– Почему именно она?! – не понимал Рон. – Почему она?

– Потому что она – дочь Батшибы Пинч! Женщины, которая еще много лет назад получила миллионное наследство от своей покойной семьи Пинч. Кто, если не она подойдет тебе на роль невесты?

– Почему не рассматриваешь Доминик? – с надеждой спросил он.

– Потому, что она ей – никто.

– Никто? Она ее приемная дочь, и в случае смерти Батшибы, получит половину ее состояния!

– Никто, потому что она – не ее родная дочь, – пояснил он.

– И что? Это вся причина? Почему я должен выбирать из двух равных по статусу дочерей Батшибы, ту, которую не люблю?

– Потому что о твоей Доминик практи-чески ничего не известно. Даже сама Батшиба не все о ней знает. Вдруг она сумасшедшая?

– Да что ты несешь! – взорвался Рон. – Думаешь, Батшиба стала бы подбирать ее с улицы, если бы заранее не удостоверилась, что она здорова и адекватна? В конце концов, она ее вырастила и воспитала!

– Даже если так… Хочешь жениться на ней?

– Я разве сказал, что хочу жениться на ней? Я вообще когда-нибудь говорил, что хочу жениться?

– А что ты хочешь? Продолжать тратить мои деньги и просиживать штаны в барах?

– В отличие от тебя, я не мечтаю о чужих деньгах. Ты сам сближался с Батшибой все эти годы, преследуя свои корыстные цели!

– Думаешь, я настолько беден, чтобы мечтать о красивой жизни, как у нее? – рассмеялся Пит. – Все, что я имею – заработано собственным трудом и я никогда и ни в чем себе не отказывал! Единственная моя проблема сейчас – это безработный сын, влюбленный непонятно в кого…

– Ты десять лет не сводил с нее глаз, несмотря на то, что она была замужем! Если бы тебя не интересовали ее деньги, ты бы давно оставил попытки заполучить ее! – яро утверждал он.

– С чего такие мысли! Я полюбил ее с самого первого дня и вовсе не из-за денег! – уверял его Пит. – Хоть она и была замужем, я никогда не бросал попытки оставить ее, если когда-нибудь что-то случится! Но сейчас больше всего меня волнует твое будущее, Рон и я был бы тебе очень признателен, если бы ты начал хоть немного думать о нем.

Теплые слова отца заставили Арона поверить в их правдивость. К тому же, он понимал, что тот прав, хотя и не хотел полностью отдавать свою судьбу ему в руки. Былая ярость ушла, а вместо нее пришла безысходность. Отец правда заботится о нем или же просто желает избавиться чтобы наладить личную жизнь? Он не знал чему верить, но надежда, с которой он смотрел ему в глаза, предполагала снисходительность отца к нему и, конечно, отмену свадьбы.

– Если ты действительно думаешь обо мне, то прекрати решать мою судьбу за меня, и отмени этот чертов брак, – с мольбой в голосе попросил Рон. – Если ты так сделаешь, я сделаю все, чтобы измениться и меня прежнего ты больше никогда не увидишь!

В глазах Рона показалось отчаяние, хоть твердость слов и мыслей осталась неизменной. Заметив это, Пит побледнел. Казалось, испытание, на которое он, по идее Батшибы натолкнул его, превзошло все его ожидания. Кто бы мог подумать, что эта сумасшедшая идея женитьбы заставит Арона впасть в отчаяние и желание копаться в прошлом? Но он добился желаемого. Сейчас, видя сына таким обеспокоенным, он был рад, что наконец-то нашел в нем соломинку, с помощью которой в будущем сможет его контролировать. Может быть так, Рон задумается о своем будущем?

– Я надеюсь, ты сдержишь слово, – сказал он, вновь обернувшись к Рону, – в противном случае, я больше не стану разговаривать.

Входная дверь негромко хлопнула и в доме снова воцарилась тишина. Раскрыв шторы, Пит вгляделся в ночную гладь.

Тишина, умиротворение тепло клали свои руки ему на плечи, успокаивая сердце и разум. Взгляд пристал к дому напротив – к дому Батшибы. Вглядевшись по лучше, он заметил слабый желтый свет, напоминавший падающий свет от лампы в окне ее дома.

Рука Питера потянулась к телефону, пальцы стали небрежно стучать по кнопкам, пока из телефона не послышались гудки.

– Алло? – ответил полусонный голос.

– Почему не спишь так поздно? Судя по голосу, ты устала.

– Вовсе нет. Просто сон не идет и я решила просмотреть старые фотоальбомы чтобы немного отвлечься.

– Так вот почему в твоем доме горит свет? – улыбнулся он, – За окном хорошая погода – на удивление тепло и спокойно.

Отодвинув штору в сторону, Батшиба приоткрыла окно и, выглянув наружу, заметила Пита.

– Я чувствую. Очень свежо, – сказала она, сделав глоток свежего воздуха.

– Как насчет того, чтобы прогуляться?

– Сейчас? Так поздно?

– Свежий воздух полезен для здоровья. Может сон вернется?

Она почувствовала как уголки ее губ поднялись в улыбке, и сердце затрепетало, словно ей снова шестнадцать. Поправив волосы, она вновь притронулась к телефону.

– Тогда я выйду. Подождешь пару минут?

– Хоть целую вечность.

И они оба рассмеялись.

Тихо прикрыв окно, Батшиба Пинч накину-ла на плечи первую попавшуюся куртку и, осторожно приоткрыв дверь, вышла на улицу где ее уже ждал Пит.

– Тебе не будет холодно идти вот так? Эта куртка выглядит холодной, – заметил он.

– Я прекрасно чувствую себя в ней, спасибо. Куда мы пойдём?, – спросила она, тепло всматриваясь в его глаза.

– Я думал отвести тебя в парк, ведь сейчас там особенно красиво!

– Сейчас везде особенно красиво, – заулыбалась она и в ту же секунду спросила, – Как там Арон? Он ушел из-за стола так быстро…

– Так быстро, что ему не терпелось напиться! – взволнованно проговорил он и, в ту же секунду, добавил, – Он сказал мне, что не может жениться, потому что влюблен в другую!

– Влюблен в другую? – не поверила она. – И в кого же?

– В Доминик, – прошептал он. – Можешь себе это представить?

Услышав имя дочери, лицо Батшибы в миг побледнело. Внезапно замолчав, она заставила Пита волноваться о ней.

– Что-то не так?

– Я… я не понимаю! Когда он успел влюбиться в нее? – растерянно спросила она. – Я ведь делала все возможное, чтобы ни он, ни кто-либо другой кроме меня с Рови не мог встретиться с ней!

– Что? – ошеломлённо переспросил он ее. – Ты держишь ее взаперти? Но почему?

– Я вовсе не держу ее взаперти. Просто очень волнуюсь за нее. Все то время, начиная с того, как я взяла ее к себе и по сей день, я сильно беспокоюсь о ней, – призналась она.

Услышав это признание, Пит был шокиро-ван. Какое бы волнение о человеке не было сильное, разве можно проявлять заботу таким образом? Это странно. Ужасно. Безумно! И неправильно…

– Не пойми меня не верно, но разве такой стиль воспитания не навредит ее психическому здоровью?

– Думаешь, я перестаралась? Но все это из-за того, что Доминик рано потеряла родителей! Встретив ее, я не могла не помочь ей… К тому же, мне всегда казалось, что моей заботы недостаточно…

– Недостаточно? С ней ты практически забыла о Рови! А твоя Доминик, словно настоящая затворница, не видела света с тех пор, как ты забрала ее к себе! Это безумие!

– Знаю! Но разве я виновата, что мое желание защитить ее такое странное?

– О, дорогая, я совсем не виню тебя! Но взгляни на эту ситуацию с другой стороны: как Доминик будет жить дальше, если из-за твоей чрезмерной опеки она практически никуда не выходит? Думаешь это правильно продолжать держать ее в затворницах и лишать самостоятельности?

– Что же ты предлагаешь? Перестать заботиться о ней?

– Разве я сказал это? Просто будь с ней менее внимательна, позволяй чаще бывать на свежем воздухе и я думаю, что такой образ жизни только улучшит ее, да и твою жизнь в разы!

– Но как нам быть с Ароном? Если он и вправду влюблён в нее, стоит ли позволять ему с ней видится?

– Пока сложно сказать, что будет… все, что нам остается, это просто наблюдать.

4

Тра-та-та. Тра-та-та, – звучало по радио. – И еще раз, дорогие слушатели, раз-два-три и раз-два-три. Что вы чувствуете? Радость! Ведь сегодня большой праздник в Маргите! Как следует подготовьтесь к осеннему фестивалю!