К закату я прибываю в Туркоманчай, большую деревню, где в 1828 году был подписан Мирный договор между Персией и Россией, по которому оставшаяся персидская территория Кавказа перешла во вместительную пасть Северного Медведя.
В настоящее время сообщается, что после лишения персов их прав на плавание по Каспийскому морю царь хладнокровно преподал своему любезному другу Шаху практический урок о иронии судьбы, подарив ему яхту.
В поисках караван-сарая я обратился к местному человеку. Этот сообразительный парень ведет меня по узким извилистым дорожкам на другой конец деревни и приводит в лагерь чайного каравана, полагая, что это то, что я ищу. Караванщики направляют меня в chapar-khana, где я и нахожу условия проживания обычной, грубой природы.
Посылая в деревню за яйцами, сахаром и чаем, хранитель чапарханы и конюхи разводят мятый самовар, а после приготовления ужина заваривают чай. Они бедные, оборванные парни, но кажутся беззаботными и довольными. Песня свистящего пара в самоваре кажется пробуждает в их полуцивилизованных сердцах сочувственный ответ, и они начинают петь и веселиться за крошечными стаканами подслащенного чая так же естественно, как моряки в винном погребе морского порта или немцы за бочонком лагера.
Хотя они внешне кажутся веселыми, беспечными парнями, они, однако, не являются исключением из общего числа их соотечественников в отношении мелкой нечестности. Хотя я дал им достаточно денег, чтобы купить вдвое больше продуктов, которые они привезли, кроме того, что пообещал им обычный маленький подарок перед отъездом, утром они предпринимают еще одну попытку залезть в мой кошелек под предлогом покупки еще масла, чтобы приготовить оставшиеся яйца. Есть мелочи, которые можно обсуждать, но они показывают большую разницу между характером крестьянских классов в Персии и Турции. Чапар-хана обычно состоит из огороженного вольера, в котором находится конюшня для большого количества лошадей и помещения для конюшен и привратника. Самый быстрый способ передвижения по Персии - чапар или, другими словами, верховая езда, получение свежих лошадей в каждой чапар-хане.
Местность к востоку от Туркоманчаи состоит из неровной, неинтересной возвышенности, где ничто не меняет монотонность путешествия, до полудня, когда, проехав пять фарсах, я добираюсь до города Миана, известного во владениях шаха из-за ядовитого жука, обитающего в глиняных стенах домов, и считается, что кусает жителей, пока они спят. Говорят, что укус вызывает сильную и продолжительную лихорадку и даже опасен для жизни. Принято предупреждать путешественников о том, чтобы они не оставались на ночь в Миане, и, конечно, я ни в коем случае не был забыт. Подобно большинству из этих якобы ужасных вещей, при тщательном расследовании выясняется, что это больше миф, обладающий некоторой правдивостью и способный воздействовать на творческие умы людей.
Я думаю, что «источнику страха Мианы» будет более подходящим имя «ошибка Мианы». (Томас позволяет себе шутить со словами. В английском «bug-bear» дословно переводится как, жук-медведь и, одновременно имеет понятие «источник страха», а слово «bug» одновременно имеет два значения - жук и ошибка.)
Люди здесь, кажется, имеют хулиганские наклонности в гостеприимном приеме Ференги без сопровождения. Проходя через базар к телеграфной станции, я становлюсь несчастной целью для тайно брошенной дынной кожуры и других нежелательных предметов, от которых нет другого укрытия, кроме дружественных стен станции. Это немного за городом, и до того, как я достиг ворот, дынную кожуру сменяют камни, но, к счастью, без какого-либо серьезного ущерба. Мистер Ф., молодой немецкий оператор, руководит здесь контрольной станцией и сердечно приветствует меня, приглашает разделить с ним его уютные помещения, и призывает меня остаться с ним на несколько дней. Я с радостью приму его гостеприимство до завтрашнего утра.
У мистера Ф. есть брат, который недавно стал мусульманином и женился на паре персидских жен. Он также временно проживает в Миане. Вскоре он приходит к телеграфной станции и оказывается диким человеком из рода харум-скарум (ветреный и безалаберный человек), который расценивает свое превращение в мусульманина и создание собственного гарема как нечто серьезное. В качестве награды за принятие мусульманской религии и становление персидским подданным Шах выдал ему денежное вознаграждение и должность в монетном дворе Табриза, а также присвоил ему звучащий титул Мирзы Абдул Карима Хана. Кажется, что такой стимул доступен каждому Ференги, кто захочет принять шиитскую ветвь ислама и персидское подданство — редкий шанс для хронических бездельников среди нас, казалось бы.
Этот свежий и торжественный переход в ислам, мысленно погружает меня в прелести персидской семейной жизни, и я решительно представляю себя на этом месте, если бы такое было возможно. Представьте себе в костюме опереточного артиста, лишенного всякого уважения к разнице между реальностью и непристойностью и многозначительной неделикатностью, допустимой в свете рампы, а теперь представьте, что это повседневный костюм персидского гарема.
Романтическим вечером владыка гарема обычно отправляется в это характерное учреждение Востока и начинает отгонять скучную заботу, куря кальян и наблюдая за проявлением талантов терпсихоры у его жен или рабынь.
Это не те танцы, к каким мы привыкли, но изящные позы и извивающиеся и вращающиеся тела, словно трепетные птицы, поднятые руки, щелчки пальцами или крошечными медными тарелками, их ноги неподвижны, но они извиваются или изгибаются назад, подобно виноградной лозе, пока их распущенные, скользящие локоны не коснутся земли.
Некоторые персы могут позволить себе роскошь, иметь женские апартаменты, окруженные зеркалами, расположенными под соответствующими углами, так что, наслаждаясь этой демонстрацией способностей своих жен, он оказывается не просто в присутствии трех или шести жен, в зависимости от обстоятельств, но окружен со всех сторон множеством воздушных сказочных нимф, и среди мечтательных паров и успокаивающего пузыря его кальяна может представить себя счастливым - или можно было бы подумать, естественно, несчастным - обладателем ста жен.
Эффект действия зеркал можно представить, конечно, лучше, чем я описал.
«У вас нет одной из этих зеркальных комнат, не так ли?» - спрашиваю я, проявляя свое любопытство, я становлюсь, возможно, довольно дерзким. - «Вы не могли бы провести парня внутрь, замаскировав, скажем под сеюда или...» - «Нихт», - смеется Мирза Абдул Каим Хан. «Я еще не беспокоился о комнате с зеркалами, потому что остаюсь здесь только до следующего месяца, но если вам случится приехать в Табриз в любое время после того, как я приеду туда, найдите меня, и я-буду приветствовать! И принц Ассабдулла, чтобы увидеть ваш велосипед!» У Фаттеха - Али Шаха, дедушки нынешнего монарха, было около семидесяти двух сыновей, это не считая дочерей.
Поскольку сын принца наследует титул своего отца в Персии, многочисленные потомки Фаттех-Али-Шаха разбросаны по всей империи, и принцы безмятежно занимают возвышенное положение в каждом городе, где бы они ни находились. Они часто оказываются на каком-то уютном, но не всегда прибыльном посту при правительстве. Принц Ассабдулла изучил телеграфию и руководит здесь контрольной станцией правительства, получая зарплату значительно меньше, чем агент английской компании. Телеграфная линия правительства Персии состоит из одной нитки, натянутой на покосившиеся деревянные столбы. Она установлена вдоль великолепной английской линии тройных проводов и массивных железных столбов, а контрольные станции построены рядом с английскими станциями, как будто персы были достаточно робкими в отношении своих собственных способностей телеграфистов и предпочитали прижиматься, и быль так как были под защитной тенью английской линии. У принца Ассабдуллы есть старший брат, который является губернатором Мианы и который приезжает, чтобы увидеть велосипед днем. Они оба кажутся симпатичными и приятными парнями.
