— Уходите! — громко выкрикнул Тай. — Нам ничего не нужно.

— Да, да, уходите! — вторила ему Кэмми.

Дзз-зз-зиннь! Дзз-зз-зиннь!

Эхо от звонка раскатилось под потолком, словно жужжание разгневанного пчелиного роя. Тай тихонько выругался себе под нос, вздохнул, встал, заправил рубашку и направился к двери. Кэмми проводила его влюбленным взглядом.

Тай кивнул ей, улыбнулся и отпер дверь.

В следующее мгновение лицо его исказилось. Ледяные пальцы страха сдавили сердце Кэмми. Она вгляделась в лицо человека, стоявшего на пороге.

И, осознав — кто это, испытала страшное, ни с чем не сравнимое потрясение.

— Привет, сынок! — тягуче прогудел Самуэль Стовалл. — Давненько не виделись.

— Да, я мог бы и сам догадаться, — сухо промолвил Тай. Сколько-либо теплый прием он Самуэлю не оказал, однако и дверь перед его носом не захлопнул.

Самуэль Стовалл, стоя перед камином, осматривал дом с выражением, которое могло одновременно сойти за удивление и восторг. Кэмми, держась рядом с Таем, ломала голову, почему сама не сообразила, что рано или поздно Сэм последует за ней. Ведь её отсутствие слишком затянулось, и смешно было ожидать, что без Кэмми Меррил гигантская голливудская машина будет простаивать.

— Так вот, значит, где ты провел эти десять лет? — промолвил Сэм, словно до сих пор не мог поверить, что его сын — бывшая кинозвезда — мог добровольно поселиться в подобной дыре.

— Как ты меня нашел? — сухо спросил Тай.

— Есть у меня один человек, который… Ну, скажем, оказывает мне определенные услуги, — осторожно сказал Сэм. — Ты помнишь Уильяма Ренквиста?

— Как, меня Ренквист разыскал? — недоверчиво спросил Тай.

— С помощью одного частного сыщика.

— Понятно, — кивнул Тай. — Ренквист не стал бы вламываться в квартиру моего биржевого маклера. Для этой цели вы подыскали настоящего специалиста.

Самуэль смерил сына испытующим взглядом, как бы оценивая, сколько Таю известно на самом деле. Кэмми хранила оглушенное молчание. Час расплаты неминуемо приближался. Еще немного, и Сэм заговорит о возможности участия Тая в съемках «Ущелья разбитых сердец». Для Кэмми это означало смертный приговор. Она лихорадочно перебирала в мозгу разные варианты, но пока спасения не видела.

Словно читая её мысли, Сэм произнес:

— Мы, между прочим, уже давно ожидали возвращения Камиллы.

Кэмми затаила дыхание, а Тай недоуменно нахмурился.

— Мы? — спросил он.

Самуэль посмотрел на Кэмми, как бы спрашивая, что она рассказала Таю.

С колотящимся сердцем Кэмми пылко заявила:

— Я не собираюсь отчитываться ни перед вами, ни перед кем-либо еще. — Затем, кляня себя за трусость, добавила: — Вы сами дали мне адрес Тая — я вас об этом не просила.

— Знаю, милочка, знаю, — заулыбался Сэм. — И тебе, похоже, удалось убедить в этом Тая. Значит, я теперь — главный враг, а ты — союзница. Так?

Он кинул взгляд на Тая, ища в его лице подтверждение, но Тай хранил непроницаемое выражение. Да и потом, ответа от него и не требовалось. Кэмми понимала, что их отношения с Таем уже давно ни для кого не тайна. А уж от опытного глаза Сэма ничего тем более ускользнуть не могло. Она невольно покосилась на свою измятую блузку — ещё одно свидетельство их близости с Таем. Да, яснее некуда!

— И что привело тебя сюда теперь? — спросил Тай.

— Видя, что возвращение Камиллы затягивается, я решил…

— Я не о том спрашиваю, — прервал его Тай. — Почему ты прождал целых десять лет?

— Время идет, — развел руками Сэм. — Я подумал, что пора бы…

— Нет, — Тай покачал головой. — Ты ничего не делаешь просто так. Квартиру Брюса обыскивали не зря. Итак, что послужило причиной твоего приезда?

Сердце Кэмми забилось с такой силой, что она боялась оглохнуть. На лбу проступил пот. Тай разгневался не на шутку. Он ни за что не поверит, что Сэм тоже решил, что пора «воссоединиться». Все — паутинка обмана, которую она плела в последние недели, рвалась под напором правды.

Сэм метнул на Кэмми уничтожающий взгляд. Он, конечно же, догадался, что она не упоминала «Ущелье разбитых сердец», в противном случае Тай уже заговорил бы об этом. Смертоносный нож гильотины уже готов был обрушиться на её голову.

Кэмми ждала, медленно умирая тысячью мучительных смертей.

— Найдется у тебя бренди? — спросил вдруг Сэм.

— У меня есть виски.

— Сойдет и виски. — Сэм прокашлялся и уселся на диван. Кэмми хотелось провалиться сквозь землю. Она уже молила бога, чтобы пытка закончилась.

Тай налил виски отцу, затем, после некоторого колебания, наполнил свой стакан. А потом, не спрашивая Кэмми, налил виски ей, и вложил стакан в её застывшие пальцы. Все трое переглянулись, Сэм выглядел самым спокойным и расслабленным из них.

— Да перестаньте вы смотреть на меня, как на исчадие ада! — воскликнул он с кривой улыбкой.

— Объясни все-таки, для чего ты явился, — требовательно сказал Тай. Во взгляде, которым он угостил отца, не было и тени сыновней любви.

Кэмми стало трудно дышать. Перед глазами плыли красные круги, ноги подкашивались. Она не двигалась с места, боясь упасть. Крепко сжимая пальцами стакан, она гадала, поможет ли ей виски прийти в себя. Потом решила рискнуть и отпила. Непривычная жидкость обожгла ей горло, и Кэмми закашлялась. Пока Тай с Сэмом поедали друг друга глазами, как заправские дуэлянты, Кэмми добрела до кресла и бессильно упала в него.

Поделом мне… Так мне и надо… Ничего другого я не заслуживаю…

Тай приблизился к ней и осторожно прикоснулся к её плечу.

— Кэмми, что с тобой?

— Ничего, — слабо пискнула она. — Все в порядке.

— Это, наверно, из-за виски.

— Точно — чистый яд, — ухмыльнулся Сэм, потягивая янтарную жидкость с явным удовольствием.

Кэмми сидела, ни жива, ни мертва. В лице её не было ни кровинки.

— Я хочу вам кое-что рассказать, — промолвил Сэм. — Частично вам это уже известно, однако подробности я сообщу впервые.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Тай, присаживаясь на подлокотник кресла Кэмми.

— Речь идет о тебе и… Гейл. — Сэм многозначительно приумолк, а Кэмми уставилась на него с немым недоумением. Гейл? Причем тут эта Гейл? Почему он про сценарий не умалчивает?

Самуэль изучающе посмотрел на Тая.

— Может, нам лучше поговорить об этом с глазу на глаз? — предложил он.

— Нет, я хочу, чтобы Кэмми все слышала, — ответил Тай. — Мне нечего скрывать от нее. Сэм вздохнул и развел руками: мол, сам знаешь. Я тебя предупреждал.

— Хорошо, — сказал он. — Эта история началась лет десять назад. Вскоре после смерти Гейл и твоего отъезда.

— Какая история? — спросил Тай.

— От меня потребовали денег, причем таким образом, что отказать я не мог, — ответил Сэм.

Кэмми озадаченно уставилась на него. Сэм даже не смотрел в её сторону.

— Потребовали денег? — переспросил Тай. — Иными словами, тебя шантажировали?

— Да, — кивнул Сэм.

— Кто?

— Горничная Гейл. Помощница, секретарша, к тому же отъявленная стерва — но все это не имеет значения. Суть заключается в том, что эта женщина — зовут её Фиби — пришла ко мне сразу после смерти Гейл. И принесла записку, написанную почерком Гейл.

Тай растерянно заморгал.

— Записка? Я не помню, чтобы Гейл оставляла предсмертную записку.

— Это было скорее письмо, адресованное лично мне, — пояснил Сэм. — Но Фиби показала мне только ксерокопию. Гейл прощалась со мной и с тобой. Она написала, что собирается наложить на себя руки из-за того, что я её не люблю. И что она окончательно в этом убедилась, когда застала меня в нашей постели с Фелисией. В нашей постели! Черт побери, между прочим, я был в то время женат на Фелисии! Бедняжка, кстати, жутко перепугалась, когда в спальню ворвалась Гейл. Она ведь была чокнутая!

Тай сидел с каменным лицом. Отец получил то, чего и заслуживал.

— Мой психотерапевт убежденно заявил, что у неё не все дома, — с горячностью продолжил Сэм. — И неё был точно сдвиг на почве отношений с мужчинами. В данном случае — с тобой и со мной.