Выслушав слова Бога Литературы, Юань Мэй сказал:

– Часто человек смотри с надежной на Небеса, но не всегда к нему приходит из потустороннего мира благо, на которое он рассчитывает, Поэтому не нужно прельщаться тем, что кажется красивым или совершенным, приходящим из «неведомо откуда».

И Юань Мэй рассказал о духе, ищущий себе замену, который доводит человека до самоубийства:

21. Повешенный за косичку

Солдат по имени Чжао Синь служил в управлении охраны порта Вуху. Ему было около тридцати лет, и он ещё не женился. (蕪湖江口巡司衙門弓兵趙信，年三十餘，尚未娶妻). Однажды он отправился в храм в пустынном месте, же долго оставался, смеялся и отказывался возвращаться домой. (忽一日往野廟中，留連笑語，不肯歸家). Некто спросил его, почему он там остаётся, и он ответил: «Я женился ныне и переехал в семью моей жены». (吾贅於某氏矣). Он очень хвалил красоту своей жены и богатство её семьи. И делал это снова и снова. На следующий день он снова пошел в храм, смеясь и шутя, как обычно, но когда его товарищи пошли с ним, то ничего не увидели и поняли, что он общается с призраком. Тогда его родственники решили удерживать его дома и не отпускать в храм, ни при каких обстоятельствах. Родителя заперли его в комнате и открывали дверь лишь для того, чтобы принести ему еды. Оставаясь внутри комнаты Чжао начал кричать: «Я иду, я иду! Пожалуйста, не тяните меня за косичку»! (我來我來，勿扯我辮)! Услышав этот шум, его семья решила подсмотреть за ним и заглянула в окно. Все увидели, как его косичка стоит торчком, как будто кто-то тянет за неё вверх. Поэтому они приняли меры предосторожности, чтобы его охранять. Прошло три дня и в комнате стало тихо. Они открыли дверь и нашили Чжао повешенным над перилами своей кровати на своей собственной косичке, сплетённой из его волос. (開戶視之，竟以辮髮自縊床欄干上).

Выслушав эту историю, Цзи Юнь сказал:

– Иногда некоторые люди слышат голос небес и стараются его озвучить перед другими людьми, но те не понимают, о чём идет речь, поэтому и не прислушиваются к божественному голосу, отверзая то, что исходит из потустороннего мира, если даже этот голос говорит о прекрасном и совершенном.

И рассказал об одном стихе, написанном экзаменующимся студентом:

22. Стихи, написанные одним из экзаменующихся студентом

Если кто-то с неподготовленным человеком начинает говорить о чём-то возвышенном или трудно понятном ему, то собеседник испытывает неудобство, поэтому нужно проявлять снисходительность к нему, и понимать, насколько это сказанное соответствует его слуху и пониманию. (科塲撥卷，受撥者意多不愜，此亦人情；然亦視其卷何如耳).

Экзамен проводился в Шуньтяне в девятнадцатом месяце по лунному календарю, и экзаменаторы не обошли стороной провинцию, когда читали сочинения. Текст сочинения был хорошо написан, но с плохими стихами. Только что была изменена система экзаменов по поэзии, и мне было очень жаль, что я, рекомендуя экзаменаторам г-на Лян Вэнь-чжуана к успешной сдаче, не настоял на своём мнении.

Этот стих начинался так:

С началом моей жизни я собой мир представляю:

Вошёл в тень лик луны, в сон сладкий Заяц погрузился,

В лавровой роще стоя, я свет звёздный созерцаю,

И в нём я с мокрыми ногами сам себе приснился.

Прежде, чем его внести в экзаменационный список победителей, мы вызвали Ляна к себе и спросили его о том, почему бы ему не изменить свой стих в четырёх фразах, там, где шла речь о «начале моей жизни». Он обиделся и, отказавшись, сказал: «Начало меня – это также и начало других». И он не изменил ни одного слова в своих стихах. После этого его высказывания совет инспекторов отменил моё предложение включить его в экзаменационный список, и это стихотворение с названием поэмы «Лавровый аромат при лунном свете» (月中桂) было отклонено. Шестое двустишие поэмы гласит: «Спит Лунный Заяц, аромат лаврового листа вдыхая». Я был восхищён красотой и элегантностью этих стихов. В седьмом двустишии говорится: «И прислонившись к дереву, Ву Чжи я вспоминаю». Читая стихотворение, я вспоминаю поэта Сюй Тана. Стихотворение было написано Ли Хэ в его поэме, опубликованном в «Цитатах Ли Гун-куна» (李憑箜篌引) «Ли Гун-кун хоу-инь», которое гласит: «Ву Чжи в полудрёме прислонился к лавровому дереву, а его ноги мокры от росы как у холодного Лунного Зайца, летящего по небу со крещёнными ногам». (吳質不眠倚桂樹，露脚斜飛濕寒兔). Это стихотворение не было записано ни в одной из антологий и не было известно никому, кто не видел его в сборнике «Чангу-цзи» (昌谷集). В поэме «Лавр в луне» (月中桂) Сюй Тан был назван первым поэтом в Хуачжоу. Это стихотворение не известно никому, кто не видел его в «Чжиянь» (摭言) Вана Дин-бао, что в «Хронике танской поэзии» (唐詩紀事) Цзи Мин-фу. Стихотворение «Цветущий цветок в верхнем мире, бессмертный с секирой» (開花臨上界，持斧有仙郎) не так хорошо, как это стихотворение. Стихотворение написано в том же духе, что и это. Подобное стихотворение также было написано Чжу Цзы-юнем.

После опубликования списка наступил сентябрь, а Лян был беден и ходил без шерстяной одежды. Цзян Синь-юй, который всегда пел вместе с ним, одолжил ему свою одежду. Он пришёл к нему в гости и предложил в подарок написанное им стихотворение. Когда я сопровождал его на перевал Губэй, я сделал остановку в общежитии и увидел на стене стихотворение, больше половины которого было зачеркнуто, кроме трех или четырех строк. Мне понравились строки: «山色空濛淡似烟，參差綠到大江邊。斜陽流水推篷坐，處處隨人欲上船»:

Холмы туманны и бледны, всё в дымке лёгкой тает,

И небо над горами манит лёгкостью бездонной,

Под солнцем зелень берега – край, неопределённый,

Плыть люди все в чёлне, неведомо куда, желают.

И ещё: «Поднимается вода, и люди говорят, десять тысяч холмов зеленеют под копытами лошадей» (一水漲喧人語外，萬山青到馬蹄前). И я подумал: «Облака, оттеняющие цвет гор, и шум реки, текущей среди деревьев, способствуют восхождению в горы». (雲中路繞巴山色，樹裏河流漢水聲). Но мне было жаль, что я не мог найти нигде эти произведения. И как я был удивлён, когда обнаружил эти стихи, когда я развернул томик.

一水漲喧人語外，萬山青到馬蹄前

雲中路繞巴山色，樹裏河流漢水聲

Людские голоса слышны во время наводненья,

Под конскими ногами зелень горы покрывает.

Вдали туман и облака всех гор цвет оттеняют,

Речной шум средь деревьев крон ведёт всех к восхожденьям.

Шесть или семь лет назад я понял, что эти стихотворения идеально подходят друг другу, и ими можно наслаждаться вместе, вздыхая прелесть картины оживающей природы весной. Это были стихи Ляна.

После его смерти два его сына, унаследовавшие таланты и устремления отца, по-прежнему были привязаны к нему. Неслучайно эти два сына были духовными родственниками друг друга. Так почему в них зародилась духовная близость?

В поэме «В лодке на реке» (江舟中) Ю Янь сказал: «Горы туманные и дымчатые, они неровные и зеленые до самого края реки. Светит солнце, вода натягивает навес, чтобы можно было сидеть, и люди повсюду хотят попасть на лодку» (山色空濛淡似烟，參差綠到大江邊。斜陽流水推篷坐，處處隨人欲上船).

В тумане скрыты горы, лишь вершинами блистая

На солнце, над водой, что под навесом их струится,

Текут где реки и ручьи от края и до края,

И всюду люди на челнах желают прокатиться.

На самом деле, стихотворение было взято из строки «Десять тысяч холмов» (萬山). Юй Цзы-инь сказал: «Люди говорят, что зелёный цвет появляется из синего, но сегодня именно синий цвет исходит из синего». (人言青出於藍，今日乃藍出于青). Хотя Цзы-инь не был благодарен ему за это, но он, кажется, промолчал. Это одна из лучших историй в мире поэзии, и она прилагается здесь. (子穎雖遜謝，意似默可。此亦詩壇之佳話，並附錄於此).

Закончив свой рассказ, Ци Юнь молвил:

– Мы в этом мире всё такие разные, и поэтом весь мир мы воспринимаем по-разному. Кажется, что кто-то у кого-то перенимает что-то, Но это не так! Каждый человек говорит о том же самом, но по-разному, вкладывая в сказанное им свою собственную душу. Поэтому плагиата не существует в мире, если кто-то что-то заимствует у другого человека, то это уже его собственное творение, так как он это самое принимает и воспроизводит по-своему. Не может быть в мире вещей, абсолютно похожих друг на друга, ибо каждая вещь мыслит саму себя самостоятельно.