те же микроэлементы, похожие белки, аминокислоты, двуспиральная ДНК, напоминающая нашу. Все выглядит так, словно мы происходим от одного корня. Или, учитывая, что ковчег был построен три с половиной миллиарда лет назад… – Шаоси умолк и задумчиво пожевал губу.

– Вы думаете, они совершили посев жизни на Земле?

– Теперь, когда мы открыли ковчег, этого исключать нельзя. Но разбираться в этом будем позже.

– Может напрямую спросить Фобос? – предложил Теон.

– Попробуйте. Он хоть и очень продвинутый разум, но обладает только той информацией, которую в него заложили Создатели. А они по каким-то причинам могли что-то утаить или поставить запрет на разглашение, чтобы не пугать таких примитивных существ, как мы. В любом случае на данный момент приоритет – водоросли. В них еще много непонятного, но уже сейчас ясно, что они способны выполнить свою функцию. Со всем остальным разберемся по ходу. Если у нас будет фрагмент готовой культуры, мы размножим их сами и проверим, как они работают.

– Это займет десятилетия.

– Микробиологи говорят, если водорослям подойдет наш океан, то они будут размножаться лавинообразно. Вплоть до того, что через пару месяцев могут заполнить всю его поверхность. Это, кстати, тема для вашего следующего разговора с Фобосом. Нам важно знать, как контролировать рост водорослей. Без механизма, способного сдержать рост, запускать их в наши океаны очень опасно. Еще мы дадим вам почитать пару работ по климатологии: состав атмосферы, динамика потепления, вредные выбросы. Просто почитайте. Не старайтесь запомнить. Я предполагаю, что Фобос при следующей встрече снимет нужную информацию из вашей памяти. Нам понадобятся расчеты по оптимальной биомассе водорослей, необходимой, чтобы снизить содержание углерода до доиндустриальных показателей и поддерживать их на безопасном уровне.

– Вы не боитесь заносить инопланетную жизнь на Землю? – Теон вдруг подумал о том, что Создатели выглядели как «чужие» из фильма ужасов, и ему внезапно стало не по себе. Он не упомянул об этом моменте в своем докладе, решив пока не омрачать эмоциональный фон контакта.

– Риск есть, – задумчиво ответил Шаоси. – Мы его полностью осознаем. Перед тем как принять окончательное решение, мы предпримем все возможные меры предосторожности. Ученые досконально изучат новую биокультуру. Разберут на фрагменты ее геном. Проведут тесты в закрытых лабораториях. Только потом мы сможем оценить ее потенциал и возможность выпуска в естественную среду. Сейчас, когда угроза большой войны снята, три наши страны работают синхронно, особенно по теме климата. Если нам не удастся остановить глобальное потепление, то до удара гамма-всплеска по планете наша цивилизация может и не дожить. К тридцатому году процессы потепления примут лавинообразный характер. Начнется таяние вечной мерзлоты. Оно высвободит огромные объемы метана, парникового газа, в разы превосходящего двуокись углерода. Тогда климатическую катастрофу остановить будет уже невозможно. Во всяком случае, известными нам методами. Поэтому водоросли сейчас приоритет. Нам нужно как можно быстрее принять по ним решение или искать другие варианты.

– А сократить выбросы парниковых газов не вариант?

– Уже не вариант. Даже если мы сейчас прекратим всю индустриальную активность и сократим потребление энергии до минимума, изменение климата будет продолжаться. К сожалению, мы уже перешли черту, когда его можно остановить сокращением выбросов. Сейчас единственный выход – изъятие углерода из атмосферы или экранирование поверхности. Других вариантов у нас уже нет. Боюсь, через пять лет исчезнут и те, что остались.

– Ну что ж, – вздохнул Теон. – Выйду с карантина и снова на Фобос. Шлите ваши материалы по потеплению. Это лучше, чем ждать климатолога.

– Во время следующего контакта попросите образец культуры водорослей. Я свяжусь с капитаном, чтобы он подготовил контейнер для образцов. Мы таких загрузили десяток на случай, если внутри ковчега найдем следы жизни. Он полностью герметичен и имеет встроенную систему стерилизации высокотемпературной плазмой. Так что, думаю, три месяца до следующего прилета «Зевса» культура будет в безопасности.