Себя она тоже любила, каждый день ходила на фитнес, красиво одевалась, даже если не выходила из дома, словно делала это специально для Сюй Шаньчуаня. Любила ли она Сюй Шаньчуаня? Со слов няни, они липли друг к другу, как жвачка. Часто ели вместе одно мороженое на двоих или какой-нибудь фрукт. Если рядом не толклись дети, начинали прижиматься друг к другу и целоваться, из их спальни то и дело доносились сладострастные стоны.

Они встретились в тот самый год, когда в Пекине проходила Олимпиада. Шэнь Сяоин устроилась волонтером. Он познакомился с ней на промо-семинаре в олимпийской деревне – она отвечала за команду лучниц, а его отец выступал главным спонсором соревнований по стрельбе из лука. Вообще-то сам Сюй Шаньчуань нацелился тогда на спортсменку из Южной Кореи, но, пока он к ней подкатывал, сбился с курса. Он заметил, что Шэнь Сяоин не только не уступает кореянке внешне, но еще и заметно превосходит ее манерами. Поэтому он тут же отложил «Китайско-корейский словарь», распрямил измученный непривычными звуками язык, разгладил его и, вернувшись в лоно родного наречия, предпринял сладкоречивую атаку на новую цель. Сугубо внешне они друг другу не подходили – сам он красавцем никогда не считался, но его преимуществом были деньги, а излюбленной фразой – «не верю, что устоишь». Спустя буквально пару дней после знакомства он преподнес ей банковскую карту, на которую положил шестизначную сумму, однако Шэнь Сяоин к ней даже не прикоснулась, точно то была не карта, а какая-то чудовищная пасть. Наконец-то ему встретилась удивительная девушка, которую не интересовали деньги, и это нанесло его самолюбию какой-никакой, но удар. Такой же удар испытывает благотворительная организация, когда от ее пожертвований вдруг берут да отказываются. Он-то считал, что не бывает на свете людей, которые отказывались бы от денег, а если такое и происходит, значит, деньги просто неправильно преподнесли. И тогда он решил вручить эту сумму в более помпезном обличии. Он не придумал ничего лучше, как пригласить в ресторан кумира Шэнь Сяоин, который лично для нее исполнил две песни. Она обрадовалась, да так, что ее личико приняло самое умильное выражение, а глаза наполнились нежностью. В ее реакции проявились не только чувства, но и то, что они весьма подходят друг другу, – чем больше радовалась она, тем больше радовался он, а чем больше радовался он, тем больше чувствовал, что потраченные деньги того стоили. Это потом уже она заметила, что совершила нечто ужасное. Он не только развенчал ее кумира, но и проявил излишнюю торопливость в погоне за быстрым результатом. Ведь если человеку не хватает терпения для романтических отношений, откуда у него найдется терпение, чтобы прожить с избранницей всю оставшуюся жизнь?

Окончив бакалавриат Наньянского технологического университета в Сингапуре, она устроилась PR-менеджером в одну из местных компаний. Но проработала там буквально два года – и тут ее внезапно захватила оживленная атмосфера надвигавшейся Олимпиады в Пекине. Она уволилась и вернулась на родину в поисках перспективы для карьерного роста. Не успела она как следует нацелиться, как ее, словно какую-нибудь реактивную ракету, перехватил Сюй Шаньчуань. Для начала он показал ей компанию своего отца по изготовлению холодных чаев, но та ее не заинтересовала. Тогда он сводил ее в штаб-квартиру сети отелей «Майк», вот там она сразу почувствовала себя в своей тарелке, а если быть точнее, то ее в этой компании привлекла модель управления. Она и представить не могла, что приоритетом компании может быть поощрение служащих за высказывание ими критических замечаний: хватило смелости выступить с критикой – получи премию, если критика дельная, то и сумма вознаграждения соответствующая. В те времена такого рода практика среди частных, да и всех остальных компаний казалась чем-то совершенно запредельным и даже получила название «продажное предательство», да и по сей день такие методы работы все еще в диковинку. Всякий раз, когда компании предстояло важное решение, в его обсуждении принимали участие все работники, причем путем тайного голосования. Решение утверждалось, если его поддерживало две трети голосов. Все, кто проработал в компании более пяти лет, становились держателями акций, при встрече все коллеги, будь то высшее руководство или обычные служащие, с поклоном приветствовали друг друга. Такая странная для Китая модель управления, откровенно говоря, поразила Шэнь Сяоин. Чтобы развеять сомнения, она даже решила проверить компанию более пристрастно. Она устроилась на работу в антикоррупционное бюро, но, проработав там три года, полностью уверилась в порядочности Сюй Шаньчуаня и в итоге согласилась принять его предложение. Другими словами, она вышла за него не только из-за денег, но еще и потому, что он оказался прекрасным, мудрым управленцем. Таким образом, в основе их отношений лежали чувства, к тому же проверенные временем.

Жань Дундун нанесла визит родителям Шэнь Сяоин. Прежде чем выйти на пенсию, оба они состояли в разных рангах на госслужбе и теперь жили в особняке в бамбуковом парке. Мать Шэнь Сяоин рассказала, что та с детства была перфекционисткой. Случись ей не попасть в тройку лучших при сдаче каких-нибудь экзаменов, и она наказывала себя тем, что на целый день отказывалась от еды или даже запиралась у себя в комнате и не ходила в школу. Жань Дундун про себя подумала, что самолюбия девочке уже тогда было не занимать. По словам матери, начиная с садика Шэнь Сяоин попадала в самые престижные учреждения, она отличалась особой смышленостью, и учителя и одноклассники ею восхищались. Жаловаться ей было не на что, в деньгах она не нуждалась, единственным ее недостатком являлась замкнутость, она не любила разговаривать. «А может, то была гордость или высокомерие?» – подумала Жань Дундун. По словам матери, судьба у дочери сложилась неплохо, ей попался хороший муж, сразу после замужества она резко изменилась, от былого перфекционизма не осталось и следа. «Наверное, это и называют лежачей победой, – подумалось Жань Дундун. – Сколько людей грезят о подобной жизни! Как же так случилось, что человек с таким сильным самолюбием, которого с самого детства холили и лелеяли, вдруг превратился в совершенно безмятежного и невозмутимого, пофигиста? Единственным объяснением этому было не что иное, как „притворство“. Ведь Шэнь Сяоин училась на психолога, и пускай она неоднократно подчеркивала, что потом сменила специальность и всецело посвятила себя дому, все-таки профессию психолога она систематически постигала в течение четырех лет. С ее багажом знаний и уровнем IQ притвориться пофигисткой ничего не стоит».

Жань Дундун поручила Шао Тяньвэю проверить соцсети Шэнь Сяоин, а Лин Фан – состояние ее счетов. Конечно, у нее имелось алиби, однако следовало удостовериться, не поручила ли она совершить убийство кому-то другому.

Ввиду отсутствия доказательств спустя восемь часов допроса Жань Дундун пришлось отпустить Шэнь Сяоин. Однако она потребовала установить за обоими супругами круглосуточное наблюдение. Замначальника управления Ван попросил дать этому требованию обоснование, на что Жань Дундун сослалась на свою интуицию. В Сицзянском отделении полиции лишь у нее было право использовать такой довод – ведь за ее плечами было раскрытие двух сложных дел. К тому же она считалась ветераном – с момента окончания полицейского училища ни разу не меняла место работы, благодаря чему имела уже шестнадцатилетний стаж.

Сюй Шаньчуань и Шэнь Сяоин продолжали вести привычный образ жизни, даже ее ритм оставался прежним; складывалось впечатление, что для них это уголовное дело значило не более чем какая-нибудь пыль, по неосторожности запачкавшая пальто, – стряхнул – и как не бывало. Шэнь Сяоин в основном обозначала свое присутствие в четырех точках: дом, детский сад, торговый центр и фитнес-клуб. Посещение этих мест отличалось строгой пунктуальностью, настолько строгой, что по ней можно было сверять часы. А вот местонахождение Сюй Шаньчуаня, напротив, отличалось отсутствием всякой системы. Помимо дел в офисе, он также встречался с клиентами, ходил на банкеты, на плавание… Жань Дундун думала, что он не интересуется спортом, но оказалось, что раз в два дня он посещает бассейн – заплыв на сто метров по пятидесятиметровой дорожке туда и обратно он преодолевал без единой передышки. И уж совсем ее удивило то, что, даже будучи под наблюдением, он использовал любую возможность, чтобы встречаться то с Сяо Лю, то с Сяо Инь. Она-то думала, что в память о Ся Бинцин он хотя бы приостановит свои развлекательные мероприятия, но он их не только не приостановил, но стал проводить с двойным размахом, словно Ся Бинцин была обычной сигаретой – выкурил и забыл.