«Я хочу плакать. Можно я буду плакать?

В два года родители отдали меня бабушке с дедушкой, так как, кроме меня, в семье было еще шестеро детей. Родители не справлялись – финансово и физически.

Отец пил и бил маму даже тогда, когда она была беременна мной. Я стала жить у дедушки с бабушкой, там было не лучше. Дед тоже пил и избивал бабушку.

Когда мне исполнилось пять лет, бабушка от постоянных побоев сошла с ума. Мы жили в отдаленном ауле, лечением бабушки никто не занимался. В принципе, сельские жители воспринимают болезни, насилие и алкоголизм как обычную часть жизни.

Бабушка начала бродить по поселку, бредила, пила воду из луж, а в них был коровий навоз. Вскоре после помешательства она повесилась в сарае. Нашла ее я. Мне было шесть.

Родители забрали меня к себе. Снова началась жизнь с пьющим отцом и криками матери. У меня была мечта поскорее вырасти и уехать от них.

Осенью к нам приехал брат отца с 16-летней дочерью. В их деревне закрылась школа, большинство людей переехало в город. Дядя привез ее в нашу семью, чтобы она закончила обучение.

Мне было семь. Двоюродная сестра позвала меня в шкаф. Я подумала, что это игра, но в темноте шкафа она меня скрутила и сказала: «Пожалуешься родителям – я докажу, что ты врешь».

Она стала целовать меня в губы и засовывать пальцы в мое влагалище. Так она поступала, возможно, несколько раз в месяц, я точно не помню.

Я жила в страхе и стыде. Когда сестра закончила школу и уехала, я подумала, что все закончилось. Спустя десять лет, когда я стала студенткой, насилие вернулось в мою жизнь. Я шла поздно вечером с занятий. Возле общежития на меня напал незнакомец и изнасиловал. В полицию я не обращалась. Пыталась все забыть.

В институте я познакомилась с будущим мужем. Все было хорошо до беременности. Когда я вышла в декрет, он начал жестоко со мной обращаться. Я не работала и финансово зависела от него, а он этим пользовался. Меня, как и мою мать, супруг бил во время беременности. Единственное отличие – муж не был алкоголиком. Он врач и знает, как издеваться, не оставляя следов на теле. Это продолжается до сих пор в нашей семье».

Сообщники:

1. Родители.

Отец-алкоголик, который не заботился о детях.

Мать жила с психически нездоровым, агрессивным человеком. Подвергалась побоям, не разводилась, а продолжала рожать от него детей.

2. Органы правопорядка или опеки.

Неблагополучную многодетную семью никто не проверял, хотя все знали, что там живет агрессивный алкоголик.

3. Бабушка и дедушка.

Были нездоровы психологически и физически и при этом взяли на воспитание маленького ребенка.

После множества пережитых психологических травм у Э. развилась сильная неуверенность в себе, низкая самооценка, расстройство пищевого поведения. Напомню, что она нашла мертвую бабушку. Пережила сексуальное насилие со стороны двоюродной сестры. Подверглась изнасилованию в студенческие годы. Насилие для нее стало нормой, теперь она оправдывает жестокость своего мужа.

У нее хорошая репутация, любимая работа, она очень старается быть заботливой матерью, но считает себя не достойной уважения в семье.

В терапии мы работали с последствиями травматического опыта, чувством стыда, страха и вины после пережитого насилия, формировали отсутствовавшую самооценку.

Какие выводы мы с вами делаем из этой истории:

• Выбирайте себе в спутники жизни человека уравновешенного, доброго, воспитанного, здорового, не отягощенного зависимостями. Планируйте, по возможности, свою беременность.

• Обязательно проходите терапию детских травм.

• Если вы сейчас находитесь в нездоровых отношениях, то ваши дети – потенциальные жертвы. В будущем они могут стать авторами психологического и физического насилия. Всегда выбирайте себя и безопасность своих детей.

• Дети, живущие с мамой, которую никто не бьет, будут счастливы. Они не станут жертвами, если мама остановит агрессию в своей семье.

• Помните. Когда дети растут в обстановке жестокости и агрессии, они часто становятся жертвами буллинга и других видов насилия.

Буду называть его В. Он вырос в семье, где отец постоянно бил мать, думал, что В. не его сын – жена нагуляла на стороне. Но все в нашем дворе видели, как он похож на отца.

Отец В. не пил, не курил, обеспечивал семью. Жили они в большом достатке. Когда родился младший брат, В. пришлось совсем сложно: отец бил его буквально за все подряд.

Разумеется, в школе мальчик учился слабо. Когда в третьем классе он остался на второй год, отец избил его рукояткой топора так, что В. потерял сознание, обмочившись кровью. На голове мальчика навсегда остались заметные шрамы. После этого мы долго не видели его в школе. Я была ребенком и не могла ему помочь. Если бы В. стал моим клиентом сейчас, я бы его вытащила. А еще, я считаю, что все люди, знавшие о ситуации в его семье – виноваты. Они молчаливые сообщники.

В 16 В. начал употреблять наркотики и алкоголь. Деньги ему давала мать, которая любила его и закрывала глаза на преступления, которые он совершал. Но она не защитила его и себя от мужа-психопата, не развелась.

Младший брат В. был любимцем отца, его отдали в частную школу, потом в престижный университет, купили машину и квартиру.

В это время В. пропадал в притонах. Когда он возвращался домой, отец избивал его до переломов костей. Мне было жаль В. Страшно видеть, как в нем тает человеческое – лицо грубеет от алкоголя и наркотиков, речь становится примитивной от постоянных травм головы.

В 17 лет он изнасиловал 15-летнюю девочку. Его родители заплатили семье жертвы и следователю, чтобы дело закрыли. В нашем доме все об этом знали. В. увезли на полгода за границу. Когда он вернулся, то его жертвами стали еще две ученицы из нашей школы. И в этот раз семье удалось откупиться.

В. снова увезли из города. До нас дошли слухи, что он продолжил насиловать девочек там, где его пытались спрятать родители, его жертвами стали еще несколько школьниц. Впоследствии семьи трех пострадавших заявили в полицию, отказавшись от денег.

Его осудили и дали большой срок. Эта страшная трагедия, свидетелем которой я стала, полностью изменила мое видение детско-родительских отношений. С тех пор, как он был осужден, я о нем ничего не знаю.

Сообщники:

1. Отец.