В основе любой новой исследовательской работы лежит недовольство тем, что было сделано ранее. Вот и отражение экономики Третьего Рейха в литературе вызывает серьезное неудовлетворение. В литературе на русском языке изучение этого вопроса так и не вышло за пределы пропагандистских клише типа: «На Гитлера работала вся Европа» или «Планы экономического ограбления СССР». Пространное толкование этих пропагандистских тезисов, с приведением некоторых разрозненных примеров вообще не является научным подходом к этой важной для понимания истории Второй мировой войны теме.

Вместо изучения сложного вопроса создания и функционирования военной экономики, обеспечивавшей жизнь и боевые действия многомиллионных вооруженных сил в течение нескольких лет, воевавших от Северной Африки и до Северной Норвегии, захватившей территорию, во много раз превышающую территорию Германии, в литературе обращается пересказ пропагандистских клише.

Между тем, состояние военной экономики Германии было очень веским фактором, который самым непосредственным образом оказывал влияние на планирование и подготовку к войне, ход и исход боевых действий. Экономические причины внесли серьезный вклад в полное поражение Германии. Это нетрудно видеть из сравнения положения на фронтах и состояния экономики. В начале войны, когда заранее подготовленная экономика Германии работала без сбоев, немецкие войска били своих противников и быстро наступали. В 1943 году, после начала масштабных союзнических бомбовых ударов по Германии, немецкая армия утратила способность наступать, а вскоре утратила и способность обороняться, причем на всех фронтах. Началась цепь поражений и отступлений.

В конце войны, в последние месяцы 1945 года немецкие вооруженные силы насчитывали 7,8 млн человек, в том числе 3,8 млн человек в Вермахте, имели тысячи орудий, танков, самолетов. Но союзники захватили основные промышленные районы Германии: в феврале-марте 1945 года Красная Армия захватила Силезию, а в конце апреля 1945 года американские и британские войска захватили Рурский промышленный район. Оба района были главными поставщиками угля. После этого катастрофа произошла быстро: 25 апреля состоялась встреча союзников на Эльбе, 2 мая – взятие Берлина, 4 мая – соединение союзных войск в Австрии и в Италии, и 8 мая была подписана капитуляция. В ходе боев последних месяцев войны было убито, ранено и пленено около 2,8 млн человек из состава немецких вооруженных сил; 4,8 млн человек сдалось в плен после капитуляции и еще около 200 тысяч человек бросили оружие и разбежались. Вот это зримое выражение значения военной экономики в ходе войны. Как только Германия лишилась основных своих промышленных районов, так война и кончилась, большая часть немецких вооруженных сил сложила оружие и сдалась в плен.

Так что, экономикой в изучении истории войны пренебрегать вовсе не следует. Напротив, поскольку именно военная экономика устанавливала физические пределы возможного для армии, она выступала лимитирующим и направляющим фактором для любых военных планов. Многие ключевые и судьбоносные решения принимались именно под влиянием военно-экономических факторов. Однако, поскольку экономикой Германии у нас интересовались очень мало, то и вся история Второй мировой войны в нашей литературе получилась грубо искаженной и местами непонятной. На этой почве стали цвести псевдонаучные теории о том, что будто бы нацистскую Германию спонсировали американские промышленники или британские банкиры. Одним из образчиков такого рода сочинений является книга Гвидо Джакомо Препарата1. В эту теорию многие стали верить как в абсолютную истину, хотя теория эта противоречит основным фактам истории Второй мировой войны, в частности факту образования Антигитлеровской коалиции, в которую вошли и США, и Великобритания, решившей воевать с Германией до ее полной и безоговорочной капитуляции. Надо иметь поломанные мозги, чтобы в подобную теорию поверить.

В западной литературе, на немецком или английском языках, ситуация, конечно, была получше. Там был сделан ряд весьма неплохих работ по отдельным вопросам военной экономики Германии, с изучением документальных материалов и статистики. Но и этими работами нельзя было удовлетвориться.

Во-первых, почему-то ни один историк-экономист не попытался охватить и изучить всю экономическую систему Третьего Рейха: как собственно Германию, так и все страны и территории, которые находились под немецким контролем или влиянием во время войны. Они были очень разные по статусу и характеру экономических отношений с Германией. Среди них были союзные страны, такие как Италия, Венгрия, Словакия, Румыния, Болгария, Финляндия. Среди них также были оккупированные страны. Нужно помнить, что некоторые оккупированные страны, как Польша, Бельгия, Голландия, Дания, Норвегия, были под полным немецким контролем. Другие оккупированные страны, как Югославия и Греция, были поделены на оккупационные зоны между немцами и немецкими союзниками. На оккупированной территории СССР также была выделена оккупационная зона для Румынии – Транснистрия. Были также рейхскомиссариаты и зоны ответственности армейских хозяйственных инспекций на оккупированной территории СССР, которые были больше многих европейских стран. Помимо этого были страны, которые лучше назвать зависимыми от Германии, такие как формально нейтральные Швеция, Швейцария и Испания, а также Чехия, имевшая статус протектората. Франция занимает особое место, как страна, с одной стороны оккупированная, с другой стороны, зависимая от Германии. Все эти обстоятельства надо принимать во внимание. Экономическая система, созданная Германией в ходе войны, была сложной и многокомпонентной. На мой взгляд, необходимость общей работы, охватывающей ее в целом, абсолютно необходима, чтобы не превратиться в слепцов, ощупывающих слона.

Во-вторых, почему-то очень мало внимания уделяется динамике этой сложной военной экономики. Между тем, за 12 лет существования Третьего Рейха, и за шесть лет войны, преобразование экономики Германии и связанных с нею территорий было очень быстрым и динамичным; причем эта динамика была следствием целенаправленных усилий всех воюющих сторон. Это был сложный процесс. Даже крушение военной экономики Германии нельзя рассматривать просто как механическое следствие бомбардировок фабрик и заводов, потери тех или иных экономически важных территорий; немцы старались трансформировать свое военное хозяйство и компенсировать понесенные потери. Одним из проявлений этого стремления стал перенос промышленного производства под землю и создание сети подземных заводов.

Важнейшим фактором этой военно-экономической динамики был постоянно меняющийся баланс производства и потребления, то есть соотношение потребностей воюющей армии и гражданского населения с одной стороны, и производства или поступления необходимой продукции с другой стороны. Причем нельзя утверждать, что немецкая военная экономика всегда была дефицитной. Напротив, документальные данные свидетельствуют о том, что начало войны для Германии прошло в обстановке некоторого избытка и запасов, что было следствием предвоенной экономической политики. Всего на войну было истрачено 1470,9 млрд рейхсмарок, из них 414 млрд рейхсмарок было истрачено непосредственно на Вермахт2. Германское государство воевало в кредит. Из 1470,9 млрд рейхсмарок затрат на войну, лишь 275,8 млрд рейхсмарок приходилось на обычные государственные доходы и налоги. Остальные 1195,1 млрд рейхсмарок были взяты в кредит, причем кредит этот был по большей части выплачен: за войну было выплачено 856,6 млрд рейхсмарок и на конец войны задолженность Третьего Рейха составила 374,5 млрд рейхсмарок3. С некоторыми другими долгами, такими как невыплаченные кредиты Дании, Норвегии и Хорватии, задолженность по клирингу, невыкупленные кредитные кассовые расписки, невыплаченная зарплата и так далее, сумма долга Третьего Рейха на конец войны достигает 451,7 млрд рейхсмарок4.