Лицо его озарилось пришедшей только что на ум мыслью. Он схватил свой смартфон, лежавший на столе, и принялся в нем что-то выискивать.

– Погоди-погоди… Мы ж – дети века гаджетов… Привыкли снимать что надо и не надо… – бубнил он себе под нос, просматривая фотки в галерее. – Есть. На, читай.

И протянул ей телефон. На экране отобразился рукописный текст – ровный, красивый почерк человека, привыкшего писать от руки. Старая школа, подумалось Тае, теперь так уже не могут. «Здравствуй, сын, – прочла она. – Нелепо как-то жизнь прошла. Карьеру сделал, а в личном все наперекосяк пошло. Говорят – извини уж старика за цинизм! – пусть жены приходят и уходят, главное, чтобы дети оставались. Так, у меня и с этим неладно. Ближе вас с Саввой у меня никого нет, но вы оба страшно далеки от меня. Он, сам знаешь, где. Ты хоть и рядом вроде, а пятнадцать лет не виделись и даже не разговаривали. Почему – второй вопрос. Я с себя вины не снимаю, да что проку? Какой смысл теперь виноватых искать? Поздно. Как сложилось, так и сложилось. Однако оставим лирику лирикам. Прежде – дело. И дело такое, в сравнении с которым наши с тобой разногласия ничто – можно сказать, буря в капле.

Вот ты спроси себя: а так ли уж гордо звучит «человек», как нам внушали с детских лет в школе? Особенно, если учесть, сколько он на своем веку дров наломал, сколько бед натворил и сколько всего бездумно уничтожил. Наверняка ты возразишь мне сейчас: не только ведь уничтожал, но и создавал. Были же великие умы, прекрасные художники, писатели, поэты… Все правильно, были. Только атилл, чингисханов и гитлеров род людской воспроизводил ничуть не реже, с постоянством, вот уж точно, достойным лучшего применения. И, что самое страшное, всякий раз основная, самая многочисленная часть всякого общества охотно следовала за ними, как за идолами, круша все на всем пути. Что поделаешь, если человечество в целом сродни безумцу, который поджигает собственный дом только для того, чтобы в оставшихся после пожара углях запечь пару картофелин. Но нашлись те, кто осмелились взвалить на себя тяжкий груз ответственности за судьбы нашего далекого от совершенства мира. Они создали «Эквилибриум», и подвигла их на это уж точно не корысть. Они не жаждали власти и мирских благ, хотя бы потому, что всего этого у них и без того было в достатке.

Перехожу к главному. Если ты читаешь мое письмо, значит, моя смерть – уже свершившийся факт. С той минуты, как меня не стало, желаешь ты того или нет, ты занял мое место. Теперь ты – Страж Носительницы Ключа. Таково твое главное предназначение, и не в твоей власти что-либо изменить. После моей смерти ты стал такой же неотъемлемой частью «Эквилибриума», как до того был я, как раньше был мой дед, а до него – прадед. Уходя из жизни, Страж по своему выбору передает эту обязанность любому родственнику мужского пола, и даже Совет Блюстителей не вправе ему возразить. Таков вековой порядок. Я выбрал тебя, и отныне твоя забота – ждать момента, когда потребуется исполнить свой долг.

Быть может, тебе предстоит, как и мне, прождать всю жизнь, но так и не встретиться с Носительницей Ключа. Быть может, это случится сегодня или завтра. Но если ваша встреча состоялась – значит, пришло время свершить предначертанное. Единственное ваше предназначение – исполнить свой долг или же, если нужды в том не возникнет, идти по жизни порознь и нести то, что вам доверено, до конца дней и перед тем, как покинуть этот мир, передать в твоем случае преемнику, в ее – преемнице.

Понимаю, принять такое на веру трудно, почти невозможно, но не сомневаюсь, ты во всем разберешься. Захочешь узнать больше, в твоем распоряжении есть более надежный источник информации, нежели я. Воспользуйся коммуникатором. Прощай и прости, если сможешь».

Дочитав письмо до конца, Тая вернула его адресату смартфон, разочарованно заметив:

– Так он же, по сути, ничего не объяснил. Только туману напустил, да еще пространные рассуждения о порочной человеческой сущности зачем-то приплел… Странное, на мой взгляд, ты уж прости, какое-то послание.

– Вот-вот. Мне сперва тоже так показалось, – откровенно признался Артем. – Не знай я хорошо своего отца, то же решил бы, что это, мягко говоря, не совсем адекватное видение мира. Но усомниться в отцовском здравомыслии у меня до этого ни разу не было ни единого повода, и я просто последовал его совету – воспользовался коммуникатором.

Артем достал из заднего кармана джинсов небольшой темный предмет и протянул Тае. Это был гладкий и теплый на ощупь каменный цилиндрик коричнево-зеленого цвета, легко помещавшийся на ладони.

– Хочешь сказать, это – коммуникатор? – сделав ударение на слово «это», недоверчиво спросила Тая.

– Можешь не сомневаться. Опробовано, – уверил ее Артем.

– Но ведь это же камень.

– Верно. Камень. Диорит. Я тебе больше скажу, самое тщательное исследование поверхности под сильным микроскопом никаких следов механической обработки не выявило, а правильные цилиндры, насколько мне известно, в природе не встречаются. В общем, загадка на загадке. Кем, когда и как он сделан – понятия не имею, но функционирует, в чем я уже трижды имел возможность убедиться.

– Откуда он взялся?

– Из сейфа, – как нечто само собой разумеющееся, поведал Артем и, сразу спохватившись, легонько пристукнул себя по лбу: – Ах да! Извини. Совсем вылетело из головы… Согласно завещанию, то, что отец собирался мне передать, дожидалось возвращения блудного сына из Египта в депозитарной ячейке. Мы встретились с нотариусом в банке, прошли в депозитарий и открыли сейф. Там, кроме конверта, обнаружился еще и это. – Артем кивнул на цилиндрик. – Письмо я там же в депозитарии прочел. Ну а поскольку в ячейке ничего больше не было, решил, что диоритовый цилиндр и есть коммуникатор. И не ошибся.

– Значит, его ты вместо телефона использовал, после того, как машину разминировал? – высказала предположение Тая, вспомнив события прошлой ночи.

Артем утвердительно кивнул.

– Но то был уже второй раз, когда я им воспользовался. А впервые – в тот же день, после встречи с нотариусом.

– И что же, к нему какая-то инструкция прилагалась? – продолжила допытываться Тая.

– Никаких инструкций, – отрицательно мотнул головой Артем.

– Как же ты сумел разобраться во всем этом без малейшей подсказки?

– Методом тыка. Пришел домой. Положил его на стол и сел напротив. Сидел-сидел, смотрел на него, смотрел, повертел в руках, потом зажал в ладони и мысленно попросил: свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи. И что ты думаешь? Сработало.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.