Когда Николай, наконец, являлся, дежурный гимназист кричал: «Государь!» Все вскакивали, бросали любые занятия, книги, вещи. Каждый лихорадочно торопился пригладить волосы, поправить суконный галстук, застегнуть крючок на воротнике и пуговицы на куртке. Обожаемый монарх стремительно входил в камеру, сопровождаемый едва успевавшим за ним директором. Гимназисты хором должны были гаркнуть во все горло: «Здравия желаем, ваше императорское величество!» Николай, как известно, производил на своих подданных сильное впечатление своим внушительным видом. Вот как описывал его тот же Н. Каратыгин: «Государь был одет в сюртук лейб-гвардии Конного полка, пуговицы на груди расположены были широко между плечи суживались к талии, что великолепно обрисовывало грудь. Золотые эполеты ярко искрились, в руках была треугольная шляпа с густым белым султаном». После приветствия в наступавшей гробовой тишине Николай начинал обходить ряды присмиревших гимназистов, тщательным образом рассматривая каждого. Однажды, остановившись перед одним из воспитанников, грозный государь сердито произнёс: «Разве можно так стоять перед начальством?!» Бедный юноша не успел вовремя застегнуть все пуговицы на куртке и, «к завершению его беды, вместо того, чтобы смотреть прямо в лицо императора, понуря голову, смотрел на кончики своих сапог!» Ученику устроили разнос, Николай обозвал его «расслабленным», а начальству гимназии было велено бороться с чрезмерной застенчивостью некоторых воспитанников. «Застенчивость не может быть поставлена в упрёк девице, но в молодом человеке – это недостаток! Характер молодого человека должен быть: бодр, сообразите-лен и находчив, а не вял и апатичен», – заявил государь. Молодой человек, пошатываясь, сел на скамью. На него набросились с упрёками и угрозами гувернёры, подскочил и инспектор гимназии со своими внушениями. В общем, поднялась кутерьма…
Впрочем, после посещения младших классов Николай пришёл в хорошее расположение духа и уже ласково взяв провинившегося гимназиста за подбородок, спросил: «Ну что, оправился?…Фу, какой же ты слезливый!». Другой воспитанник в это время, слушая с благоговением наставления императора, совершенно замер, «приложив плотно руки по швам и подняв высоко плечи». «Ну и этот хорош! Окаменел и стоит как мумия!», – засмеялся Николай. Положив руки на плечи ученику, он сказал: «Ты не солдат, держи себя свободнее!» Короче говоря, угодить Николаю Павловичу было не так-то просто.
Затем его величество обычно посещал отдельные классы, и для гимназистов считалось «особенной честью и счастьем отвечать при нём урок». Некоторые учителя при этом, конечно, хитрили, требуя, чтобы «при входе царя в класс после здорованья и приказания садиться, лучший ученик не садился, а готовился бы отвечать урок, как будто перед тем вызванный». Если ученик молчал или мямлил и запинался, Николай мог быстро потерять терпение. Именно так произошло на уроке законоучителя М. Муретова во Второй гимназии. Услыхав «царский звонок», он, спрашивавший в это время посредственного ученика Лаубе, сказал, чтобы при входе царя отвечал кто-нибудь другой, из лучших воспитанников. Однако после приветствия и приказания государя всем садиться, Лаубе, видимо, оцепенев от страха, продолжал стоять. Законоучитель не посмел вызвать другого и обратился к нему с вопросом: «Как читается 8-я заповедь?» Лаубе молчал и молчал, минуты две. Наконец вспомнил: «не прелюби сотвори!» Николай крикнул «Дурак!», вышел из класса и уехал из гимназии.
В 1848 г. во время визита в Первую гимназию, Николай явился на урок греческого, на котором изучался «анекдот об Эзопе». Император, задав воспитанникам «глубокомысленные» вопросы «Эзоп ли я?» или «В спине у тебя пусто или много?», остался удовлетворён их ответами; проходя мимо класса, в котором шёл урок немецкого, его величество, сын немецкой принцессы, бросил фразу: «нашему русскому брату не свойствен немецкий язык».
Кроме уроков, император мог посетить столовую, пробовал пансионерские щи, заходил в спальни и лазарет.
Если всё проходило удачно, после уроков гимназистов собирали в актовом зале и там начиналось «неформальное общение». Монарха обступали маленькие: «кто хватает его за ноги, кто за руки, некоторые стараются лезть к нему на спину. Он стоит неколебимо с улыбкой на устах, берёт двух самых маленьких к себе на руки и они целуют ему рукава сюртука, эполеты и воротник». Затем «царственного гостя» «густой» толпой с криками «ура» провожали к сеням, подавали шинель, калоши, вырывали из султана на память пёрышки, окружали лошадей и экипаж. Это знаменательное событие долго обсуждалось учителями и учениками со всеми подробностями, но особую радость доставляло гимназистам высочайшее разрешение распустить их на несколько дней по домам. По имеющимся в литературе сведениям, государь император за время царствования 18 раз удостоил своим посещением Первую гимназию, 14 – Вторую, 15 – Третью, 12 – Ларинскую и один раз Пятую.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
