Только после этого Магрей, скрипя зубами и академической казной, согласился на все мои предложения по улучшению. Так в Тервиле появился музыкальный класс, полигон для парней, где они стреляли из лука, оранжерея, парники для выращивания растений, НОРМАЛЬНЫЙ, оборудованный всем необходимым, зал медитации с подушечками, ковриками, и маленьким журчащим фонтанчиком в углу.

Сорвавшиеся занимались с удовольствием, а главное, медленно достигали внутреннего равновесия – раскачивали свой дар и подчиняли тьму. Но не только бомбочки ходили к психомагам. К нам и простые студенты забегали, находя среди возможных факультативов что-то себе по душе для отдыха от профильных занятий и предотвращая тем самым свой срыв.

Желающих позаниматься и отвлечься от своих проблем было много. Пришлось даже создавать график занятий, проходящих в моей аудитории. Там девчонки и парнишки занимались рисованием, выкладывали картины стеклом, вышивали крестом, плели бисером – тренируя усидчивость и свои нервы. Хоть… и взрывы тьмы бывали. Куда уж без них. Наше псих крыло в Академии ремонтировалось чаще, чем созревала новая партия огурцов в парниках.

Знаю-знаю – наши занятия больше походили на хобби – поэтому коллеги, приезжающие перенять опыт, уезжали от нас с круглыми глазами. Ведь наш подход был слишком незамысловатым и нетрадиционным. Он слишком отличался от стандартных «ранних» методик. Но наш метод работал! За прошедший учебный год в нашей Академии было зафиксировано в два раза меньше срывов обычных студентов, чем за предыдущие годы.

Поэтому нам с Болтусом и приходилось каждый раз наглядно показывать коллегам, зачем нам эти "ненужные" занятия, которые только тратят бюджет Академии. Ведь выкладывать картину разноцветным стеклом – дурость, по их мнению. Старшекурсники же доказывали обратное. Они частенько резались, а залечивать ранки им приходилось самим. Под нашим с Болтусом присмотром они учились прибегать к дару Целителя и с лограми на руках раскачивать магический потенциал. Тоже было и с парниками, где мои бомбочки выращивали овощи. Ведь чтобы хиленький росточек вырос и принёс желанный плод нужно терпение и капелька магии. Капелька! Тут, правда, не всегда всё шло хорошо. И чаще парники разлетались от резко выросшего до размеров дерева ростка. Но зато Академия круглый год не нуждалась в закупках овощей. Одного двухметрового кабачка с лихвой хватало, чтобы сделать овощное рагу на всю Академию!

В кругу сорвавшихся адептов, что остались в стенах учебного заведения по той или иной причине, не уехав к семье на выходные, и пролетел весь день. Лишь к вечеру я смогла добраться до своего кабинета, в котором весь день занимались бомбочки, но там… там меня ждал сюрприз. На рабочем столе стояла красивая прозрачная фигурка балерины, танцующей в брызгах голубой воды. Она была такой необычной, такой трогательной и хрупкой на вид, что я боялась взять её в руки и переставить в другое место.

«Интересно, какой адепт забыл такое чудо в моём кабинете? Ну ничего пусть постоит… Хозяин найдётся. Главное, чтобы шальные подопечные ненароком не разбили…» – с этими мыслями я всё же переставила балерину и уселась за документы.

Взор нет-нет, да обращался к хрупкому чуду. Внутри от созерцания хрупких деталей становилось спокойно, тревоги отступали, и это мне нравилось. Захотелось даже пройтись по городу, найти лавку, где выдувают из стекла такую красоту и купить такую же для себя. В прекрасной компании балерины я и провела оставшийся вечер до самого отбоя, а следующий день лучше бы не наступал.

Шло вечернее занятие для бомбочек пятого курса. Мои парни медитировали под тихие звуки воды, когда в класс влетела раскрасневшаяся от забега помощница ректора мисс Дембер с криками:

– Хопс! Ректор вызывает срочно к себе! У Брайта срыв. Дома!

Все заготовленные слова для ректора – «что у меня занятия, он подождёт!», застряли в горле. Паника хорошо так ударила по голове.

«Брайт дома – в черте города – у него срыв! Нужно добраться до него первой, иначе маги загребут в отдел по срывам и оттуда мне его уже не вытащить! Срыв в черте города строго наказывается! Именно поэтому большинство моих ребят почти безвылазно сидят в Академии. А если родители изъявляют желание забрать кровиночку на пару дней домой, мы сдаём их из рук в руки и всю ответственность за чадо, родители берут на себя!»

Узнав у помощницы адрес Брайта, попросила мисс Дембер отыскать Болтуса, чтоб приглядел за моими встрепенувшимися парнями, которые прекрасно знали, кто такой Брайт, и кто последнее время постоянно срывает их занятия.

Выбегая из аудитории, крикнула через плечо:

– Я пошла к Брайтам! Срежу путь через изнанку! Вернусь завтра утром, если выживу!

Забежав в первую попавшуюся пустую аудиторию, прикрыла дверь и призвала силу. Изнанка открылась для меня как устрица, позволяя за несколько шагов преодолевать огромное расстояние. Всего пара шагов, и я добралась до ворот Академии, ещё пара тройка и я в нужном квартале столицы. Изнанку называли серым миром, поскольку цвета здесь отсутствовали. Осмотревшись в чёрно-белой местности, нашла глазами имения Брайтов на утёсе и вошла на их территорию.

Весь периметр был в защитных плетениях, что не позволял тьмагам пробраться в дом без разрешения. Для меня же это было не проблема. Барьер просто не засекал меня, как тёмных. Ещё пару минут я искала, где бы выйти, чтоб никто ни смог засечь нарушителя.

Выскочив в густых кустах отцветшей сирени, я намертво застряла в её ветках, которые не желали отпускать мои распущенные волосы, решив оставить их часть себе на память. Пару минут ожесточённой борьбы, неприличное поминание чертей, и я выбралась наружу, сломав пару особо упорствующих веток. Хотя и сирень не осталась в долгу, заполучив себе несколько моих прядей.

– Кхем-кхем… – было мне вместо приветствия от мужчины в чёрном кителе, что поджидал меня у настырного кустарника и молча наблюдал, как я с ним воюю, даже не пытаясь помочь.

– Эмм… – замялась на мгновение. – Я Хопс – куратор! Меня хотели видеть Брайты! – выпалила я, рассматривая мужчину с фисташковыми глазами, ехидной улыбкой на губах и копной кучерявых волос с необычной белой прядью на лбу. Кажется, это называется витили́го.

– Они, да… хотели, – отвлёк от рассматривания своей светлой пряди мужчина. – Поэтому и послали за вами мобиль, что всё ещё ждёт вас у Академии!

– У Хьюго срыв. Третий! К чему мне мобиль, когда я и через серый мир могу? Так быстрее. Правда… – глянула я на воинственную сирень и на сломанные ветки в руке, – …я его нечасто использую вот и… пролетаю иногда! – не моргнув и глазом, соврала я.

– Я заметил. Пойдёмте, мисс Хопс, вас уже ждут.

И мужчина, что так и не представился, повёл меня в дом.

✮✮✮

Юноша впереди шёл медленно никуда не торопясь, пришлось его подгонять, топая сзади и чуть ли не наступая на пятки. Когда "чёрный китель" наконец открыл дверь на втором этаже, я не стала дожидаться, когда он войдёт или пропустит меня – нагло протиснулась между ним и косяком, вульгарно прижавшись грудью к чужому телу. Ничего переживёт!

«Да что б тебя… Лучше бы я туда не входила!» – мелькнуло паническое в голове.

«Лучше бы приковала Брайта к себе цепью, до следующего срыва!» – пришла к выводу, увидев… марево.

В светлой, дорого обставленной комнате до самого потолка был возведён мощный купол, за которым билось марево. Билась настолько сильно, что седому магу приходилось сидеть на полу и возводить барьер за барьером, раз за разом сдерживая прорывающуюся тьму Хьюго. Рядом с барьером стоял известный мне психомаг Олуш, что, сложив руки на груди, всматривался в чёрно-фиолетовые всполохи. На диванчике сидела мать Хьюго, приятная с виду блондинка в домашнем невычурном платье, и тихонько молилась всем богам без разбора, перебирая в руках жемчужную нить. А в кресле возле стола восседал мужчина, очень похожий на главу дома – Антуана Брайта. Но это был не он, кто-то другой. Кожа бледная, будто всю кровь выкачали, волосы блёклые, потухшие голубые глаза печально смотрели на купол, за которым билась тьма Хьюго. Возможно, это был дед Брайта. И этот человек был при смерти… Мне даже не пришлось дотрагиваться до него или напрягать зрение, чтобы всмотреться в его ауру – она просто ВСЯ была оплетена скверной.