– Во-первых, по твоим же словам, Татьяна замужем, а это несколько усложняет встречу с ней и некий разговор, – он отхлебнул чая, а я понял, что и мне стоит подключиться к этому анализу ситуации, – во-вторых, – продолжил он, – её еще нужно найти, у тебя есть адрес, но не факт, что Татьяна там проживает, – всё верно?

– Всё верно, – подтвердил я.

– И ты просишь меня, отвезти тебя в Тюмень и помочь в этом деликатном, как ты говоришь деле?

– Верно, – тихо сказал я, понимая теперь, как это выглядит со стороны.

– Ну ладно, положим я соглашусь поехать в Тюмень в свой законный отпуск, – я поднял на него глаза, но он на меня даже не смотрел, – про деньги говорить не будем, сочтемся позже, но здесь есть и другие сложности Серёга, – он бросил на меня взгляд и снова отхлебнул чая, причмокивая – вкусный зараза. Есть ещё два нюанса. Первый. С чего ты взял что она отдаст тебе кольцо?

Я молчал, открывая рот, чтобы дать хоть какое-то своё объяснение, но его не было.

– Вот, – кивнул он мне, – нюанс. Второе. Где сейчас сундук?

– Он был в краеведческом музее, в Тюмени.

– Был, Серёга, был, ключевое слово, а может уже и не быть. И отсюда вытекает третий нюанс – время. Я сейчас про себя любимого, извини, отпуск мой, всё же, имеет ограниченные временные рамки. Успеем ли мы со всеми этими нюансами и сложностями уложиться в короткие недели моего отпуска? Вот о чём я долго думал, Серёга.

Что я мог сказать? Да ничего.

Ранним утро 21 декабря.

Порыкивая двигателем, импортная тачка Виктора увозила нас по заснеженным северным дорогам в сторону Тюмени. Я по-прежнему чувствовал себя неуютно, думая о том, что принудил друга к этой поездке против его воли, поэтому сидел и помалкивал.

– Я ведь собирался к матери поехать, – прервал молчание Виктор, – каждый год бываю, она у меня старенькая уже. Батя умер пять лет назад, а я единственный ребенок в семье, – похоже тема эта для него была больной, – больше некому приезжать.

Я не стал поддерживать тему, так можно черте до чего договориться.

– В Сургуте заправимся и перекусим и считай треть пути позади, – улыбнулся Виктор, похоже путешествовать на машине ему нравилось, – ты когда последний раз в Сургуте был? – посмотрел он на меня.

Сургут, Нефтеюганск и Пыть-Ях остались за спиной. Время перевалило за полдень и сургутский завтрак был уже забыт. Во всяком случае Виктор так заявил и сказал, что следующая остановка в Салыме.

Кафе «Заимка» встретило уютом, вкусным обедом и назойливым пацаном лет двенадцати, который пытался на парковке что-то впарить нам.

– Дядь, а дядь, купи серьги, – он чем-то сверкнул в руке, но мне, понятно, было не интересно.

– А ну, шкет, – прикрикнул на него Виктор, – вали отсюда.

– Ты чо мужик, я же не фуфло толкаю, – я с любопытством смотрел на этого современного предпринимателя-цыгана, – есть и серьги, и кольца, и браслеты.

– Серёга, садись, – Витя кликнул сигналкой открывая машину, – а ты иди отсюда, предприниматель, твою мать, пока я в полицию не позвонил.

– Напугал, – состроил рожу пацан, – счастливого пути, – показал он средний палец.

– Да я тебя, – страшным голосом рявкнул Виктор, делая движение в сторону малолетнего торгаша, который тут же сиганул в сторону кафе

– Шпана беспредельная, – фыркнул Витя, включая зажигание.

Через 8 часов перед нами сверкал множеством огней город, которому веселые жители одноименной области лет сорок назад дали хлёсткое прозвище «Тюмень столица деревень». Ну, возможно сорок-пятьдесят лет назад так и можно было сказать. Тогда в Тюменской области, конечно, уже были города и даже по сегодняшним меркам, довольно крупные, с населением более пятидесяти тысяч, но города были провинциальные, большей частью старые, с деревянной застройкой, похожие на большие деревни.

Сегодня Тюмень сама стала крупным современным городом, правда изменилось политическое устройство страны и город потерял часть своего статуса, но это было уже не так важно, особенно для нас с Витей. Нам нужно было устроиться на ночлег.

– Сегодня, конечно, к Тане не поедем, – утвердительно, но с вопросительной интонацией сказал Витя.

Я просто повернулся к нему и покивал. Не знаю видел ли он этот мой жест и страх что затрепыхался в моих глазах, но сказал он следующее:

– Значит ищем ночлег, гостиницу так сказать.

Виктор оказался не только добродушным другом, решившим помочь мне, безвозмездно, за свои кровные, так сказать. Он был ещё и экономным человеком. Поиск «так называемой гостиницы» начался со звонка старому другу, на нём собственно и закончился. Уютная двушка у одинокого мужика показалась мне странным фактом, но я глупых вопросов задавать не стал. А вечером, после рюмки, которую я, кстати, пить не стал, Костя, так звали нашего гостеприимного хозяина, сам рассказал, что после развода ему осталась эта квартира. Жаловался, что нынче баб нормальных не найти, а потому лучше быть одному. Боюсь история здесь немного похожа на мою – просто парень однолюб и, может быть, сам ещё этого не осознал. А женщины здесь не при чем.

22 декабря

Утром умывшись, одевшись и позавтракав, я сел на стульчик почувствовал слабину и дрожь в ногах.

– Ну что, Серёга, – Витька выглядел бодряком, – двинули?

Я молча посмотрел на него и похоже в моих глазах всё было написано.

– Так, Суворов, – он назвал меня по фамилии и я вздрогнул, так давно её не слышал, а кроме того был удивлён, что Виктор её знает, – не позорь фамилию, взял жопу в горсть и погнали к Татьяне, ясно?

– Ясно, – неуверенно ответил я.

– Ты чо заднюю даешь Серёга?

Я не знал, что ему ответить. У меня не было внятного объяснения тому, что со мной происходило.

– Не-не, – он ухватил меня за локоть и потянул на себя, – не для этого мы сюда приехали. У нас есть цель Серёга, напоминаю тебе. И цель эта серьёзная, а Татьяна, если ты конечно помнишь, сама к тебе обратилась за помощью…

Лицо Татьяны вновь встало передо мной во всей своей красе и я вздрогнул, выпрямляясь.

– Вот, – принял мою неожиданную конвульсию за действие Витя, – это правильное решение…

Татьяна стояла перед моим внутренним взором, с перекошенным ртом прося у меня помощи. Я махнул рукой перед собой, отгоняя наваждение.

– Готов? – вопросил Виктор.

– Да, – хриплый каркающий звук вылетел и моего горла.

– Так, мужики, – вмешался Костя, стоявший здесь же в коридоре, – вас обратно ждать?

Дверь открыла Татьяна. Кровь отлила от моего лица, как я не храбрился. Воспоминания, видения всё слилось воедино и соединилось в одном лице – лице Тани. Она меня тоже узнала. Её лицо сделалось пунцовым, потом кровь схлынула. Из уголка глаза вытекла слеза. Как же мне хотелось обнять её прямо сейчас, невзирая ни на что – ни на прошлое, ни на настоящее, что наверняка сейчас было за дверями квартиры, просто обнять. Но я стоял как истукан и она вместе со мной. Такая красивая, как будто почти не изменилась.

– Так, господа хорошие, – вдруг вставил своё слово Виктор, – вижу вы друг друга узнали, поэтому не вижу причины стоять здесь, в коридоре, столбом. Татьяна, – обратился он к ней, – вы можете нас пригласить внутрь?

– Ну, здравствуй, Серёжа, – тихо и нежно сказала Таня, будто и не слышала слов Витька, – проходи, – она посмотрела на Виктора, – проходите, – поправила она сама себя.

Никакого мужа уже давно не было. В квартире даже близко мужиком не пахло. Чистота, порядок и тишина.

– Тихо у вас, – выдавил я из себя.

– Да, тихо, – негромко ответила Татьяна, – мужа у меня нет, а дочка с внуками, – слезы вдруг полились из её глаз, – хотите чаю? – вдруг спросила она.