На том берегу кипел бой, но мы видели только дым и огонь. Ищейка пользовалась своей манёвренностью, и ей не могли навязать схватку вблизи. Но всё равно, быстрые Катафракты не давали Валентину спокойно отойти.

— Готовимся к бою, — сказал я в рацию и прощёлкал тумблеры на пульте. — Огонь по желанию. Радист, удалось связаться с Ищейкой?

— Так точно! Докладывает, что продвигается к реке.

Я дотянулся до тумблеров, готовящих к запуску Преисподние. Какие-то они сегодня тугие. После нажатия каждого на пульте загоралась красная лампочка. Всего их у меня четыре. Главный калибр был готов, но его я берёг на крайний случай.

Ну где там эта Ищейка? Я поёрзал в кресле. Уже можно забыть о зиме, когда снаружи был ледяной мороз, а в кабине тепло. Сейчас снаружи жара, а в кабине настоящий ад. Рубашка прилипла к спине, а вентиляция не справлялась. Чинить её было некогда. Фуражку я вообще снял.

— Вижу Ищейку! — Марк покрутил рычажок перископа, приближая вид. — Пробоин нет.

Ну хоть перископ холодный. Я прислонился к нему и вгляделся. Ищейка быстро двигалась в нашу сторону. Бока покрыты следами десятков прошедших боёв. Там, где тогда пробили бок и топливный бак, приварен дополнительный бронелист, очень грубо и уродливо. Из основания задних ног шёл дым. Похоже, опять проблемы с задним приводом, которые мы не можем решить с прошлой осени.

— Ищейка готова перейти реку, — Валь уже мог говорить со мной напрямую по радиосвязи. — Прикройте меня.

— Всем боевым риггам — открыть огонь, — приказал я и выстрелил сам.

Как и всегда, вместо выстрела щелчок в наушниках, чтобы не оглохнуть. Доносились раскаты залпов других ригг. Палач послал в нашу сторону пяток ракет неизвестной мне модификации, но Эквит на левом фланге сбил три автопушкой, ещё две не долетели.

Мы дали залп по бронетехнике на том берегу. Ищейка вошла в реку. Место глубокое, для форсирования эта часть реки подходила мало. Но здоровенный Исполин всё же прошёл по дну, хотя вода доходила почти до кабины.

Боевая ригга выбралась на берег. Вода потоком сливалась из технических отверстий на ногах.

— Наконец-то ты её помыл, Валь, — с лёгкой усмешкой сказал Марк. — Давно пора было.

— Моя красавица и была идеально чистая. Что теперь, Загорский?

— Отходим, — я проверил показания двигателей на манометрах, а то начала загораться красная лампа. — Остальное завтра.

Потерь нет, прошли удачно. Войска, которые пересекли реку под прикрытием пушек Палача, уже успели перегруппироваться, но мы вернулись на базу.

Пора готовить план на завтра. Завтра всё будет опаснее, придётся атаковать эту махину в лоб.

— Он в тебя не выстрелил, — сказал я за ужином.

У Яна болела голова, он отправился спать пораньше. Марк занимался машинами, а генералы своими войсками. Так что ужинал я только с Валентином в одном из помещений командного бункера. Паёк состоял из варёной картошки и сваренных на пару котлет. Мало кто мог сейчас похвастаться таким роскошным столом в этих краях. Ещё даже было немного масла, от запаха которого я отвык.

— Кто? Паша? — Валь держал на вилке кусок котлеты. — Далеко, вот и не выстрелил.

— Ты был у него на прямой наводке, — сказал я. — Он вполне мог попасть из главного калибра.

— Ну, он не особо быстро соображает, — у Валя была раздражающая привычка скользить зубами по зубчикам вилки, когда ест. — Вот и протупил.

— Что там произошло между вами двумя? — спросил я, отпивая чай.

— Имеешь в виду, когда он отстрелил мне…

— Нет. У вас и раньше были тёрки. Не зря же он ушёл от тебя в другой класс. Не только же из-за твоих дурацких шуток.

— У меня они не дурацкие, Загорский, — Валь вздохнул. — Но, всё же да, было одно дело, — он разломал остатки котлеты вилкой. — У нас в доме как-то пропала одна вещь. Один старый фамильный пистолет, который принадлежал брату того самого Юрия по прозвищу Варг. Вещица с большой историей и дорогая.

— Украли?

— Типа того. Заложили в ломбард. Дед решил, что это Паша, потому что его видели там и подпись была его. Оружие выкупили, а Паша получил по самое не могу. А ещё дед лишил его наследства, и Наблюдателем по итогу стал я. Ну и потом они не разговаривали аж пока дед не умер.

— Понятно, — я допил чай.

— Ничего тебе непонятно, — Валь вздохнул и отложил вилку. — Это я тогда ствол стащил, деньги нужны были. А Паша знал, но меня не выдал до сих пор. А я так и не признался, всё боялся. Такой уж я и был. Как бы это сказать?

— Придурок. Ты придурок, Валь, — Ян медленно опустился на лавку рядом со мной, потирая левый висок. — Вот знал же я, что это история тёмная. Павел-то никогда таким не занимался. Вот он тебя и ненавидел.

— Настолько, чтобы отстрелить ноги? — Валентин нахмурился, потом взял нож с вилкой и порезал Яну котлету. — Мог бы и забыть за эти годы.

— Ты придурок, — согласился я. — Ты бы мог и признаться. Тогда, может быть, всё было бы иначе. Ян, ты чего?

— Уснуть не могу, — пожаловался он. — Никак.

— Спи, это приказ. Завтра большой день.

— Знаю. Но не могу.

Я расстегнул ворот мундира и за цепочку вытащил амулет Громовой. Забрал у неё перед самым выступлением на юг. Свеча духа предка ярко сверкала. Наше резервное оружие, чьё время пришло.

Протянул его Яну. Огонёк внутри дёрнулся, когда Варга взял его в руку, но потом начал гореть спокойнее.

— Мы попробуем, — сказал Ян. — Должно сработать.

— План немного меняемся, — я почесал подбородок. — Сделаем так. Валь, ты пойдёшь с южной стороны на другую позицию. Янек, ты встанешь туда, где стояла Ищейка. Вы поменяетесь местами.

— Точно? — Валь нахмурил лоб.

— Потому что его главный калибр уничтожит тебя с одного залпа. Но он будет откладывать это столько, сколько сможет. И не успеет. Ещё раз он в тебя не выстрелит. Не решится. Он и тогда не понимал, к чему это приведёт.

Валь очень внимательно посмотрел на меня.

— Тогда, — сказал он. — Я бы хотел… когда закончится… увидеть его.

— Договорились, — я кивнул. — Теперь всем спать, это приказ. Ян, завтра ты цель номер один вместе со мной. Кого из нас Палач заметит первым, туда и выстрелит. Мы должны его опередить.

Ян рассеянно кивнул, всё ещё держа амулет левой рукой. В прошлый раз, зимой под Нерском, у него получилось, должно выйти и сейчас.

Утром ещё холодно. Я шёл по траве, а штаны внизу вымокли от росы. Марк сидел на плече моего шагохода и что-то ковырял в креплении радиоантенны.

— Есть же радист для этого! — крикнул я снизу.

— Да вот, я не удержался! — отозвался он.

Я осмотрел ноги машины, проверил крепление пневмотруб и то, что балансирующие «пальцы» в нижней части ходовой не заклинены. Потом изнутри проверил обе ноги, забрался в двигательное помещение, осмотрел всё там. Времени на полноценный прогон всего не было, проверял только самое необходимое. Марк уже точно должен был проверить тут каждый узел и агрегат, но такой порядок.

— Всё в норме? — спросил он, когда я поднялся в кабину.

— Да.

Всю ночь мы стреляли по скоплению войск генерала Ли, чтобы он думал, что утром мы начнём штурм.

Вместо этого мы атакуем переправу и Палача, единым мощным кулаком техники. Панцирники, авиация и шагоходы. Один удар туда, куда предложил Марк. Хотя, тут он точно научился у меня. Я же показал ему, что это возможно.

— Выступаем, — коротко передал я по рации.

С этого фланга выходит двенадцать боевых шагоходов и два Исполина. С другой стороны ещё восемь ригг под прикрытием Чёрного Рыцаря Сантека и стоящей на месте Марионетки.

Вернутся не все.

Шагоходы пересекали поле. Враг уже понял, куда мы идём. Артиллерия начала вести огонь. Снаряды падали между нами, иногда в сами машины, но у боевой ригги взрыв мог повредить только антенны и обвес. Выстрелы звучали глухо через броню.

Я сидел в кресле, ожидая, когда урон станет более сильным. Скоро мы окажемся в зоне действия орудий Палача. Он даже увидит нас раньше, чем мы его.