– Как ты это сделал? – удивленно спросил Алекс.

– Чипом, – он щелкнул пальцами по своей шее. – Стандартный поддерживает все поля, но в ограниченном диапазоне. На свет вполне хватает. Или на подогрев одеяла по ночам.

– И как это работает?

– Тебе техническую сторону вопроса или пошаговую инструкцию?

– Инструкцию, – Алекс закатил глаза.

– Тут все просто. Чип подключен напрямую к мозгу и считывает намерение. Стоит захотеть зажечь свет—он возникнет и по умолчанию будет сопровождать владельца чипа, пока не захочешь выключить.

Алекс представил себе шар красного света и увидел его над головой.

– А если я захочу ультрафиолет, сработает?

– Нет. Обычный чип покрывает только видимый диапазон. Есть еще профессиональные, но они поддерживают только одно поле. Получить такой можно на работе, как определишься с профессией. Этот включает свет, открывает двери, может высушить одежду, или переключить режим потребления энергии. Не слишком много, но для комфортной жизни хватает. Зато все поля есть, – пожал плечами Коб.

– В каком смысле поля?

– В прямом. Ты просишь включить свет, и чип меняет электромагнитное поле под запрос. Поле в ответ на изменение создает фотоны нужного цвета. Остальное по тому же принципу работает. Одежду сушит тепловое, громкость можно поменять звуковым. В разумных пределах, конечно. На слишком многое не рассчитывай.

Остаток вечера Алекс только и делал, что развлекался с чипом. Восторг, сравнимый с открытием рождественских подарков, когда тебе пять, разливался по телу. Он не мог усидеть на месте. От улыбки заболели щеки, но остановиться не получалось. Стоило поменять значения температуры, давления и влажности—впереди возник сгусток тумана. Разноцветные светлячки рисовали в воздухе то звезды, то треугольники. А ведь еще есть гравитация! Алекс подпрыгнул и стал перебирать ногами на полуметровой высоте. Коб откровенно посмеивался над его неуклюжими попыками ходить по воздуху. Потом взлетел и несколько раз сделал сальто назад, демонстрируя мастерство. Оказалось, он иногда помогает отцу на стройке и заполучил гравитационный чип еще в двенадцать лет.

Жить на две страны может и не самая простая задача, особенно когда это Испания и Таиланд, но к Алексу все равно подкатывал истерических смех. Попробовали бы эти люди пожить на два мира! Даже наличие дополнительного времени в сутках нисколько не упрощало жизнь, а только усугубляло положение.

Дважды в неделю он переходил в Нижний Мир для занятий с Оскаром и проклинал каждое свое возвращение. Адекватной карты города в Долине не нашлось, и приходилось тащиться до теплиц. Вернее, карта была, но районы на ней отрисованы в разном масштабе. Бесполезная вещица. Оставалось заниматься в хосписе, когда мальчик навещал мать. И видеться с Мией, что не добавляло жизнелюбия.

На первом занятии она подхватывала картофельное пюре размазанное по тарелке и медленно подносила ложку ко рту. Через четыре дня ложка в ее руке тряслась, когда Мия упорно пыталась добавить сахар в чай. Неделю спустя, Алекс смотрел, как она потягивает перемолотый суп через трубочку из большого пластикового стакана. Перспектива застать однажды в палате Лину, поддерживающую этот стакан, чтобы он не выскользнул из слабых рук, пугала.

Оскар оказался любознательным ребенком, и их занятия меньше всего походили на уроки в школе. В основном они обсуждали гипотетические идеи, кишащие у мальчика в голове, как на лестничной клетке тараканы, и придумывали условия для их существования.

– Как драконы могут дышать огнем? – вместо приветствия спросил он два занятия назад.

– Откуда такой интерес? Неужели добрался до детских сказок?

– Да нет, – замялся Оскар. – Сериал с другом смотрели, ему стало интересно… Ну я и спросил.

– Тогда давай фантазировать. Нам нужен горючий газ и способ его поджечь, – задумался Алекс. – Подошел бы метан, он образуется при переваривании травы. Но в травоядных драконов я совершенно не верю.

– Не, не вариант. Они же принцесс вроде едят.

– Тогда эфир. Конечно, можно сделать нашего гипотетического дракона алкоголиком, пьющим спирт на завтрак, обед и ужин. И предположить, что в желудке вместо соляной кислоты оказалась бы серная… Хотя нет, тоже не подойдет. Нагревать нужно, – вспомнил Алекс. – Не хотим же мы превращать дракона в духовку, они все же холоднокровные.

– Давай наш дракон не будет бухать.

– И где ты только таких слов понабрался…

– Да нигде, – он опустил глаза в пол. Покрасневшие уши слились по цвету с волосами. – Ты маме только не говори, ладно?

– Договорились, – Алекс серьезно кивнул, хотя внутренне посмеивался. – Вернемся к дракону. Может водород? Тогда нужна кислота и соль. Допустим наш дракон живет в меловых горах и закусывает принцесс известняком.

Алекс откровенно забавлялся от ерунды, которую несет, но Оскар смотрел с открытым ртом, ловя каждое слово.

– А кислота у него в желудке уже есть. Тогда кальций вытеснит водород из кислоты, и проблему с газом мы решили. Воспламеняется он при контакте с кислородом, а он есть в воздухе. Так что даже искра не нужна.

– Круто! – восторженный Оскар подпрыгнул в больничном кресле.

– Подожди, рано еще. Осталось придумать, как избежать контакта водорода с кислородом внутри организма, а то дракона по кусочкам придется соскребать со скал.

– Фу, бе, гадость какая! А без расчлененки вообще никак?

– Можно, наверное, и без нее, но тогда надо анатомию новую придумывать.

У мальчика загорелись глаза и было решено, что это станет их новым внеклассным проектом. Последний час Алекс старательно подавлял смех. Зачем придумывать анатомию драконам, когда точно знаешь, что огнем они не дышат? Зато существуют в реальности. Вот только не в этой.

Видеть Лину не хотелось.

Теперь, понимая истинную ценность времени, зная, что час здесь—это безвозвратно утерянные три часа там, задерживаться даже на десять минут казалось преступлением. Лина замечала его в коридорах и бросала тревожные взгляды. Уголки ее губ опускались, когда Алекс проходил мимо, не решаясь заговорить. Острое чувство вины свербило в груди, но он ничего не мог с собой поделать.

Продолжалось это, впрочем, недолго.

При следующем перемещении он снес дамбу и сразу увидел Верхний Мир. Время, что он провел там, помогло мозгу адаптироваться и ускорило скорость мыслей. Но в третий раз этого все еще было недостаточно, а шприцы с адреналином кончились. Прямо на улице Алекс приседал, отжимался и бегал на месте, чтобы устроить естественный выброс гормона в кровь. Не помогло. Он чувствовал, как приближался к барьеру, слышал шелест листьев. Для перехода не хватало совсем немного.

Разочарование горячило кровь. Бессилие сжало руки в кулаки и разбило костяшки в кровь о кирпичную стену. Пульс стучал в ушах, жилка на шее нервно подергивалась, но раскачать ситуацию не получалось.

Пришлось пойти на отчаянный шаг, хотя Алекс надеялся, что до этого не дойдет. Задыхаясь, он добрел до ближайшего магазина и купил зажигалку. Страшно. Намеренно причинять себе вред казалось безумием. Алекс присел еще раз пятьдесят, окончательно сбил дыхание и поднес горящую зажигалку к предплечью. Пусть это сработает. Должно сработать. Пламя резко опалило кожу на тыльной стороне от кисти до локтя, оставив за собой ярко красный след. Вспышка острой боли заставила отдернуть руку. Зажигалка выскользнула и упала на знакомый красный песок.

После недели в Верхнем Мире Алекс понял, что практически ничего не умел. Этот факт подрывал самооценку и заставлял чувствовать себя первоклашкой, который даже алфавит не знал. К тому же ни один из его планов не увенчался хоть сколько-то значимым успехом.

Переписи населения в Кере никто не проводил, зато базы выданных свидетельств о рождении были. Списки, правда, не обновлялись последние пятнадцать лет и были абсолютно бесполезны. Пришлось спрашивать Эллу об актуальном перечне жителей, когда встретил ее в чешуйчатом костюме на окраине города.