– Действительно, солнце, – с облегчением ответил Обжоркин, и дальше стало идти намного веселее.

Туман стал понемногу рассеиваться, и в конце концов они вышли на ровную площадку, с которой стало видно все, что находится внизу. Бескрайние облака тянулись от горизонта к горизонту, как белое застывшее море.

– Обжоркин, мы в облаках! – радостно крикнула Жера и засмеялась.

– Точно. А вот и Облачный замок, – ответил ей Обжоркин и указал на белый, словно вылепленный из снега замок невдалеке.

– Как здорово! Но как же мы попадем туда?..

Дорога, к сожалению, на этом прерывалась, и кроме отдельных облачков между ними и замком ничего не было.

– Будем прыгать, – сказал Обжоркин решительно, – с облака на облако, и доберемся прямо к замку.

– Обжоркин, мы конечно с тобой друзья и много пережили вместе, но это же абсолютно НЕВОЗМОЖНО! Потому что простой математический расчет расстояния между облаками и квадрат гипотенузы равен… – Жера не успела и пискнуть, как Обжоркин схватил ее зубами и что было силы прыгнул на проходящее рядом облако.

– Получилось! – воскликнул Обжоркин и прицелился на следующее облачко, которое медленно плыло прямо в их сторону. Жера же просто закрыла глаза и крепче прижала к себе свою дорожную сумку.

– И-И-Э-Х! – Обжоркин снова прыгнул и опять достиг своей цели. Дальше дело пошло проще, и они довольно быстро добрались до самого замка.

– Здесь, наверное, живут ангелы… – вдруг сказала Жера и лицо ее осветилось тихой улыбкой. – Не могут жить в такой красоте злые люди…

– Посмотрим, – ответил Обжоркин, явно нервничая перед ожидавшей их неизвестностью. – Апельсины по факту оказались не такими уж сладкими и безвредными, как мы ожидали.

Друзья подошли к воротам замка и потянули за висевший рядом колокольчик. Он мелодично зазвенел, и тут же друзья услышали такой же мелодичный и красивый женский голос:

– Заходите, дорогие путники. Здесь вас ждет отдых и покой… Полный покой, – потом голос добавил. – Только вытирайте, пожалуйста, ноги перед входом. Они у вас очень грязные.

– И вовсе они у нас не грязные, – заворчал Обжоркин. – Мы с утра умывались.

– Да хватит препираться, – шепотом сказала Жера с небольшим раздражением. – У каждого замка свои порядки. Не будем их нарушать.

Жера вытерла свои лапы о лежащий рядом белоснежный коврик и с ожиданием взглянула на кота. Тот молча вздохнул и демонстративно вытер все свои четыре лапы о ковер. С удовлетворением и некоторым злорадством отметив, что после него коврик перестал быть полностью белоснежным, Обжоркин вслед за Жерой вошел в город.

На входе их встретила девушка в белоснежном одеянии и ангельской внешностью. Она мило улыбнулась, проверила ноги путников и повела их в замок. По пути она большей частью молчала, но иногда останавливалась и изящным жестом показывала какую-либо достопримечательность города.

Посмотрели они и на прекрасную беседку, где собравшиеся жители города в белых одеяниях играли на арфах и хором пели песни, обозрели городскую ратушу из ослепительно белого кирпича с причудливыми часами, из которых каждые пятнадцать минут раздавался мелодичный звон и вылетали белые голуби; постояли возле городского фонтана, из которого высоко били струи прозрачной и чистой воды.

– Как это прекрасно!– восхищалась Жера. – Наверное, это самый прекрасный замок, который только может существовать.

– Не вижу ничего прекрасного, – отвечал Обжоркин. – По мне, так здесь можно умереть от тоски. И, похоже, селедки у них тоже нет.

Тем временем они подошли ко дворцу, и девушка повела их внутрь. В белоснежном замке на троне из белого мрамора сидела величественная женщина с золотыми волосами, в ослепительно белых одеждах и с грацией королевы играла на арфе. Рядом с ней сидел маленький мальчик лет семи с такими же золотыми волосами и с любопытством смотрел на вошедших путников.

Поле того как друзей подвели к трону, королева оторвалась от своей арфы и сказала таким же мелодичным, как у девушки, голосом:

– Здравствуете, о милые путники. Я королева Агнесса. Здесь вас ждет отдых и покой… Полный покой… – потом Агнесса добавила. – Но кота нужно вначале отмыть, а то он непозволительно грязный…

– Это у меня расцветка такая, – обиделся Обжоркин. – Вовсе я не грязный… И вообще…

– А мышь мы отправим учиться танцам и игре на арфе… – продолжила королева, не обращая внимания на Обжоркина.

– Кхе-кхе… – Жера вдруг нахмурилась. – Ваше величество, я очень извиняюсь, но, может, мы, конечно, и не знаем всех ваших порядков и местного этикета, но, мне кажется, не совсем учтиво отмывать нас без нашего спроса и отправлять на занятия по танцам без нашего желания…

Королева слега опешила, а мальчик рядом весело улыбнулся.

– Разве вы не хотите погрузиться в нашу атмосферу полного успокоения, провести медитацию, послушать арфу и петь в нашем хоре? Вас ждет полный покой… – спросила королева удивленно.

– Большое спасибо, Ваше величество, за приглашение, но мы – специалисты по борьбе со ЗЛОМ, поэтому нам некогда петь и танцевать, – ответила Жера, немного успокоившись. – Может, вы дадите нам возможность отдохнуть с дороги и узнать город и жителей поближе?..

Королева Агнесса, нехотя согласившись, дала указание придворным разместить друзей и дать им отдохнуть с дороги.

– Я уж думал, что они сейчас превратятся в белоснежные редиски, – шептал Обжоркин Жере по дороге.

– Был такой момент, – ответила Жера. – Очень не люблю, когда мной начинают командовать.

Обжоркин благоразумно промолчал.

Не стоит даже и говорит, что в облачной гостинице все было белоснежным. И комната, и постель, и даже цветы в вазе.

Жеру это все, конечно, восхищало, только Обжоркин бурчал под нос: «Не было ли у тебя, Жера, в родне белых ученых мышей…»

Утром их разбудил неожиданный громкий стук в дверь. Та же миловидная девушка, которую, кстати, звали Ариэль, попросила их немедленно прибыть во дворец.

– Что, и молока даже не попьем? – расстроился Обжоркин.

Пришлось быстро собираться и идти.

– Что там могло произойти? – задумчиво проговорила Жера по пути.

– Королевская арфа вдруг сломалась, – с раздражением ответил Обжоркин. – Что у них еще тут может произойти.

– Нет. Тут что-то другое… – ответила Жера и задумалась.

Они застали королеву в абсолютном смятении. Она даже не скрывала своей тревоги, и ее «полный покой» как ветром сдуло.

– Друзья, вы же специалисты по борьбе со ЗЛОМ? – едва не плача, спросила королева, нервно теребя свои золотые волосы.

– Да, все верно, – выступил вперед Обжоркин и слегка надулся от важности. Жера слегка толкнула его в спину, чтобы кот не наговорил лишнего.

– Дело все в том, – продолжила королева, – что ночью пропал мой сын, принц Альберт. Мы вначале пытались его искать, потом играли на арфе и пели хором и даже провели коллективную медитацию, но он не вернулся. Зла у нас давно не было, и мы не знаем, как с ним бороться и что теперь нам делать.

– Дело поправимое, – заважничал опять кот. – В котором часу это произошло? Были ли сняты отпечатки пальцев? Где был в это время подозреваемый?..

– Кто был?.. – королева Агнесса даже прекратила плакать от удивления.

– Мы хотим сказать, – вперед теперь выдвинулась Жера, продолжая пихать незадачливого Обжоркина локтем, – что нам нужно восстановить цепь событий. Где в это время был принц? И откуда он пропал?

– Он пропал из своей комнаты, куда он отправился спать, – ответила королева Агнесса. – Обнаружили его пропажу только утром, когда принесли ему теплого молока.

«Нам-то молочка никто не предложил», – вдруг подумалось Обжоркину. Жера тем временем продолжила:

– Нам нужно обследовать его комнату.

– Пожалуйста. Весь дворец и все жители города в вашем полном распоряжении, – сказала королева и на этом месте опять заплакала.

Друзья-следопыты тем временем зашли в комнату принца и начали обследование.

– Я не вижу никаких следов борьбы. Это странно, – сказала Жера в раздумье. – Сколько принцу было лет?