Слева шел ряд дверей на любой вкус: деревянные с головой волка вместо звонка; железные, обвитые коваными решетками; каменные; стеклянные. Все разных размеров и форм. Алекс давно перестал слушать Ньеку и ждал окончания этой словесной пытки. Наконец она остановилась у самой обычной деревянной двери и дернула ручку.

– Привет, мой ненаглядный зануда, как поживаешь? – сказала она смуглому седому мужчине, сидящему за столом. На кончике узкого носа болтались очки с множеством сменных линз, торчащих во все стороны.

Небольшой кабинет оказался заполнен яркими голубыми сферами. Они стояли на полках, вываливались из полуоткрытых дверей шкафов и перекатывались по полу, пытаясь закатиться Алексу под ноги.

– Здравствуй, Ньека, – мужчина снял очки и устало потер переносицу. – Кажется я тебя не приглашал.

– Не все же тебе без моей красоты и молодости чахнуть. А я с подарком. Давно у нас новичков не было, правда? Алекс всего неделю с нами и уже в восторге от Керы. Да, дорогой?

Он скривился, потому что совершенно точно ничего подобного не говорил.

– Я хочу подать запрос, – сказал он мужчине и добавил: – Спасибо, Ньека, но дальше я сам.

– Ой, да мне совсем не сложно было, обращайся в любое время, мой кабинет на последнем этаже. И да, чуть не забыла. Скоро я устраиваю нечто совершенно потрясающее, обязательно приходи. До скорого, Ольмар.

Ньека выпорхнула из кабинета и прикрыла за собой дверь.

– Как ты уже догадался, зовут меня Ольмар, – мужчина вздохнул. – Я главный секретарь Керы. Какой запрос ты хотел подать?

– Узнать, жили ли здесь Эдна и Фалик Вайсер, и не пересекали ли они границу с Деймом.

– Временной промежуток?

– Последние 26 лет.

Мужчина надел обратно очки, наставил две линзы на глаза и посмотрел на горящую сферу в угле стола. Свет внутри полыхнул зеленой вспышкой. Ольмар снял очки и пошел вдоль стеллажей.

– Должен ли я что-то подписать? – спросил Алекс.

– Нет. Твоя заявка уже в реестре. Приходи через две недели, может к тому времени я что-то найду.

– А быстрее никак?

– Информация требует бережного обращения, – ласковым взглядом он поглаживал полки. – Тысячи судеб, тысячи переживаний. Я заглядываю в истории, распознаю суть, смотрю на мир их глазами.

– Алманиров? – Алекс кивнул на шары.

– Да. Их память—бесценный дар, она полна удивительных открытий. Алманиры жили нашими жизнями, улавливали колебания эмоций, распознавали тайные желания. Жаль человечество почти их не застало, – грустно сказал он. – Но остаточные колебания умерших сознаний еще сохраняют мельчайшие детали. Общение с алманирами было Вселенским благословением.

Он поднял шар с пола и вглядывался в голубые потоки, будто общаясь с ним.

– Что же вы делаете сейчас, когда все они умерли?

– К сожалению, магия ушла, оставив нам бездушные архивы с именами, фамилиями и датами рождения.

Этот философский бред был похож на разговоры Изабель на лавочке у подъезда: «Вот в наше время люди умели жить, а нынешняя молодежь…». Дальше можно подставить что угодно: от коротких маек и проституции, до гаджетов и татуировок.

– Но, если последние пятнадцать лет ведется архив, почему вначале нельзя посмотреть его, а потом уже обратиться к колебаниям эмоций, магии и всему остальному? – раздраженно спросил он.

– Алекс, верно? – Ольмар будто очнулся и окинул его внимательный прищуром. Стало не по себе. – Скажи мне, чем ты здесь занимался?

– В каком смысле?

– После того, как провалился. Завел ли ты приятелей? Ходил ли посмотреть на драконов? Нашел ли занятие по душе?

– Это имеет значение?

– Я лишь пытаюсь понять причину спешки. Куда ты торопишься?

– Мне нужно знать. Это мои родители. Они пропали. Мне нужно знать, – бессильно сказал он больше самому себе, чем мужчине.

– И что это изменит? Если я правильно посчитал, ты восемь лет справлялся без них. Чем же ты занимался?

– Ничем конкретным. Работал то здесь, то там. Пытался учить.

– И как, нравилось тебе?

– Не слишком, – угрюмо пробурчал он.

– Предположим, ты узнаешь. И что дальше? – он тяжело опустился на стул, и уставился на Алекс в упор. – Пойми, мальчик, в Кере живут. Дружат, влюбляются, пускаются в путешествия, ищут дело по душе. Ты же наверняка заперся в доме, познакомился с парой человек и выходил только поесть. Молчишь? Значит я прав. Я не буду потакать твоим неразрешенным проблемам. – Ольмар произнес это спокойно, но твердо. – Оставь родителей в покое и займись собственной жизнью. Жду не раньше, чем через две недели.

Алекс вылетел из кабинета и хлопнул дверью. Широкими шагами он добрался до выхода из здания, едва не срываясь на бег. Злился и никак не мог успокоиться. Слова Ольмара были слишком близки к правде. Почти полное попадание. В своей реальности можно было спрятаться за быстроту мышления и эрудированность. Здесь же он ничем не примечательный парень без семьи, друзей и с поверхностными представлениями о мире. Пришло время что-то менять.

Весь город трубил о предстоящем дне Давона, назначенном на двадцать седьмое ноября. Ньека не соврала. Новость распространилась по Долине с невероятной скоростью и это без афиш и официальных объявлений. Все слышали ото всех, и никто не мог точно сказать, откуда именно.

Алекс скептически относился к идее устраивать уличный праздник в конце осени, еще и за границами города. Всеобщий восторг лился на голову кипятком. Слухи горячим паром оседали на окнах. Радость, которую он не мог разделись, заставляла задыхался. Стоило в столовой упомянуть предстоящее событие, как все вскакивали с мест, поднимали стаканы и нестройным хором распевали торжественную песню, покачиваясь в такт.

Хотелось понять причину всеобщего помешательства. С этим вопросом Алекс пошел к Нике и Грегори. Хозяйка дома одарила его улыбкой в дверях, а ее муж налил травяной сбор в огромную глиняную кружку.

– Почему все словно с ума посходили? Что такого в этом празднике?

– Дык тут Давон, как в Нижнем Мире Санта Клаус. Идеальный герой. Ты это… Не бери в голову. Все с этой историей росли, вот и носятся.

– Не слушай его, Алекс, – Ника пригрозила мужу кулаком, но он лишь рассмеялся. – Я расскажу тебе, почему для нас это так важно. Когда-то давно наши предки жили разрозненно. Кипела война за земли, ресурсы и власть. Это продолжалось несколько десятилетий. Люди были жестоки. Натравливали друг на друга фениксов, сжигали города. Тогда появился Давон, сильный лидер, который сумел всех примирить. Он основал династию, объединил земли, занимался восстановлением. Не будь его, мы бы не дожили до этого момента.

– И так каждый год?

– Нет, это первый раз.

– Дорогая, ну ты самое то главное пареньку-то скажи. Они привезут Альтер-Феникса, – Грегори поднял вверх указательный палец.

– Кого?

– По легенде, – продолжила Ника, – Давон прилетел в разгар сражения на Альтер-Фениксе. Птице, что несет смерть и живет десятки тысяч лет. Считалось, что ее невозможно оседлать, но Давону это удалось. Он обратил на себя внимание, заставил прислушаться. Мы верим, что увидеть такое чудо знаменует начало вечной жизни. Мой брат каким-то образом смог разыскать потомка Давона и уговорил приехать на праздник с той самой птицей.

– Ага, – важно подтвердил Грегори. – Я хоть и не местный, но тоже не прочь увидеть это чудо-чудное, диво-дивное.

– Почему он несет смерть?

– Его перья выделяют токсин. Он убивает все живое, кроме своего хозяина.

– И все серьезно хотят, чтобы ядовитая тварь прилетела сюда?! – удивился Алекс.

– Поуважительнее, молодой человек. Это птица считается благословением, можно сказать божеством. И пока она рядом с хозяином, все должно пройти гладко.

В коридоре что-то упало, тяжелые шаги приближались. На кухню ворвалась взвинченная Элла. Волосы ее растрепались, щеки алели, а на лбу выступил пот.

– Ньека совсем из ума выжила! Как же бесит!

– Дочка, – одернула ее Ника.