Проворно и тихо шел он между деревьев, останавливаясь через каждые сто шагов и прислушиваясь. Остановившись в четвертый раз, он почувствовал, как в нос ударил запах лошадиного помета, а потом услышал невдалеке лошадиное пофыркивание.

Он совсем замедлил шаг, пробираясь сквозь деревья, которые становились все реже — значит, впереди находилась прогалина, где, вероятнее всего, и устроил привал Ворон со своими людьми.

Ког осторожно переходил от одного дерева к другому, сжимая в левой руке лук с приготовленной стрелой, чтобы можно было мгновенно ее метнуть. Нервы его были напряжены до предела: в любую секунду Ког ожидал, что налетчики поднимут тревогу. Наконец он увидел лошадей, привязанных в ряд недалеко от деревьев, возле небольшого ручейка. При его приближении лошади подняли головы, поэтому он остановился и подождал, пока они снова не принялись щипать траву.

Костер давно прогорел дотла, но в воздухе все еще пахло дымом. Возле остывшего кострища лежали пятеро наемников, в то время как у ручья паслось шесть лошадей. Ког принялся озираться, пытаясь обнаружить часового.

Поскольку это ему не удалось, он пополз дальше, прячась за толстыми стволами деревьев. В том месте, где тропа выходила в узкую лощину, он заметил какое-то движение и замер.

Кто-то стоял рядом со стволом, затаившись в тени кроны. Ког понял, что здорово вымотался — иначе давно бы заметил этого дозорного. Он набрал в легкие побольше воздуха и пополз вперед.

Часовой наблюдал за тропой, стоя спиной к Когу. Оглянувшись на лагерь, Ког убедился, что все пятеро по-прежнему спят.

Ког просчитал ходы. Он мог бы снять часового, но как сделать это бесшумно? Он медленно приладил стрелу и натянул тетиву. Часовой прижался к стволу дерева, Ког выжидал.

Потом часовой потянулся, разминая плечи, и в эту секунду Ког отпустил стрелу. Она вонзилась в основание шеи, и наемник повалился, не издав ни звука. Но, падая, он наделал столько шума, что одна из лошадей испуганно вскинулась и заржала. Как только запах крови достиг ноздрей остальных лошадей, они тоже заволновались.

У двоих наемников оказался чуткий сон: через секунду они уже были на ногах, держа оружие наготове.

— Гарт! — позвал один из них. — В чем там дело? Ког решил, что это имя убитого часового, поэтому быстро ретировался обратно в лес. Когда он отошел от лагеря на приличное расстояние, то услышал крик:

— Ворон!

Ког ускорил шаг, мелькая среди деревьев, и впервые до него ясно донесся голос Ворона:

— Прочесать лес! Найти его!

Ког понимал, что боя ему сейчас не выдержать. Он слишком устал и утратил быстроту реакции. Он упустил возможность убить тех двоих, что проснулись, и, возможно, покончить с остальными тремя, прежде чем те успели вооружиться. Он совершил ошибку и теперь мог поплатиться за это жизнью.

Позади него раздался какой-то шум. Ког понял, что по крайней мере один из бандитов идет за ним по следу. Впереди он увидел каменный выступ, который тянулся на сотни ярдов, переходя затем в отвесную скалу. Ког запрыгнул на него и пошел как по канату, стараясь быстро перебирать ногами. Там, где скала стала непроходимой, он спрыгнул вниз и, вытянув вторую стрелу, притаился.

Через несколько напряженных минут он был вынужден признать, что его преследователь — опытный охотник. Ког ничего не слышал и не видел.

Оставалось только ждать.

Прошло еще несколько минут, и что-то изменилось. Ему было трудно определить, что именно, но лесные звуки — едва слышный шелест листвы, шорох падающих листьев и иголок — стали не такими, как прежде.

Ког понимал, что важны не эти изменения сами по себе. Они лишь свидетельствовали о том, что теперь он не один. Он пригнулся под каменным карнизом, потянул носом воздух, поискал глазами необычную тень и прислушался, не обнаружит ли себя его преследователь каким-нибудь неосторожным шумом.

Время тянулось бесконечно долго, но Ког знал, что тот, кто его выследил, играет сейчас в ту же игру — ждет, когда он совершит ошибку.

Наконец раздался едва слышный шорох — камушек вылетел из-под подошвы сапога, — и Ког разогнулся, как пружина, и молниеносно развернулся. На какую-то долю секунды перед ним промелькнуло лицо врага. Время остановилось, пока Ког приказывал своим пальцам спустить стрелу, и в эти мгновения он сумел разглядеть такие подробности, которые не помышлял увидеть еще минуту назад. Волосы у человека были черные, припорошенные пылью — возможно, он упал на землю после первого выстрела в часового, опасаясь, что следующая стрела полетит в него. Он был смуглым и черноглазым — вероятно, из кешианцев. И в черных его глазах читались страх и обреченность. Мускулы человека напряглись, словно он собирался закричать или попытаться бежать, но не успел он шевельнуться, как стрела воткнулась ему в горло.

Глаза его расширились от ужаса, а затем свет в них погас еще до того, как он рухнул на землю.

Ког переполз через камни и быстро осмотрел убитого. Кроме оружия, у того ничего не было. Ког не стал брать его лук, зато пополнил свой запас стрел.

Юноша оглянулся посмотреть, не подтянутся ли другие бандиты, но кругом было тихо.

Оставив мертвеца на съедение стервятникам, Ког поспешил прочь.

Теперь врагов осталось четверо.

Ког решил, что нужно хоть немного поспать. Прежде чем устроиться отдохнуть, он нашел небольшую расщелину, вероятно бывшее русло ручья, и привязал там лошадь. Врагу понадобилось бы невероятное везение или великолепный следопыт, чтобы обнаружить его. Ког не полагался на везение: лучшего следопыта он прикончил, в этом у него не было сомнений.

Кроме того, он подозревал, что Ворон выждет всего час или два, прежде чем собрать оставшихся трех наемников и бежать на юг. Ведь главарь налетчиков знал, что Ког отлично идет по следу, и теперь два десятка воинов-ородонцев вполне могли поспешить ему на подмогу, чтобы захватить главаря убийц.

Ког исследовал сверток с продуктами, полученный накануне ночью, и обнаружил там кусок твердого сыра, краюху хлеба, почти такую же твердую, как сыр, и немного сушеных фруктов. Питательно, хотя и не очень вкусно. Он съел все, понимая, что экономить еду теперь ни к чему, иначе он может слишком ослабеть от голода.

Он закатился подальше под выступающий каменный карниз и, не обращая внимания на холод и сырость, мгновенно заснул. Ему приснился сон, в котором он снова оказался на вершине Шатана-Хиго, в ожидании своего видения, преисполненный радостного предчувствия предстоящего посвящения в мужчины. Проснувшись, он приготовился продолжить преследование, хотя по-прежнему чувствовал себя разбитым. Холод пронизывал его до костей, и ему пришлось подвигаться, чтобы хоть чуть-чуть согреться. До захода солнца оставалось меньше двух часов, значит, он проспал почти три часа.

За это время Ворон ушел далеко, но Ког не сомневался, что сумеет его догнать. Бандитам все равно пришлось бы еще три дня скакать без перерыва, чтобы добраться до дороги, ведущей в Прибрежный Пост. Юноша знал, что если ему удастся найти пропитание во время пути и поддержать свои силы, то он нагонит их до того, как они достигнут города.

Ну а если все-таки придется самому войти в город и искать их там, то он так и сделает.

Ког оседлал лошадь и двинулся вниз по ручью, а вскоре достиг поляны, миновав которую выехал на тропу. Повернув на юг, он перешел на медленный шаг. Он знал, где находится последний лагерь Ворона, и был почти уверен, что главаря бандитов там сейчас нет, поэтому торопиться было нечего. Он дал лошади разогреться, какое-то время не подстегивая, а потом пустил ее легкой рысью.

Приблизившись к месту последнего бандитского привала, он завел лошадь за деревья и спешился.

Он быстро осмотрел то место, где недавно убил часового, и увидел, что тот так и лежит, как упал. Ког опустился рядом с ним на колени, но не разглядел ничего, могущего подсказать, что это был за человек. Еще один безымянный наемник, получавший плату за убийства. Ког проверил, остались ли на убитом какие-нибудь вещи, но нашел только кинжал за поясом. Кошелек кто-то срезал — да и вправду, зачем мертвяку золото?