— Какие?
— Сложно сказать однозначно, но… я думаю, что если предположить…
— Больше конкретики, Келвин, — я положил руки на столешницу из грубых досок. — Начнём с заговора Ульдова.
— Тут ты вряд ли что-то пропустил. За исключением то, что Бокан чрезвычайный советник императора, а также один из главных директоров в фирме Мундус Игниум. Возможно, это он убедил Ульдова и Алексея Варга поучаствовать в этом. Но на деле в заговоре участвовало намного больше человек. Думаю…
Он замолчал и посмотрел на часы.
— Я потом понял, что он хотел. Ослабить ключевого союзника Громовых, чтобы они не реставрировали империю потом. А это — Варга и Малые Дома Огрании. Пусть Алексей на его стороне, но другие могли повести себя иначе. С ними было бы сложно. А ещё Бокан обещал каждому то, что они хотели. Всем.
— Что именно? — спросил я.
— Мне — перемены, — Рэгвард усмехнулся. — Сильная власть совета империи, никакого влияния Великих Домов, чтобы больше никогда не допускать гражданских войн и кровной мести. Путь к тому, чтобы мы очистились и не напоминали банду древних феодалов с современным оружием. Чтобы империя действительно стала единой страной, а не лоскутным одеялом из ненавидящих друг друга народов.
Он входил в раж. Ещё по академии помню, что Келвин любил много говорить. Особенно — о политике. Вот и сейчас.
— Ульдову обещана власть, Алексей Варга должен был стать императором, а маршал Дерайга главой Великого Дома, как и его предки. Желания, которые друг друг противоречили. Бокан обещал всем всё, но никому не давал ничего. И почти всегда действовал через кого-то, сам же оставался в тени. Мало кто знал о его существовании.
— Что хотел он сам? — я немного подумал. — Хотя это очевидно.
— Да. Стравить всех, чтобы самым сильным остался он, добывать побольше ресурсов с помощью компании, а на эти деньги содержать армию наёмников из-за моря. Им он тоже много чего пообещал. Сам же знаешь, как мало у нас осталось взрослых мужчин, и как увлечённо мы их тратим в этих боях. Всего-то обычная жажда власти.
— И что, ты не видел, к чему всё ведёт? — я посмотрел на Рэгварда. — Ты же не дурак.
— Дурак, — он вздохнул. — Так хотел перемены, что ненадолго даже почти ослеп. Думал, когда вместо династии Громовых будет выборной совет земель, то всё станет лучше. Что мы действительно пойдём вперёд, а не будем топтаться на месте. И когда я понял, что ничего этого не будет, я начал действовать сам.
— Продолжай.
Над головой пролетело звено крылолётов в направлении города. Это из Бинхая, те, кто после мятежа перешёл на нашу сторону или оставался на ней.
— Дошло до меня сразу после битвы за Нерск, когда Огранию разделили, а людей, как скот, погнали в шахты. Я успел забрать себе как можно больше, но уже тогда начал понимать, что всё совсем не так, как мне обещали. И тут Бокан самостоятельно начал разъезжать по Огрании и моей стране.
— Для чего?
Келвин вместо ответа полез в карман и достал оттуда свечу предка. Эта не горела, но часть камня покрыта гарью, будто она потухла. А это же невозможно, свечи не гаснут.
— Собирал свечи по некоторым знатным домам, где они были. Лично. Странное дело для человека его уровня, да и тем более для того, кто всегда прятался за чужими спинами. Но он и правда требовал у знати отдавать ему свои реликвии, которые те ещё не передали для боевых ригг. У меня и на западе Огрании. Сам же знаешь, какие религиозные люди там живут. Там же набирал людей, забирал с собой клановую молодёжь якобы для обучения, но куда они делись… я не знаю. Их не было в академии, когда я туда пришёл.
Келвин пожал плечами.
— А ещё… ты же был в новом Вертексе. Я посылал туда людей разобраться с Боканом, а там…
— Я в курсе. Массовые казни и трупы в подвале. И не все из них — военнопленные.
— Да, — Келвин поёжился. — И свечи, которые вновь горели. А ещё есть такие, которые потухли. Насчёт этого я так и не понял. Зато понимал другое. Бокан начал избавляться от союзников. Сначала Ван Чэн, а следующий — Сантек. Но тут они уже сами поняли, как всё меняется до того как он успел их уничтожить. Я не сразу связал его с заговором Ульдова…
— Бокан — внебрачный сын императора Игоря Громова.
— Ого, — Рэгвард заметно удивился. — Вот этого я не знал. В общем, после битвы за Нерск я начал понимать, что всё меняется, что это будет ещё одна империя, только хуже. Тогда я решил покончить с Боканом и сам сделать свой совет. А тут ещё оказалось, что жив ты. И ещё продолжаешь сопротивляться. А потом выяснилось, что и Янек тоже жив, и вообще, ничего не закончилось. А битва за Дакун доказала это всем. Ты умудрился победить.
— И ты решил воевать на два фронта.
— В своём роде. Я не хотел, чтобы ты увяз в Мардаграде до зимы. Я хотел, чтобы всё решилось здесь, в одном генеральном сражении, чтобы мы смогли хоть как-то успеть восстановиться к зиме. Иначе империю ждёт голод и смерти. Я помог тебе вернуть Мардаград, хотя Бокан тогда чуть не сдох от злобы. А потом думал, что восстание в Бинхае тебя задержит, и я разгромлю тебя там, а после возьму столицу. Не вышло. Ты подбил наше главное оружие.
Он поднялся и размял ноги, потом снова сел.
— Слишком я осторожничал. Не хотел терять много жизней своих солдат, вот ты и нагло пришёл ко мне, — Келвин усмехнулся. — И вот, грядёт большая битва. Кто победит — тому будет принадлежать империя. Знаешь, что, Рома? Переходи-ка ко мне!
— Исключено.
— Да я шучу, — он вздохнул. — А как было бы хорошо. Мы бы спасли империю от всего. И от кровной мести, и прочего. А сейчас. Люди на югах сейчас постоянно сражаются, но когда всё закончится, они вспомнят о старых обидах. Островитяне захотят отомстить за правителя. Антония Коса убил Алексей Варга, а старик Кос убит Яном. Лину Аристид…
Тут Келвин заметно помрачнел.
— Её тоже убил Алексей, а её брата Жана, моего друга, убил Ян… раздавил клешнёй своего Исполина, пока Жан сидел в кабине. А ещё мой дядя. И ладно, хоть Лукас Сантек признал, что его сын был убит не Варга. Он тогда здорово психанул, когда Клайдеры вернули себе титул после битвы за Нерск. Поэтому перешёл к вам. Ведь его сын убит их руками, он это помнил.
— Твой друг Жан погиб в бою, — сказал я. — А Ян тогда пришёл мне на выручку. Девушку да, жаль. Как и того парня, Антония. А его дед, старик Кос провалился под лёд, иначе бы перестрелял нам полгорода. Что до твоего дяди…
— Он плёл против меня заговор, — Келвин кивнул. — И не возражал бы, если бы я тогда погиб на этом острове во время учёбы. Но что до остального…
— А ты убил моего брата, — раздался новый голос.
— Давно ты слушаешь? — спросил я, поднимая голову.
Ян медленно вышел из-за угла. Амулет Громовой на его груди едва светился, кулак сжатый. Янек сел рядом со мной, и ощущение было такое, что я сел рядом с печкой в бане, так он кипятился от злости.
— Недавно, — голос Яна спокойный. — Не с самого начала.
— Да, Янек, убил, — Келвин кивнул. — Говорю, что кровная месть не приведёт нас ни к чему хорошему, а сам… но я бы убил его ещё раз, честно. Лина Аристид… она была… она была… необычной. Она дружила со всеми, ты и сам же тогда пытался за ней увивать, помнишь? Правда, слишком ты скромный парень, Янек, вот она и не дождалась от тебя никакого шага. Я её… я её… ладно, к чему всё это?
Он хмыкнул. Ян смотрел на стол перед собой.
— Её убили, потому что она вернулась за кошкой и попалась, — Рэгвард постучал пальцами по столу. — Люди Алексея, который всё это начал. Будь он сейчас на этом месте, я бы снова выстрелил. Когда я слушал эти его откровения… как он говорил, Рома? Избавиться от нелояльных наследников Великих Домов?
Думал, что Ян будет спорить, но он молчал. Только жаром от него несло так, что это чувствовали все.
— Ничего не поменяется, — сказал Келвин. — Ян сейчас убьёт меня. У меня детей нет, так что мстить за меня будет мой двоюродный брат. Умрёт он, будут мстить мои вассалы. Убьют Ян, за него будет мстить Валентин Климов, как дальний родственник. Это их обязанность, правда. Мы застряли в этой ловушке. Навечно. И даже наши дети и внуки…
