– И ты пришла сюда одна?

– Я живу одна и пришла одна, – зачем-то уточнила она.

– И теперь ты собираешься пойти домой тоже в одиночестве – ночью, через весь город?

– Я как-то об этом не подумала… Ох, у меня же еще и плед не готов на завтра… Мне срочно надо вернуться. Доброй ночи! – Теперь уже Теона спешила поскорее проститься.

Бон был слишком хорошо воспитан, чтобы оставить наивную девушку одну в кромешной темноте.

– Раз уж ты все это затеяла, чтобы получить от меня взбучку, я провожу тебя.

– Нет-нет, что Вы, не стоит, я доберусь до дома сама, – затараторила Теона. – Вы же знаете, закон защищает Ткачих, никто не посмеет меня тронуть.

– А кто, позволь спросить, в темноте будет разбираться, Ткачиха ты или нет?

– Ой, об этом я тоже не успела подумать. – Она переминалась с ноги на ногу, смотря по сторонам, будто оценивая риски.

– Ты умеешь ездить верхом? – поинтересовался принц.

– Не очень хорошо.

– Тогда возьмем одну лошадь. Пойдем.

Принц неопределенно махнул рукой куда-то во тьму и быстро зашагал прочь. Теона поспешила следом.

– Куда мы идем? – на ходу спросила Теона.

– А какие варианты? На конюшню, конечно. Не буду скрывать, твое появление стало для меня сюрпризом, но оно здорово отвлекло от происходящего. В благодарность я провожу тебя до дома.

– Вам… тебе… абсолютно не о чем беспокоиться, я дойду сама… – снова начала отнекиваться девушка.

– Да, точно, сама, в ореоле невидимости Ткачихи, – съязвил Бон. Он остановился и повернулся к ней.

Девушка, не ожидавшая этого, буквально налетела на принца. Бона даже начала забавлять вся эта ситуация: почему они постоянно сталкиваются нос к носу? Он пристально посмотрел на Ткачиху и заметил, что под распахнувшимся плащом на ней было надето не платье, а темно-синий брючный костюм: пиджак и сорочка с воротником-хомутом, обнимающим шею, и узкие брюки, заправленные в короткие сапоги.

Когда он учился в пропитанном духом свободы и равенства Гридиче, то первое время удивлялся девушкам в брюках, но потом привык и даже стал считать это нормой. Но то, что подобная мода успела дойти и до Риата, казалось удивительным. В столице его королевства строго чтили традиции и бежали от любых перемен, точно от пожара. Одежда Ткачихи настолько изумила принца, что он бесцеремонно спросил:

– Почему на тебе брюки?

Девушка торопливо закуталась в плащ, чтобы скрыть «позор». Видимо, Бон зря обрадовался прогрессу взглядов.

– Я спешила, а в юбке быстро ходить не получается, – прикусывая губу, призналась она.

– И часто ты носишь мужскую одежду? – не прекращал допрос принц.

– Только по выходным. Обычно я провожу их в горах, и юбка там может стать причиной того, что в Ириз пришлют новую Ткачиху из-за скоропостижной смерти старой.

Бон промолчал. Неожиданная реплика поставила его в тупик. Ведь в действительности он никогда не задумывался о том, насколько неудобными могут быть длинные женские юбки. Но развивать эту тему он не стал.

– Должен признать, леди Теона, чем дольше мы знакомы, тем больше вы меня удивляете. Но нам нужно поторопиться: вас ждет плед, а мне нужно успеть вернуться к погребению Морина.

Принц направился к стойлам, несколько лошадей оживленно заржали. Он подошел к каждой из них и погладил чуть выше носа, угощая лежащими тут же в ящике яблоками. Теона подождала, пока он поздоровается с животными, а потом прошмыгнула к рыжей кобылице и повторила действия Бона. Кобылица фыркнула, не узнавая новенькую, но потом разрешила себя погладить и даже слегка боднула ладонь Ткачихи.

– Какая ты красивая и сильная, – произнесла девушка, обращаясь к лошади, – и ты тоже на привязи… – добавила она очень тихо, не рассчитывая быть услышанной.

– Рысь, знакомься – это леди Теона, леди Теона – это Рысь.

– Но я никакая не леди, – подмигнула кобылице Ткачиха, – так что можешь звать меня просто Теоной.

Рысь потерлась носом о руку девушки в знак того, что тоже рада знакомству.

– Может быть, как-нибудь ты сможешь на ней прокатиться. Рысь не очень это любит, но она и людей обычно не жалует, а тебя подпустила к себе.

Девушка посмотрела на Бона и улыбнулась. Принц, к своему искреннему удивлению, смутился. Вся эта ситуация выглядела по меньшей мере странной. Он кивнул ей в ответ и принялся снаряжать Стоика – своего любимого вороного коня, который, хоть и был старичком, дал бы фору любому скакуну из королевской конюшни.

Бон надел сбрую и затянул лямки седла. Подергал подпругу, проверяя, все ли крепко затянуто..

– Готово. Ты первая. – Принц протянул Теоне руку, предлагая помощь, но она не шелохнулась, глядя сквозь него пустыми глазами.

– И часто с тобой такое? – полюбопытствовал парень.

Девушка моргнула и вернулась в реальность.

– Что, прости? – переспросила она.

– Часто ты вот так замираешь?

– Ничего я не замираю, – фыркнула Ткачиха, подошла к коню и вставила ногу в стремя, ухватившись рукой за ремешок. Но длинный плащ, зацепившись за сапог, не позволял ей забраться в седло самостоятельно. Тогда Бон, решив помочь, ухватил ее за талию и попытался подсадить.

Даже не видя лица девушки, принц был уверен, что оно превратилось в камень, а тело под плащом напряглось.

Конечно, Теона была не первой девушкой, которую Бон держал за талию, но определенно первой с такой странной реакцией. Он опустил руки, а девушка так и стояла со вдетой в стремя ногой. Спустя секунду она словно оттаяла и ловко перекинула ногу через седло. «От неожиданности, видимо», – подумал Бон и ловко запрыгнул на коня позади ночной гостьи.

– С тобой точно все в порядке? – спросил принц, наклоняясь к уху девушки.

– Абсолютно точно, – робко ответила Ткачиха.

Видя, насколько все происходящее волнует Теону, Бон подумал, что им стоило бы взять повозку, чтобы подобное «окаменение» больше не повторилось. Но потом не без ехидства признался сам себе, что все еще немного сердит на Ткачиху за произошедшее. Поэтому принц решил, что ночные скачки станут последней каплей его маленькой мести. На этот раз он собирался подольше задержаться в городе, а Ткачиха была его почетным жителем. Им так или иначе придется встречаться, поэтому хорошие отношения точно не повредят.

Но пока он мог позабавиться – почему бы не воспользоваться моментом? Бон пришпорил Стоика, и тот сорвался с места, припустив галопом, радуясь, что покидает конюшню. Принц слегка подался вперед, чтобы лучше видеть дорогу, еще сильней прижимаясь к Теоне. Если бы сейчас он поставил все свое королевское состояние на то, что девушка не вздохнет и пяти раз за всю поездку, то точно стал бы еще богаче.

Они выехали за границу замковых стен и поскакали по пустому ночному городу.

Кудри Теоны закрывали обзор и щекотали лицо принца, но вместо того чтобы попросить девушку убрать волосы под капюшон, он гадал, чем они так приятно пахнут. Аромат был простой, безыскусный, но в то же время он чувствовал запах луговых трав, теплого меда и молока. В голове возникли образы из детства. Вот он играет в летнем саду, пока мама рисует картину, стоя за мольбертом. Ее руки и уши часто бывали перепачканы краской, поэтому она собирала непослушные пряди в хвост. Несмотря на обилие нарядов, королева берегла свои роскошные платья и надевала фартук, в кармане которого всегда был припрятан какой-нибудь небольшой подарок для Бона – цветной мелок, деревянная лошадка или сладости. В том саду пахло примерно так же…

Погрузившись в прошлое, он почти перестал следить за дорогой. Лишь когда они оказались в хвойном бору, конь резко затормозил, приведя в чувство наездника.

Бон взглянул на сосну, возле которой они оказались, и не поверил глазам – это было дерево его матери. В этом старом бору уже давно никого не хоронили, королева была одной из последних. Черные пледы, принесенные Гретой, не застали отца и мать, уехавших отмечать годовщину встречи в горы. Король тогда вернулся с длинным порезом на шее и в пропитанной кровью одежде. Он рухнул с коня прямо на каменной лестнице у входа в замок. Начался переполох, Бона с няней отправили в дальнее крыло, и только через два дня он узнал, что на короля с королевой напали грабители. Хотя Иолантия Эдуарда Освальда Второго дома ждал черный плед, он выжил.