– Это озеро я не знаю, я никогда бы не подумала, что оно есть у нас в Бельфоре, – удивленно сказала Силь, посмотрев на открывавшийся перед ней вид. А он и правда был чудесен. Прозрачная темная гладь воды сияла в лунном свете как зеркало, а полная луна, как бы любуясь собой, отражалась в этой черной глади. Водяные лилии раскрыли нежные лепестки и гордо покоились на ровном зеркале воды. Сильверине хотелось выйти берегу и коснуться воды, нарвать водяных цветов,но Аркус угрожающе зашипел.

– Тссс, это озеро питает Источник красоты, они почти каждую ночь здесь бывают.

– Кто?Кто? – озираясь по сторонам спросила Сильверина, почувствовав опасность и осеклась на полуслове, т.к. услышала мощные взмахи упругих крыльев. На поверхность озера одна за другой садились белоснежные лебеди. Красивая белая стая плавно опустилась среди водяных лилий и гибкие гордые шеи отразились в воде. Сильверина боялась спугнуть птиц, они казались волшебным миражом на фоне ночи и мерцающих звезд. Прошел миг, лебеди вдруг зашумели, раскнули крылья и так завертелись в бешеном белом вихре, что превратились в огромную шумную массу. Еще секунда и все успокоилось, как будто не было ни шума, ни вихря. Только вместо белых лебедей на темной глади озера Сильверина увидела красивых длинноволосых девушек, которые смеясь, весело переговариваясь между собой, выбирались на берег.Из своего укрытия Сильверина могла отчетливо слышать их звонкие голоса.

– Фу, у меня сегодня даже спина от полетов заболела, мне кажется, сестры, мы еще никогда так много не летали, – сказала белокурая девушка, – Оборачиваться конечно здорово, но иногда просто все кости ломит когда целый день пробудешь птицей.

– Да, а я без полетов вообще не могу, каждый день оборачиваюсь, то совой, то соколом, то хотя бы воробьем, так надоедает быть человеком, – сказала голубоглазая шатенка.

– Лотта, а почему Кристы сегодня нет? – спросила длинноволосая брюнетка у высокой девушки с блестящими темно-коричневыми волосами.

– Она сказала мне, что занята в замке ,ей совсем не до нас, – отмахнулась Лотта.

– Я слышала, она за генерала Боэна замуж выходит, зачем это ей? – выпытывала брюнетка.

– Да ладно тебе, Сунира, что если и так. Это ничего не изменит, она все равно останется нашей сестрой. Да, конечно, среди нас она все-таки исключение. Мы свободны, у нас нет ни привязанностей, ни семей. А у нее семья, дочери, но против природы птицедевы ничего не сделаешь, скоро ее домашним станет заметно, что она совершенно не стареет. Я не представляю, как она выпутается из этого,тем не менее, ей нужно находится там. Ты же знаешь, что только благодаря Кристе мы сохранили до сих пор способность становиться птицами, – сказала рассудительная шатенка , поправляя гриву курчавых волос.

– Но все равно, Лотта, одно мне в ней не нравиться, она не хочет нам раскрыть, где она прячет источник силы,– возразила Сунира.

– Чем меньше людей знает эту тайну, тем лучше, если источник попадет в руки врагов, плохо будет, прежде всего, нам.

Сильверина в своем укрытии побледнела как полотно. Эта неожиданная новость о ее матери была как ведро холодной воды на голову. Она припомнила, что мать в отличие от других женщин не приходила в восторг от комплиментов ее красоте и молодости, а только хмурилась и быстро переводила разговор на другую тему. Сильверина думала, что эта скромность просто особенность характера, но нет, она просто хранила свою тайну много лет. «Интересно, знал ли об этом отец» – думала Силь.

– Почему вы такие серьезные, я хочу повеселиться, – капризно выпятив губу, сказала маленькая белокурая девушка, которая была чуть старше Сильверины.

– Слушай,Лависса, ты опять за свое, оставь, пожалуйста, его в покое. Он же отбывает ужасное наказание в Гартисе, а ты снова и снова пытаешься с ним заигрывать. – с улыбкой сказала Сунира.

– А что, он мне нравится. Эгон такой красавчик! Жаль только, что из Гартиса его отпускают лишь раз в месяц.

– Да, и когда он просто хочет насладиться покоем в своей любимой лодке, ты делаешь все, чтобы его достать.

– Ну, он мне нравится, я ничего не могу с собой поделать! Почему он не обращает на меня внимания? – капризничала Лависса.

– Посуди сама. Он изгнанник, он незаконно пытался присвоить себе власть, которая принадлежала Великому дракону. Он был тем, кто разрушил весь привычный порядок Эрии, перевернул все с ног на голову. Мы лишились великого правителя, который был на нашей стороне. После него почти не осталось магии. Думаю, что теперь, когда Эгон пытается выжить среди х пустынь Гартиса и борется с подземными чудовищами он пожалел о том, что сделал.Но наказание Великого Дракона может снять только Великий Дракон. И срок заключения кажется Эгону бесконечным. Так подумай сама, может ли он в таком состоянии обратить на тебя внимание?

– Ну и ладно, все равно повеселюсь. Луанна, ты со мной? Я знаю, что скоро он появиться.– обратилась она к улыбающейся девчушке с рыжими кудряшками.

И тут, словно бы в ответ на слова Лависсы откуда-то издалека, с другого далекого берега послышалась грустная мелодия. Сильверине показалось, что вся скорбь мира и тоска по чему-то несбыточному сливалась в ней и изливалась в этот мир нежной рекой. Немного поднапряг зрение, Сильверина различила контуры лодки и темную мужскую фигуру в ней, укутанную в темный плащ. Видимо человек, сидя в лодке, исполнял на гитаре какую-то неизвесную музыку, возможно собственного сочинения.

Лависса и Луанна переглянувшись усмехнулись и зайдя в темную воду, как можно тише поплыли к нему.

– Эгон, иди к нам, сыграй нам что-нибудь веселое. Посидим вместе,– крикнула весело Лависса, помахав рукой.

Но заметив девушек, человек в лодке ничего не говоря, положил гитару, взял весла и уплыл в ночную мглу.

– Вот так всегда, он даже не соизволил на этот раз ответить мне, – чуть не плача сказала Лависса.

– Видимо мы ему надоели. Вам бы оставить его в покое.

Девушки выбрались на берег, развели костер с подругами, затем они долго разговаривали, играли на музыкальных инструментах, пели и плясали вокруг огня, качались над водой на огромных качелях, укрепленных на толстых сучьях дерева.

– Пойдем, ты сегодня многое узнала и увидела, – прошептал Аркус и они потихоньку пошли в сторону замка. Сильверина почти все время молчала, она думала о том, что почти ничего не знает о жизни своей матери, о тайнах замка, о магии, об «источнике силы», как они называли Элоди. Но все же, ей хотелось самой во всем разобраться, чтобы не оставаться в стороне.

– Ты не жалеешь, что пришла сюда? – тихо спросил Аркус.

– Нет, что ты, правду лучше знать. Я сегодня столько увидела! И девушек, которые умеют превращаться в лебедей и чудесное озеро, а тот человек в лодке, Эгон, ведь он виноват, что погиб мой отец?

– Нет, Эгон просто боролся за власть с Великим драконом, только в этом его преступление, за которое он терпит наказание.Перед тобой он не виноват. Твой отец погиб не из- за него.

Сильверину заявление Аркуса успокоило лишь отчасти. Она заметила, что ящер, который в обычное время был образцом спокойствия, как-то очень взволнованно говорил об Эгоне. Про себя она решила выяснить об изгнаннике побольше в библиотеке замка.

В эту жаркую летнюю ночь, когда Сильверина узнала столько невероятного, Элоди проснулась в своей комнате в слезах и в горячем поту от кошмара. Случалось, она очень часто путала сон и явь, порой ей казалось, что сны более реальны, чем то, что случалось днем. Но этот сон был ужасен в своей неотвратимости. Она видела суровое лицо могучего воина, который из последних сил бежал по лестнице башни, чтобы что-то успеть. Казалось, Элоди могла чувствовать его тяжелое дыхание, его усилия быстрей добраться туда, на самую вершину. Наконец, он там, безбрежное небо и бескрайние поля открываются его взгляду, но он ищет взглядом что-то другое. И вот она, тоненькая высокая фигурка с белым водопадом волос стоит у самого края пропасти. Происходит диалог, которого Элоди не слышит и молодая женщина бросается ,раскрыв руки с башни, Элоди чувствует потоки ветра, которые обвивают ее и просыпается в слезах. «Почему я плачу, что со мной? Кто эти люди? Разве это что-то важное?» – задавала она мысленно себе вопросы, глядя на каменный потолок и убирая пряди спутанных темных волос с лица. «То мне мерещится какая-то черная ящерица с зелеными глазами, то я чувствую, как сквозь меня перемещается огненная сила, а теперь еще и этот сон про башню… Сильверина и так смеется надо мной, что я трусиха, но она не знает каково мне. Даже некому рассказать, любой бы сказал, что это чепуха…»,– думала Элоди, одеваясь, и все-таки решив встать пораньше, чтобы не мучиться кошмарами в эту ночь. Она мельком взглянула на себя в зеркало, отметив, что хотя побледнела, осунулась и заработала темные круги под глазами, выглядит милой, хотя и слегка испуганной.