– Так и есть.

Не в силах больше выдерживать этот хищный взгляд, он отложил лисе часть овсянки, которую та сразу же выскребла ложкой, а затем дочистила тарелку языком. После завтрака Альма снова принялась за изучение интернета, а Стас тем временем пытался изучать её саму. Хвост и уши это, конечно, хорошо, но особый интерес представляли звериные ноги, покрытые очень короткой чёрной шерстью.

– Как быстро ты можешь бегать? – спросил он, аккуратно коснувшись стопы. Заметив, что она никак не реагирует, начал аккуратно поглаживать ногу большим пальцем. – Наверное, такое строение стоп очень удобно.

– Удобно, – ответила лиса, попытавшись выдернуть ногу из цепких пальцев. – Только если их никто не держит.

– Да, прости, – парень с улыбкой поднял руки вверх. – Просто ты безумно интересна.

– Ничего удивительного, ещё вчера ты даже не подозревал о существовании таких, как я.

– Не подозревал, но надеялся.

– Да, судя по вашей культуре, у вас много таких, кто «надеется» и «хочет верить».

– Нет, ну без веры в зелёных человечков нынче никуда, – наигранно серьёзным голосом сказал Стас, заставив Альму невольно улыбнуться.

– Скорее, синих.

– Да кто там этих конспирологов знает.

– Нет, я говорю про реально существующую расу.

– О, – парень уселся поудобнее. – А вот с этого места поподробнее.

– Атконцы, – начала она. – Это самая древняя материальная раса в нашей галактике.

– Материальная? А что, есть ещё и нематериальные?

– Да, несколько. Но самой первой, появившейся, возможно, вместе с самой галактикой, является раса стирс. Они, в отличии от других, могут управлять пространством и временем по своему желанию.

– Серьёзно?

– Да. Многие из нас почитают их так же, как вы почитаете своих богов.

– И они не злоупотребляют своей силой?

– Нет, скорее… они служат контроллёрами галактики.

– Я-ясно, – протянул Стас. – За всеми нашими действиями наблюдают?

– Можно и так сказать. Они пресекают преступность, но не вмешиваются в конфликты.

– Интересно. То есть в галактике царит мир и спокойствие.

Грустная улыбка на мгновение появилась на лице Альмы.

– Если бы. Бушует Галактическая Война. Очень мало осталось тех, кто помнит мирное время.

– И сколько уже идёт эта война?

– Если пересчитывать в земных годах, то… сто восемь миллионов лет.

Бровь парня устремилась вверх.

– Это шутка такая, да?

– Мне бы тоже хотелось, чтобы это было всего лишь шуткой, – грустно ответила она.

– Но как война может длиться так долго?

– Для начала ты должен понять, кто наш враг, – начала Альма. – Только что я рассказывала про атконцев, самую древнюю расу. И она действительно древняя. Они развивались в течении миллиарда лет, если не больше. Эволюция сделала из них самых могущественных существ в галактике, не считая, конечно же, стирсов. Но атконцы не собирались останавливаться на достигнутом. Это изначально анаэробные существа. То есть они не могут общаться с такими, как мы, на привычном языке. А им хотелось. Потому и снабдили себя инструментами для такого общения. К сожалению, в будущем, учитывая и другие модификации, это послужило началом катастрофы. Бесконечные знания, ум, могущество или необычайные способности не смогли победить врага, который находился в каждой клетке их тела.

– Что с ними стало в итоге?

– Их генетический код был повреждён, – грустно сказала Альма. – Каждое новое поколение имело всё больше мутаций, исправить ситуацию так никто и не смог. В итоге атконцы лишились бессмертия, их кожа посерела, а разум очерствел. Они искали виновника всех своих бед и нашли его в лице старых атконцев, которых теперь называют Истинными. После долгой резни последним пришлось покинуть свой сектор, найдя прибежище у дэлэинцев – своих учеников. Их осталось не более миллиарда во всей галактике.

– Дэлэинцы – это ещё одна раса? – спросил Стас во время паузы, чтобы не перебивать лису.

– Да. С тех пор именно они и ведут Войну с вырожденными.

– То есть атконцы не остановились после победы над своими старыми версиями?

– Нет, если бы так, – мечтательно протянула Альма. – После того, как весь сектор был захвачен, они ополчились на другие расы за сокрытие своих врагов. Вот так и началась Война, она всё продолжается и не думает заканчиваться.

– И эти стирсы вам не помогают?

– Нет, лишь «наблюдают», как они сами любят это называть, – нотки раздражения промелькнули в её голосе.

– А почему дэлэинцы не выдали этих Истинных?

– Это противоречило бы их идеологии, – помотала головой лиса. – Они ратуют за каждую жизнь. Да и Истинные атконцы устроили бы бойню, убив едва ли не больше жителей галактики, чем вырожденные за все эпохи от начала Войны.

– Понятно. Получается, нашей планете повезло, что её до сих пор не нашли вырожденные?

– Нет-нет, – посмеялась лиса. – этот конфликт всё время сдерживается на границе секторов и лишь изредка атконцы прорываются вглубь.

– Получается, война не такая уж и ожесточённая?

– Это с какой стороны взглянуть. Дэлэинцы, имея развитые технологии, практически не несут потерь, но вот вырожденные, пользуясь архаичными копиями старых технологий, которые едва опережают земные по некоторым параметрам, могут терять и по миллиону солдат каждый день.

– Они что, клонируются что ли? – в недоумении спросил Стас. – Откуда так много солдат?

– Ты прав, они используют клонирование. Огромное количество воинов, некоторые из которых не переживают и первый день своей жизни.

– Как это?

– Их клонируют уже развитыми и с необходимыми боевыми навыками, а генетическая память отбрасывает необходимость в образовании.

– То есть, грубо говоря, они «рождаются» со всеми знаниями о своей цивилизации?

– Всё так, – ответила Альма, кивнув головой. – Величайшая их сила в итоге стала причиной краха – если бы вырожденные не помнили истории своих мутаций, вряд ли они были бы так агрессивно настроены.

– Сомнительно, что можно было предугадать такой исход.

– Стирсы могли, – усмехнулась лиса. – Но никому не сказали. “Невмешательство”.

– Грустно это всё, – сочувственно ответил парень, а потом подумал о том, как ему бы пригодились все эти знания. – А почему ты мне всё это рассказываешь? Не боишься, что я мог бы доложить об этом в спецслужбы?

– Ты уже мог бы это сделать, – улыбнулась она. – Хотя тебе всё равно никто не поверит.

– Да уж… – понуро протянул Стас и решил отойти от темы. – Слушай, не хочешь чаю?

Чаепитие оказалось довольно забавным занятием. Привлечённая ароматом напитка, Альма захотела попробовать его, однако форма кружек, что были в доме, не позволяла в полной мере выполнить эту задачу. Стас только успевал вытирать пол, когда лиса в очередной раз пыталась отхлебнуть из кружки. Затем он нашёл какой-то кувшинчик с носиком для полива цветов. После этого дела пошли лучше. Забавно, но она совсем не умела пить «по-собачьи».

Лиса долго смотрела в окно.

– Знаешь, я ведь ни разу не была на поверхности этой планеты, – мечтательно протянула она и усмехнулась. – Твоё жилище не считается.

– Ну, если ты будешь достаточно осторожной, можно прогуляться по двору.

Конечно же, она согласилась. Парень вышел на улицу первым, осмотрелся. Убедившись, что никого рядом нет, подал жест Альме. Та аккуратно вышла и тут же начала оглядывать всё с радостной улыбкой на звериной морде. Ей нравились запахи цветов, можжевельника, она ела растущую на кустах смородину и малину и, казалось, вовсю радовалась жизни. Затем посмотрела в сторону посадки.

– Покажешь мне лес? – с надеждой спросила она.

– Лес? – удивился Стас. – Ах да, лес. Ну, давай попробуем, только пешком нас могут увидеть.

Парень сбегал домой, взял ключи от машины и посадил лису на заднее сиденье, где на окнах была тонировка. Машина завелась сразу. Звук двигателя раздражал Альму, а когда они тронулись, стало только хуже. Пальцами она впилась в спинку переднего сиденья и оставила неглубокие следы от когтей. «Вот так сувенир» – подумал парень. Поездка по деревне оказалась спокойной, если не считать тревожные вздохи сзади после каждой кочки.