Закончив размешивать цементный раствор, он достал из пластиковой срезанной наполовину бочки замоченные в воде кирпичи и приступил к кладке. Ряды ложились ровно, выверено и аккуратно. Кирпич за кирпичом. Любой мастер подтвердит, что спешка приводит к ошибкам и непредсказуемым ляпам в работе. А он даже не мастер, он всего лишь любитель-созидатель, который приобретает первый опыт в такой сложной затее. Значит, только на большом желании и вере в свои силы не «выедешь», нужны сосредоточенность, соблюдение изученной технологии, внимательность на каждом этапе работы.

Вскоре появились неясные контуры будущего дачного камина. Грязь и беспорядок вокруг – это сопутствующие рабочие мелочи, их придётся потерпеть. Ради будущей красоты и комфорта.

Так бывает и в душе человеческой. Что-то замысливаешь, стремишься, прорываешься сквозь сомнения, страхи, большой труд над собой, на пути встречаешь преграды, меняешь тактику, борешься с пылью и грязью, потеешь и краснеешь. И лишь потом радуешься достижениям, пользуешься результатом, наслаждаешься плодами.

Через каждые полчаса он снимал грязные рабочие перчатки, брал в руки мобильный телефон и куда-то звонил. Ждал ответа, поглядывая на большую фото-картину с «летящими» ромашками, висящую на стене напротив условной стройплощадки. Затем откладывал телефон и снова надевал испачканные перчатки, продолжал строить своё желанное сооружение.

Упорный физический труд никак не побеждал тревожности. Вместо блеска в глазах читался напряженный внутренний диалог. Что-то творилось на сердце мучительное и рвущееся далеко от того места, где он находился.

Вот такие выходные дни… С утра и до позднего вечера…

« – Как мало порой нужно для счастья! Настолько мало, что даже не замечаешь эти мгновения общения с ним – этим самым счастьем!» – думал Егор, идя прогулочным шагом по пешеходной улице родного города и растворяясь в окружающей атмосфере солнечного осеннего выходного дня. Настроение отдыха позволяло вглядеться в обыденные вещи вокруг, которые трудно заметить в спешке каждодневной рутины. Игра солнечных «зайчиков», создаваемых кронами больших деревьев и разноцветие листопада под ногами настраивало на весёлый лад. Летящая где-то впереди над тихой улицей волшебная музыка гитарных струн напоминала, что это излюбленная улица свободных музыкантов! В выходной они «на посту».

Всю прошедшую неделю поздняя осень демонстрировала свои капризы. Порывистые ветра сочетались то с временным сырым затишьем, то с холодными дождями и сонными туманами, то с проблесками играющего в прятки солнца. И вот, наконец, в сегодняшнее воскресенье ускользающей золотой осени установилась на редкость тёплая и ясная погода.

Егор Свиридов решил посетить своего друга Геннадия. Все последние годы он не упускал возможности на выходных днях зайти к товарищу. И на то были свои причины: Геннадий уже более десяти лет находился в инвалидной коляске после злосчастного случая, о котором даже сейчас больно вспоминать. Дружба не зависит от обстоятельств, если это настоящая дружба!

Несмотря на их физические внешние различия, они всегда сходились на внутреннем понимании и уважении друг к другу. Егор был складным, худоватым, довольно высоким молодым человеком. Из-за своего роста чуть сутулился, хотя и проявлялось это лишь в минуты усталости или грустной задумчивости. В свои 34 года он выглядел бодро и молодо. Что-то игриво-детское и по-ребячески живое в его выражении лица выдавало лёгкий характер. Умные вдумчивые глаза на фоне мелких черт лица создавали вид современного молодого интеллигента.

Его друг Геннадий был в противовес – коренастым, крепким в плечевом поясе, с короткими сильными руками, мощной шеей и большими кистями. Его короткостриженая крупная голова выделялась необычной подвижностью. При этом движения рук отличались плавностью и особой степенностью. Открытое улыбчивое лицо озарялось светом душевной доброты и ума. Оба друга были почти одного возраста. Только жизненные ситуации разные…

Егор шёл к давнему приятелю своей любимой дорогой – по ухоженной, не широкой, весьма уютной улице центра города, полностью отданной во власть пешеходам. Подобно прогулочной палубе большого круизного лайнера эта улица являлась своеобразным центром притяжения людей, идеальным для променада в любое время суток. Здесь проходили деловые и дружеские встречи, молодёжные тусовки, посиделки праздной публики в прилегающих многочисленных кафе или просто на лавочках. Для городской души это и был рай.

Так уж сложилась судьба, что жизнь Егора была привязана к центру города. Здесь располагалась квартира, в которой он жил. Работал тоже недалеко – в одной крупной компьютерной фирме, инженером-программистом. Друг Геннадий обитал на другом конце этой же улицы. И поэтому пешеходная магистраль, по которой шёл Егор, называлась друзьями «своей родной».

Егор остановился около уличного музыканта, виртуозно исполняющего самые разные произведения в джазовых обработках. Казалось, для этого гитариста не существовало музыки, которую он не мог бы сыграть! Это были и старые советские всем известные песни, и современные молодёжные мелодии, и что-то из мировой классики, и даже обычный примитивный шансон. Егор часто встречал этого с виду простого, открытого, жизнерадостного человека, гениально владеющего гитарой. В этой простоте как раз и ощущался талант. Он дарил свою музыку всем – щедро, легко, с удовольствием, с распахнутым сердцем, как бы играясь, но вместе с тем – бережно и трепетно по отношению к её величеству МУЗЫКЕ. На вид ему было лет пятьдесят, но, как часто бывает с людьми искусства, возраст неуловимо прятался за одухотворённостью. На тенистом бульваре он облюбовал себе удобное место, где искусство и людской поток приходили к гармонии. Рядом, на земле – футляр от гитары, усилительный динамик, на ремне через плечо – сам инструмент.

Гитарист, весело подмигнув Егору, заиграл «Утомлённое солнце». «Узнал, узнал! Наше легендарное старинное танго!» – про себя проговорил благодарный слушатель, кивнув головой в ответ. Некоторые прохожие, подобно Егору, остановили своё движение и замерли, задумавшись о чём-то своём. Музыка взяла верх над временем… Она текла как вода… Вода, без которой немыслима сама жизнь…

«Понимаешь», – вспомнила Даша слова мамы, – «если ты это сделаешь, тебе уже ничего не будет страшно!» Даша не считала себя трусихой, но при мысли, что придётся танцевать на улице, чувствовала, как внутри всё сжимается. Почему это казалось таким волнительным, Даша не могла объяснить. По совету мамы она решила всё-таки пойти на уличную милонгу1, но чем ближе подходила к назначенному месту, тем сильнее ощущала, как дрожат колени.

Танцевать на людях – значит демонстрировать свои чувства, обнажаться душевно. Но Даша никогда не стремилась к этому. Присутствовал ещё один маленький страх – а вдруг увидит кто-нибудь из сотрудников. То, что она училась танцевать танго, конечно, не являлось секретом, но рассказывать о своём увлечении на работе Даша не спешила. Уроки танго, ребята из её группы, их дружеские отношения стали для неё очень важны в последнее время. И, возможно, она старалась уберечь свой новый мир от чьего-то непонимания и насмешек.