– Хорошо, – согласно кивнула и постаралась отыскать глазами другого провожатого. – Брайт, пожалуйста, поставь меня на ноги. Меня проводит кто-нибудь из магистров.

– Мы проводим вас, мисс Хопс! – встав рядом с сыном, постановил Антуан Брайт. – К тому же у меня будет к вам личный разговор.

Я осмотрела аудиторию, пытаясь найти глазами мать Хьюго. Но леди Мирабель Брайт нигде не было.

– Кого ищите, куратор? – раздражённо спросил Брайт-младший, явно думая, что я планирую побег с его рук. А ведь я и правда поглядывала на коллег, перебирая в голове, к кому попроситься на ручки. Кто угодно лучше Хьюго Брайта.

– Я же сказал: «я провожу вас сам»!

– Вашу матушку ищу, адепт, – смирилась я с участью носильщика, но признаваться, что боюсь собственного студента не как мага, а как внезапно вымахавшего под два метра мужчину, не хотелось. – Или она не будет присутствовать при нашем личном разговоре? – перевела я взор с сынка на папашку.

– Мирабель отправилась домой через изнанку, – ответил за Хьюго его отец.

«О как! Ну да, так быстрее и удобней, чем трястись по мостовой в мобиле или в карете, которые изредка использовали аристократы! Уважаю её выбор и силу! Я бы тоже через изнанку дорогу срезала, одна проблема – входить в неё на глазах у всех опасно. Рассекретят!»

– Нас ничего не держит. Веди сын! – отдал Антуан команду Хьюго, и блондин понёс меня в сторону профессорского городка. И готова поспорить на несколько золотых монет – дорогу к моему домику он мог преодолеть с закрытыми глазами из любой части Академии.

Уже у самых дверей меня окликнул Магрей:

– Хопс, завтра в мой кабинет!

– Если смогу встать с кровати, – вяло помахав рукой, отозвалась я из-за плеча адепта.

– Тогда сам к тебе зайду! – услышала я решение ректора и поставила себе метку в голове – «убраться в гостиной, а лучше… и вовсе не пускать начальника на порог своего домика!».

«А то у меня там плотоядный подарочек Брайта обосновался и уже неделю… обои дожёвывает.»

✮✮✮

Мы шли всю дорогу молча. Ну как шли? Мужчины шли, а я дремала на плече "любимого" адепта и только на подходе к дому я проснулась от вибрации в кармане. Завертевшись в руках блондина, кое-как вытащила магфон и перестала дышать, увидев иконку на экране. Нарисованная конфетка улыбалась и подмигивала нарисованным глазом, а чуть выше было имя абонента – «сладкий». Что-то тревожное свернулось внутри.

«Сладкий звонит мне только по понедельникам, а сегодня пятница! Что-то случилось!»

– Поставь меня, – тихо попросила я, обращаясь к Хьюго.

Парень мою просьбу проигнорировал и, будто издеваясь, сильней прижал к себе. Подняв на него глаза, я увидела, куда он смотрит – на экран МОЕГО магфона! Разозлившись, я схватила адепта за подбородок, поймала его взгляд и рявкнула, применяя внушение:

– Поставь меня НЕМЕДЛЕННО!!

Я бы очень удивилась, ослушайся Брайт такого мощного приказа. Через секунду я уже стояла на твёрдой земле.

– Куратор Хопс..? – позвал меня Антуан.

– Минуту, это срочно! – с этими словами я приняла вызов. – Да, Сладкий?

Брайты уставились на меня с неописуемыми физиономиями и, чертыхнувшись про себя, я махнула им рукой на веранду с креслами, а сама перешла на родной Вальмирский язык.

– Что-то случилось? Почему ты звонишь сегодня?

– Приветик, Китти! – послышался голос абонента, и он был… спокойный, хотя всегда, в любую погоду, при любых обстоятельствах лучился радостью. Тревога вновь начала грызть сердце.

– Что случилось? – повторила свой вопрос требовательней, смотря, как Брайты усаживаются в плетёные кресла.

– Китти, да не переживай ты так. У меня есть хорошие и плохие новости. Хорошая – я еду к тебе!

– Что? – вырвалось из меня шокированное, и я еле устояла на ногах. – Едешь ко мне? – я развернулась спиной к чете Брайт и схватилась рукой за столб веранды.

«Сладкий едет ко мне! Катастрофа!»

– Сладкий, о чём ты? Ты же знаешь – отец тебя не отпустит ко мне. Он не даст нам быть вместе! Я же, по его словам, падшая женщина и…

– Мне плевать, что он про тебя говорит! Давно плевать. Китти, я еду к тебе. Неужели ты не рада?

– Рада!

– Вот и отлично! Не переживай – меня вывозят из Вальмира контрабандой!

– Контрабандой? – повторила я, пытаясь понять – у меня слуховые галлюцинации или уже старость пришла? – Во что ты в этот раз вляпался?! – вырвалось из меня гневное.

– В полное дерьмо, Китти. И только ты сможешь мне помочь. Я приеду через двое суток. И Китти, закупись лекарством.

– Каким ещё лекарством? – неживым голосом, вопросила у абонента.

– Успокоительным… – протянул Сладкий.

– Значит так, Сладкий! Так и быть, приезжай, я тебя жду! Но когда ты явишься, то всё мне расскажешь, а после твоего рассказа я уже решу: закупаться мне лекарствами или набором ремней. Поверь, тебя ждёт незабываемая ночь! А после я уже решу, давать тебе после ремней успокоительное или нет! Понял?!

– Понял, кошечка моя воинственная, понял! – рассмеялся абонент. – Встретишь меня?

– Я не могу в понедельник. У меня на работе… возникли неприятности… – глянув на Хьюго, что стоял у кованных перил, а не сидел, где ему было велено, прошлась глазами от светлой головы до пят и добавила: – …большие такие неприятности. Но я попрошу коллегу встретить тебя.

– Встреть меня в Академии – этого будет достаточно. И Китти… не звони на этот номер больше. Чтобы меня не нашли сразу, я кому-нибудь подкину свой магфон. Всё. Люблю… ну, я жду…

– И я тебя… – отозвалась, закатывая глаза. Ритуал прощания у нас был всегда неизменен.

– И я тебя что-о-о..? – тянул этот вымогатель.

– Люблю. Жду.

Сбросив вызов, я улыбнулась и подняла голову к темнеющему небу.

– Два дня… – повторила я на Эйрийском. – Прощайте спокойные ночи…

– Мисс Хопс? – позвал меня Антуан, что жаждал поговорить со мной тет-а-тет и, видимо, грохнуть без свидетелей за срыв своего горячо любимого сынишки.

Развернувшись, я кивнула Брайтам на дверь и, немного качаясь от усталости, поднялась на крыльцо. Отперев входную дверь специальным медальоном, вошла внутрь и сразу наткнулась глазами на плотоядное растение, что хрумкало раму картины в углу.

«Вот зараза! Уже и до картин добрался! Если так пойдёт, то скоро я буду жить среди голых стен, а в одно прекрасное утро могу стать чьим-то завтраком! Нет, с этим определённо надо что-то делать!»

Блондины замерли рядом со мной и осмотрели гостиную. Ну, то есть, то, что от неё осталось. Диван был изрезан, подлокотники кресел погрызены, у выстоявшего нападения диванчика стоял наполовину сожранный торшер, люстра подозрительно раскачивалась – лампочка в ней осталась только одна, от ковра на полу тоже осталось только воспоминание в виде нескольких цветных обрывков, на большей части стен отсутствовали обои. А виновник всего этого стоял в горшке на подоконнике и, удерживая добычу гибкими лианами, сытно так жрал картину, которую мы с моими студентами написали три недели назад.

– Проходите, располагайтесь… – меланхолично проговорила, смотря на замерший на подоконнике цветочек, и махнула нежеланным гостям в центр гостиной. – А ты, Хьюго, когда будешь уходить, забери взад своего монстрёныша, пока он мне весь дом не сожрал.

Оценив пространство, чета Брайтов не сговариваясь, даже без пререканий, что «подарки не отдарки», согласились забрать плотоядного обжору.