Это были старшие воспитанники, которые помогали воспитателям заботиться о младших.

Все, кто были старше десяти лет жили двумя этажами ниже, дети возрастом до шести лет жили на четвертом этаже, над нами.

Я честно даже не представляю сколько по цифрам в этом четырехэтажном учреждении было всего детей, которые так же как и я по какой-то причине остались без родительского попечения и попали сюда в надежде обрести свою новую семью или просто получили возможность остаться живыми, до своего совершеннолетия, не погибнув где-нибудь на улице словно никому не нужная затравленная собака.

Очень жаль, что мнимая забота о чужом ребенке, которая была у многих из наших воспитателей, какое-то время пока мы этого не понимали, держала на плаву у каждого из нас мысль, что мы еще кому-то в этом мире нужны, кроме самих себя.

Уж лучше бы раньше они прямо сказали об этом, что было бы правильней, с их стороны.

Наконец, мы с воспитательницей Аленой, дошли и оказались около общей комнаты с десятью панцирными кроватями, стоящими по пять штук, с каждой стороны.

Войдя во внутрь, я увидел мальчика, который сидя на корточках за дверцей своей тумбочки что-то в ней искал.

Он, услышал, что кто-то вошел по деревянному скрипучему полу и повернул свою голову с тревожным взглядом.

– Вадим, ты чего здесь делаешь? – спросила его Алена.

– Я вчера кое-что рисовал, и убрал к себе в тумбочку, а сейчас заберу и пойду дальше рисовать – ответил ей Вадим. – Ты теперь будешь жить с нами? – поинтересовался он, переводя на меня свой уже более спокойный взгляд.

Я посмотрел на Алену потому что не знал, как устроена их система и что меня ждет дальше.

– Ну, смелей же, он тебя не обидит. – улыбнувшись мне, проговорила она.

Я повернул голову обратно к нему и только покачал головой вверх и вниз, в ответ на его вопрос.

– Это моя кровать. – сказал довольный Вадим, хлопая по своей кровати. – А вот эта свободная. – указал он пальцем на ту которая стояла рядом с тумбочкой в которой он искал свой рисунок. – И вон та, тоже. – так же ткнул пальцем Вадим на кровать что стояла напротив входа в эту общую комнату.

Мой первый выбор в жизни был сделан, я решил, что буду спать на кровати стоящей рядом со своим новым собеседником, который любит рисовать.

Да и выглядел он как-то дружелюбно, а по словам Алены не обидел бы меня.

– Так, мальчики, вы пока познакомьтесь. Вадим, если у него будут какие-то вопросы, на которые ты не сможешь ответить покажи ему где комната воспитателей, а я пока пойду документы положу, и заполню там все. – сказала Алена и подмигнув мне, вышла из комнаты, а мы остались с Вадимом вдвоем.

– А почему ты здесь? – спросил у меня Вадим, достав листочек из тумбочки и сев на свою кровать.

Я коротко рассказал ему свою историю, которая произошла у меня с моими родителями, а в ответ он рассказал мне свою.

Он решился своих родителей, когда ему было пять лет. Его отец был директором фирмы, которая занималась продажей электроники в те годы. В один злополучный день, когда родители сидели на кухне, а он играл с машинками в своей комнате в дверь квартиры кто-то постучал.

Его отец, предвидя что-то неладное. Спрятал его в шкафчике под мойкой на кухне сказав, что они сейчас будут играть в прятки вместе с мамой, и ему было велено не выходить оттуда пока мама сама его не найдет.

Через пару секунды он услышал, как дверь в квартиру открылась и начались крики неизвестных ему людей.

Кто-то из незнакомых голосов спрашивал,

– Кто еще в квартире?

Кто-то из неизвестных голосов кричал ложиться на пол.

Еще через пару секунд из его комнаты послышался новый вопрос.

– Где ребенок? Мать дрожащим голосом ответила, что он у друга из садика.

Послышался глухой удар.

Он слышал, как заплакала его мать и как кричал отец чтобы ее не трогали, но он слушаясь отца и веря в то что мать обязательно его отыщет в страхе сидел под раковинной на кухне закрыв лицо руками, за дверью, которая скорей всего спасла его от смерти.

Кто-то из наподдавших спросил у отца про сейф и отец, не задумываясь покорно сказал, что отведет и все покажет, только чтобы они не трогали жену.

Отец Вадима явно понимал, что, если они начнут искать сейф сами, чтобы забрать все содержимое из него, они смогут случайно найти и его сына.

После того как люди пришедшие к ним в квартиру по-видимому, получили все что им было нужно, Вадим услышал три громких хлопка, от которых закрыл уши, тут же слышал крик в пересмешку со слезами матери, еще два хлопка и топот выбегающих ног. В квартире повисла гробовая тишина.

Через какое-то время он услышал визг соседки, которая вошла в квартиру и начал кричать, есть ли кто-нибудь живой.

Вадим сидел под раковиной и молча вытирал слезы, которые без остановки текли с его глаз.

Я думаю Вадим вряд ли рассказывал вам свою историю из детства, когда вы с ним познакомились, ну теперь его уже нет и ты тоже должна знать об этом кусочке его жизненной трагедии и его не слишком радужной судьбы.

Мне очень жаль, что он столкнулся с такими обстоятельствами, которые повлияли на его жизнь.

За это время пока он жил с нами в детском доме, ему удалось пронести свою доброту до самого последнего момента, пока его не забрала приемная семья.

Втягиваясь в новые условия жизни, я с каждым днем становился частью выстроенной системы, в которой был определенный порядок действий и свод правил, написанный взрослыми, но в нем существовал еще один выстроенный порядок, в котором были свои правила игры.

В этих негласных правилах я видел что-то похожее с рассказами и «понятиями», про которые когда-то рассказывал мне друг моей матери, дядя Гена.

Со временем услышав множество истории из жизни других воспитанников, я стал более с ними открыт, и моя боль утраты, растворялось теперь уже в новой создающиеся семье, в которой каждый, как и я, был одиночкой.

К сожалению Алена, не могла работать круглосуточно так как у нее у самой был ребенок, мне приходилось кроме нее в первое время сталкиваться с другими воспитателями, которые были гораздо черствей и не только ко мне, а ко всем воспитанникам нашего детского дома.

Они при всех, могли позволить себе в качество наказания, надавать подзатыльников провинившемуся, за поведение или оттаскать перед всеми, кто был на этаже за ухо наказывая за плохую оценку в школе, чтобы другие увидев это, делали лучше домашнее задание.

Все это было потому, что у воспитателей просто не хватало времени уследить за всеми, кто был под их «чутким» присмотром.

У нас даже принадлежностей то, для выполнения домашних работ не хватало. Поэтому многие оставались «на продленке» и делали свои уроки в школе.

Приходя утром, Алена иногда сама замечала какие-то синяки, а иногда ей рассказывали сами дети и она часто устраивала «взбучку», несмотря на свой юный возраст воспитателям, по поводу рукоприкладства, а те в свою очередь постоянно пытались ее задеть и уколоть в том, что она нас как они выражались, в жопы целует, а мы радостно их подставляем, и ничего хорошего не получиться, потому что это жопы, а не лбы.

Эти рассказы я слышал от старших ребят, которые приходили нам помогать и жили рядом с воспитательской комнатой, на первом этаже слыша эти перепалки воспитателей.

А может быть и правда? Методы более взрослого поколения воспитателей, был более эффективными, и не такими уж жестокими как нам детям тогда казалось, и они хоть как-то благодаря этому, держали нас в кулаке таким образом прививая в нас дисциплину.

Для нас, в том мире, в отличие от нынешнего, было одно понятное правило, кто старше и сильней, тот и прав.

Не смотря на эти будни, моя тяга к знаниям не пропадала, и я вместе со всеми ходил теперь в новую школу неподалеку от «дома», как только мои документы передали туда.

Очень правильно и грамотно с точки зрения психологии что учителя в школе никогда не говорили остальным детям, которые воспитывались дома, что у нас нет родителей и что мы живем совершенно иначе.