– А, ничего, зайчонок! – Мириам бегло осмотрела книжку, убедилась, что все в порядке и положила её рядом с собой. – Мысли вслух.

– Папа! – Иола опустила уголок газеты и посмотрела на него. – А ты разве не должен сейчас быть в офисе? Я видела в коридоре растерянных лучников, которые спрашивали, где им взять дополнительные стрелы в колчаны. Скоро смена караула же.

– У меня обед, – заявил отец и демонстративно запихнул целую пироженку в рот. – Меня подменяет мой помощник.

– Видимо он не справляется.

– Что ж поделать…

Иола закатила глаза. Что Мириам, что её отец слыли главными лентяями Ордена. Но если на Мириам было просто невозможно повлиять, то на Ганса Газенкампфа был один рычаг давления.

– Главное, чтобы заметавшиеся лучники не дошли до лейтенанта Виолы Газенкампф, она то точно решает все проблемы со снабжением. Верно? – протянула Иола.

Отец недовольно посмотрел на дочь поверх газеты, затем сложил, встал, демонстративно залпом влил в себя чай.

– Ну, ты! – Он несильно шлепнул газетой по шляпке Иолы. – Иду я, иду!

Всю эту сцену Мириам наблюдала с довольной улыбкой. Ей всегда нравилось, когда Ганса заставляют работать, пока она может и дальше расслабляться за чтением книги и чашечкой чая с парой капель коньяка.

– Ну а ты? – спросила Мириам. – У тебя вроде как сейчас выходные? Чем планируешь заняться? Или пойдешь поработаешь?

– Нет, работать я точно пока не хочу, – улыбнулась Иола и машинально коснулась пальцем синяка на лице.

– Возьми почитай какую-нибудь книжку, – предложила Мириам. – Недавно было свежее поступление из типографии, любовные романы из Империи набирают бешеную популярность!

Иола видела, что Мириам больше хочет заставить её пойти в библиотеку и поставить книжку на нужную полку. Вон она уже положила ладонь на неё и медленно двигает в её сторону. Мириам любила отдыхать, а еще она любила «делегировать» свои обязанности всем, кому только можно.

– Такая погода хорошая! Все никак не привыкну что холода наконец отступили! – бодро заявила Иола. – Так что я пойду прогуляюсь!

Мириам улыбнулась, но кисло. Иола махнула ей рукой и вышла из библиотеки. В холле практически не было ни души, видимо отец действительно ушел работать. Чтобы не обманывать ожидания Мириам (а она всегда узнает, если ей кто-то лжет), Иола вышла из штаба ордена и отправилась на прогулку.

Фрайебург для Иолы был красивейшим городом в мире. И пусть она лишь однажды выехала за пределы Винной марки на месячную стажировку в один из Вольных Полисов – Луо. А остальные города она и вовсе видела лишь на иллюстрациях в атласах библиотеки Ордо Корвус. Но ничто не сравнится с величием каменных построек Фрайебурга, что стремятся под облака своими алыми острыми крышами. Город раскинулся на одном из множества холмов, через которые бежала река Рейн. Именно благодаря ее водам Винная Марка и славилась вином.

Иола поднялась по ступеням и в очередной раз окинула статую корифея восхищенным взглядом. Каждый раз когда она забиралась на одну из самых высоких площадок Фрайебурга она слышала, как ветер разговаривает с ней. От этого на душе становилось хорошо и спокойно. Их корифей – защитник древних племен охотников, чьими потомками являются практически все жители Винной марки. Он не был их властителем и господином в привычном понимании жителей других стран. Более всего он ценил свободу, и лишний раз он не вмешивался в дела смертных.

Статуя стояла в центре площади, возвышаясь над самыми высокими крышами зданий верхнего города. На подоле мраморного плаща были выбиты руны воздуха – хоть корифеи владели всеми стихиями, у каждого была одна из стихий, в управлении которой он достиг совершенства. И корифей Фрайебурга управлял всеми ветрами, гуляющими по Вольной Марке.

В детстве они часто гуляли и резвились тут с Донной и Хоффманом. Они играли в рыцарей, в которых пробудился дар к рунам. Как сейчас Иола помнила, что у Хоффмана был огненный, Донна использовала руну молнии, а сама Иола вечно не могла определиться какой хочет больше – управлять воздухом или водой. В итоге она напридумывала себе два дара, и из-за этого они так поссорились с Хоффманом, что он не разговаривал с ней неделю.

Статуя дарила ей спокойствие и умиротворение. Иола присела прямо у ступни корифея на теплый камень площади. В это время никого тут не было, так что Иола сняла шляпку, устало привалилась плечом к статуе и уставилась в нежно-голубое небо. По нему беззаботно плыли белоснежные пузатые облака. Иола любила смотреть на них, потому что их свобода олицетворяла все, к чему стремился каждый житель Винной Марки.

– Решила посидеть у ног корифея?

Иола вздрогнула и вскочила на ноги. Неподалеку стоял тот, кто больше всего раздражал миролюбивую Иолу.

– А, это ты, – буркнула Иола и натянула шляпку, чтобы скрыть побыстрее израненное лицо от Измаила. – А я-то думала что день пройдет отлично.

Измаил склонил голову, принимая колкость.

– Всегда приятно испортить тебе день.

Иола вздохнула. Если Донна и Хоффман ее друзья детства, то Измаил – ее кошмар. Возможно, они могли бы подружиться, но каждый раз Измаил выкидывал какую-нибудь неприятную штуку. То во время игры измажет платье грязью, то столкнет с крыши в стог сена, то украдет домашнее задание в школе… Последней каплей стало то, что мама Иолы не приняла его в ряды Ордена, потому что Измаил не смог сдать физические нормативы для зачисления в пажи. Измаил с детства грезил быть рыцарем, но сила не его конек.

Сейчас Измаил многим известен в Фрайебурге как пронырливый журналист и сплетник, которому палец в рот не клади. Из-за его статей уже было несколько скандалов, но ему все нипочем. Ведь Фрайебург – город свободы, где в том числе ценится и свобода слова.

– Думал написать статью о тебе, но боюсь твоя фотография отпугнет всех читателей, – паясничал Измаил.

Иола закатила глаза и отвернулась. Она подхватила свою сумку, раздраженно перекинула её через плечо и направилась к ступеням, показывая всем своим видом что не желает дальше разговаривать с Измаилом.

– А Донна все так же ошивается у входа? Бедняжка, сегодня она не дождется своего кумира.

Иола резко развернулась и злобно уставилась на Измаила.

– Только попробуй написать какую-нибудь гадость про неё! – прошипела она.

– Это не интересно! – весело произнес Измаил.

Он как назло увязался за ней и не отставал.

– Таких как Донна весь Фрайебург. Но скоро это может закончиться… – загадочно произнес Измаил и сделал театральную паузу.

Иола держала спину прямо, как это её учила мама. Она уже не маленькая, и Измаил ни за что не заденет её, не привлечет внимания, не…

– Хочешь узнать секрет всеми любимого Роланда? – Измаил пошел ва-банк, чтобы привлечь внимание Иолы и вывести её из себя.

Недовольный стук каблучков Иолы сбился со своего ритма, выдав её заинтересованность. Она остановилась и нервно сжала пальцами ремень своей сумки. Иола знала, что Измаилу и правда не занимать прозорливости и способности вынюхивать секреты. Его бы энергию, да в мирное русло…

– Ну и какой же секрет скрывает герр Роланд фон Рихгофен? Трупы молодых девушек на винокурне?

Лицо Измаила на секунду просветлело, словно его озарила новая идея. Он улыбнулся и потер подбородок.

– Что ж, твое предположение интересное. Я подумаю над ним. – Измаил покивал, достал из внутреннего кармана записную книжку и быстро что-то накарябал карандашом. – А теперь, не сорвись вниз!

Измаил в два широких шага сократил дистанцию между Иолой, схватил ее за руку и отодвинул подальше от первой ступеньки. Иола растерялась и даже не попыталась высвободить свое запястье из горячей и сухой ладони Измаила.

– У всеми любимого герра Роланда появилась подружка из хладовцев.

Иола громко рассмеялась. Это звучало так абсурдно, просто невозможно! Еще от мамы она слышала, как сильно фон Рихгофен ненавидит все что связано с Дружиной.

– А что еще разузнал, а, Измаил? – с трудом произнесла Иола между хохотом. – Вольные Полисы отменяют пошлины на использование их гаваней и трактов? Империя Этта отказывается от каст? Сегунат Штормовых островов открывает все свои порты для торговли?