– Тише, – призвала снизить тон подруга, – Нет. Я ведь жена военного и мое дело маленькое – сопровождать его. А здесь трудятся местные. Они с трепетом относятся к своей работе. Поставки от Флюмена уходят не только под купол, но и к космическим станциям.

Я не могла оторвать глаз от работы мастеров. Они так аккуратно и тщательно обрабатывали каждую веточку растений. Здесь были томаты, баклажаны, лук, тыква, зелень и даже несколько рядов высокой кукурузы. Удивительно компактно и в то же время масштабно.

– Что ты здесь делаешь? – Розмари напомнила о бартере. Я кивнула, покачав головой.

– Адама направляют в приграничные зоны. Проезжая Флюмен, я не могла упустить возможности увидеться с тобой. Кто знает, когда удастся увидеться снова?

Рыжая невесело улыбнулась.

– Зайдешь на чашечку чая? Я живу рядом.

Я согласилась. Лучше остаться без постороннего внимания. Розмари проводила меня в небольшую квартирку, похожую на ту, в которой мы жили в гарнизоне Андариона. Дежавю не заставило себя ждать при виде отсутствующих окон и множества подсветки. У Розмари в квартире оказалось светло и уютно, но удивила меня больше всего детская кроватка.

– А вы готовитесь заранее.

– Ах, ты об этом? Да, я просто жду не дождусь, – девушка порхала по крошечной кухне, собирая для меня чай из разных ингредиентов, – Не представляешь, как я жду его появления на свет. Или ее. Я буду рада ребенку любого пола. Просто не очень хочется расставаться с дочкой и отдавать ее по распределению.

– Разве Пустошь проводит распределение?

– Некоторые хотят выйти замуж за военных. У них всегда недобор с приграничных зон. Но ты не забыла, что я вернусь в Андарион.

Девушка вынесла в комнату две чашки чая и поставила прям перед маленьким диванчиком на кофейный столик.

– Еще есть небольшое угощение из меда и муки. Ты будешь удивлена.

Она исчезла на кухне и появилась с тарелкой в руках. На ней лежали длинные колбаски соломенного цвета.

– Я сама делала. Тут от скуки можно помереть, поэтому осваиваю кулинарию, рисую и сочиняю для малыша колыбельные.

– Ты всерьез надумала вернуться под купол? Почему не в Витрум? Адам командующий, я могу попробовать добиться распределения в стеклянный город.

– Неет, я не хочу оставаться в Пустоши. Тут опасно и с каждым днем становится все хуже. И еще эти леса… Эмбер, они пугают меня.

– Но там, в городе, не будет лучше. Если Деметра не позволит Полу отправится с тобой, поедешь?

Розмари шумно втянула горячий чай, уставившись в сторону детской кроватки белого цвета.

– А как бы поступила ты, зная, что война неизбежна?

– Я бы осталась с мужем, который защитит нас. Разве Пол сможет отпустить тебя с малышом?

Она все решила и мои опасения не были ее опасениями. Андарион дом для Розмари. Девушка не видела его таким уродливым, каким видела его я. Сейчас я давила на нее не меньше, чем Старшая.

– Прости. Я на все смотрю со своей точки зрения.

– Да ничего, – девушка коснулась моей руки, одарив теплым взглядом, – Ты никогда не любила наш город, как и Деметру. Почему ты так спросила? Почему задала вопрос, кем она приходится мне? Ты что-то знаешь, чего не знаю я?

Мы встретились взглядом. Я нервно сглотнула, попыталась прокрутить в голове варианты ответов, но потом вспомнила себя. Как все это время все, кто знал меня, играли несуществующие роли. Было больно просыпаться от несуществующей реальности. Я решила сказать правду.

– Розмари, это должна говорить не я, но так вышло. Деметра умоляла меня помочь найти тебя в Пустоши. Мы договорились отправить ее с Эбеном в Диалон. По пути она как раз прибыла в город подземных рек, чтобы найти тебя.

– Так, а…

– Она твоя мама, Розмари. Настоящая, родная.

– Ты смеешься? – подруга так быстро подскочила с места, что чуть не перевернула стол, – Неет, это бред.

– Она была вынуждена это скрывать, ведь Деметра не Митаи. Ты же знаешь, что одна из Митаи была в доме Мира ради дочери Маргариты?

– Нет, Эмбер, я ни за что не поверю, – взмахивая руками, Розмари стала ходить по комнате. Я понялась следом, – Она же могла мне сказать, если бы это было правдой? Могла сказать давно и… Да я бы никому не рассказала. Нет, ты точно ошибаешься.

– Не могла, потому что была связана клятвой. А когда тебя отправили в Пустошь, она пошла против системы. Я уверена, за тебя она порвет глотки всем в Андарионе и поэтому я так переживаю, что она не станет допускать туда Пола.

– А отец? – Розмари растерла глаза от слез. Нос распух, губы дрожали. Я хотела ее обнять, но подруга не подпускала к себе, – Кто он? Тоже военный? Или кто-то из Воробьев? Иначе зачем ей было отправлять меня в пансионат?

– Твой отец был гением. И он здесь, в Пустоши. Возможно, он даже не подозревает, что ты существуешь.

– Был гением, но говоришь о нем, как о живом? Значит он в изгнании?

Я поджала губы, согласно кивнув. Не знаю, насколько для Розмари больно понимать, что отец повстанец. В Андарионе связь с повстанцами и изгнанниками порицалась. Я не стала скрывать правду. Девушка должна быть готова ко всему.

– Итан пошел против системы, – развела руками я, – И, похоже, я даже была знакома с ним лично. Но моя амнезия… Сколько бы я не пыталась, память возвращается по крупицам.

– Ты не знаешь где он? Я могу с ним увидеться?

– Не знаю, Розмари. Боюсь я не смогу помочь. Ты можешь спросить об этом у Деметры, когда та вернется. Не дай ей обмануть себя, она попытается это сделать во благо твоему неведению.

Розмари мрачнела. Я поспешила успокоить ее.

– Прости, что говорю так цинично и прямо. У меня не будет другого раза, чтобы сказать тебе это.

– Ты вроде как заботишься обо мне?

– Розмари, ты должна знать своих родителей и не должна разлучаться с любимым человеком, путем обмана. Мне правду не говорили и я по себе знаю, лучше узнать, чем потом чувствовать себя…

Розмари не дала договорить. Она подошла ближе и рухнула в объятия, сжимая меня очень крепко. Девушка вроде бы держалась, но когда я обняла ее в ответ, та разрыдалась на плече. Я гладила ее волосы, улыбалась и говорила добрые слова. Розмари будто сестра, которой у меня не было. Она единственная, кто с самого начала вызывал в душе теплые чувства.

Когда девушка успокоилась, мы вернулись к чаю. Рыжая похлебывала его, икая и втягивая воздух, после слез, точно ребенок. Я старалась ее ободрить и отрезвить.

– Нужно поспать, чтобы эмоции улеглись. А потом попробую связаться с Дем.. Ох, я ведь теперь могу называть ее мамой? Эмбер, я ведь ее и в самом деле люблю. Другие боялись, а мне нравилось, как она всех строит, а потом уступает мне в каком-нибудь мелком споре. Всегда думала, что я просто особенная ученица ее дома, а оно вон как… Оказалось я ее дочь.

– Она любит тебя, Розмари. Были причины, по которым Деметра не смогла сказать тебе правду. Но сейчас, преград нет.

– Она возненавидит тебя еще больше, когда узнает, от кого я выведала ее страшную тайну.

Розмари звонко рассмеялась и снова икнула, схватившись за еще плоский живот. Она уже активно примеряла на себя роль матери.

– Мы не в Доме Мира и наказать меня Старшая не сможет.

– А я для себя поняла, что ни в чем нельзя быть уверенной на сто процентов.

Это правда. Жизнь подкидывает сюрпризы, и не только мне. В системе Андарион каждый живет с маленьким секретом. Кто-то о нем знает, а кто-то нет.

Мир двуликих людей. Вот один парень военный, но рожден был рыцарем Андариона; другой лекарь, но охраняет город под куполом; девушка сирота растет одна при живой матери и отце; гений программирования пропитан ненавистью к системе настолько, что вместо созидания продвигает войну; и я рожденная в Пустоши и призванная быть повстанцем, пошла против учителя и системы, чтобы прекратить войну.

Мы с Розмари провели вместе немало времени. Девушка рассказывала об успехах Пола, о жизни в городе подземных рек и о том, какое имя они подбирают для будущего ребенка. Она жалела о том, что уехала из Андариона и одновременно была благодарна за встречу с мужем. Подруга хотела и того и другого одновременно, поэтому надежда, дарованная Деметрой, наполняла ее.