– Ок, Иван. Это останется между нами! – шутник, мать его за ногу…
– Вы что-то хотели, Джон? Причем, так сильно хотели, что даже проникли ко мне в номер и подбросили записку с телефоном, – я решил перейти к делу.
– Да, капитан, я хотел предложить вам перейти на сторону тьмы. Ящик печенья и бочка варенья прилагаются, – он, похоже, продолжал зубоскалить.
– Извини, Джон, ящика мало, да и не всякое печенье я люблю. А уж про варенье и говорить нечего – тут я привередлив до невозможности.
– Думаешь, мы можем обсуждать такие вопросы по телефону?
– Джон, ты кадрового сотрудника УОВПС пытаешься завербовать по телефону. После этого мы можем обсуждать даже план штурма Кремля, не то, что печенье в ящике. Нам даже кабинет на Лубянке предоставят ради такого. И сурдопереводчика в майорском звании.
– Ты прав. Извини. Возможно, я бы сказал тебе больше при личной встрече, но вряд ли она возможна в ближайшее время, правда?
– Нет, почему. Возможно, мое руководство захочет узнать, чего тебе от меня хочется. В таком случае мои планы немного подождут.
– Ха-ха, ты особо не церемонишься. Ладно, извини. Глупая затея. Но, просто на всякий случай, намекну – ящик очень большой, и печенье очень вкусное. Главное, долго не тянуть, оно чем свежее, тем вкуснее.
– Хорошо, Джон, понял-принял, как говорится. До связи.
Не успел я сунуть телефон в карман, как снова раздался звук вызова. Снова видео. Я, уже чисто из упрямства, подождал полминутки, и только потом сбросил. Извини, Джон, я еще не кончил…
Утром снова были в Управлении. Только на этот раз уже не играли в конспирацию, ехали в сопровождении охраны. На арене были все те же, плюс несколько серьезных мужчин. Совещание. Закрытое, но в расширенном составе.
Генерал сразу взял быка за рога.
– Капитан, мы внимательно изучили ваш разговор с человеком, который назвался Джоном. И хотя ничего серьезного мы от него не ожидали, одно все-таки вызывает недоумение – а зачем он вообще был нужен той стороне?
– Игорь Алексеевич, я сам над этим много думал. Вариантов у меня немного. Либо он хотел меня увидеть, либо хотел что-то показать.
– А что, это был видеозвонок?! – он с недоумением и даже с некоторой угрозой посмотрел на серьезных мужчин.
– Не совсем, господин генерал. Но он пытался дозвониться до меня по видео. Я сбрасывал звонок.
– Почему я об этом только что узнал? – снова обратился он к сотрудникам.
Полковник Гобинд ответил за них: – Генерал, вас заинтересовала только расшифровка и фонограмма. Также вы запросили аналитику от психологов и других экспертов. Информация, которая от вас ускользнула, там не содержится, она есть только в полном отчете. Если хотите, нам сейчас его принесут…
– Позже, – генерал, кажется, не хотел терять темп. – Извините, капитан. Рассказывайте.
– В общем, сначала я позвонил сам, обычный аудиозвонок. Он, под каким-то предлогом, прервал разговор и перезвонил уже на видео. Я, по рабочей привычке, сбросил. Снова видео, я снова сбросил. Снова видео. И так несколько раз. Это, возможно, ничего не значит. Но потом он перезвонил обычным способом. То есть, он понимал, в чем может быть причина, но настаивал. А потом немного поиронизировал по этому поводу… В общем, уверен, что это не случайность. Он что-то хотел увидеть или показать.
– Хороший анализ, Илья Алексеевич. Быстрый и хороший. Наши сотрудники – он снова хмуро посмотрел на них – почему-то до этого не додумались. Продолжайте.
– Что именно он мог показать, даже гадать смысла нет. Разве что «ящик печенья». А вот если он хотел что-то увидеть, то тут все гораздо проще – кроме меня, он бы ничего не увидел. Я оперативник, это уже на рефлексах. И он об этом знал.
– Да, пожалуй, и тут вы правы.
– Извините, генерал, это пока все. Дальше мои аналитические способности захотели спать, и я решил, что утро вечера мудренее.
Генерал и большинство присутствующих улыбнулись. Кажется, обстановку удалось чуть-чуть разрядить.
– Как думаете, зачем недружественной разведке мог понадобиться внешний вид нашего сотрудника? – генерал обратился ко всем присутствующим.
– Решили проверить, не слишком ли много печенья ему хотят отвалить, – отшутился Хмырь.
– Извините, – не очень уверенно произнесла Ольга. – Я просто в порядке бреда…
– Да-да, Ольга Владиславовна, конечно. Говорите!
– Мне кажется, а точнее, я почти уверена в этом, все происходящее сейчас как-то связано с нашей миссией.
– Наверняка, – согласился с ней босс. – И что из этого следует?
– Вы вчера вскользь упомянули корабль, на котором мы полетим. И сказали, что это настоящая жемчужина, новое слово и даже революция в космонавтике. Может, их интересует корабль? А капитан – один из немногих людей, которые будут иметь к нему доступ….
– Интересная версия, майор.
– Очень интересная, генерал! – Хлыщ сказал это с таким лицом, словно только что изобрел колесо. – Доступ на корабль возможен только после очень продвинутого биометрического контроля. Там и проверка ДНК, и внешний вид, и поведение, и реакция на раздражители. ДНК, допустим, у них уже есть…
– Вы всерьез считаете, что можно обойди современную биометрию? – генерал смотрел на Хлыща с искренним недоумением.
– Если они действительно в контакте с иилитами, то я бы не сбрасывал со счетов такую возможность.
Генерал посмотрел на сикха. Тот среагировал моментально: – Усилить охрану корабля, генерал?
Тот кивнул, Гобинд достал телефон и отдал несколько команд.
– Подождите, Валерий Анатольевич, – генерал снова обратился к Хлыщу и я вздохнул с облегчением – наконец-то я вспомнил, как того зовут. – А что мешает нашим визави отработать другого сотрудника, имеющего доступ к кораблю?
Хлыщ ненадолго задумался. Потом сказал:
– Доступа к техническому персоналу они не имеют, потому что корабль все еще на верфи, а она в дальнем космосе. К тому же, никто из технического персонала не сможет управлять кораблем. Возможно, это имеет значение. И вообще, на Земле только два человека удовлетворяют всем требованиям, если они хотят не просто получить чертежи, а каким-то образом взаимодействовать с кораблем. И это присутствующие здесь майор и капитан…
Генерал перевел взгляд на нас с Ольгой.
– Что думаете?
– Думаю, что добраться до корабля им будет так же сложно, как и до работников верфи. То есть, обманывать биометрию на Земле для них – дело довольно тухлое. Разве только они хотят подменить нас прямо здесь, воспользоваться телепортом и добраться до корабля. Выглядит не очень реалистично, генерал, – я, действительно, очень сомневался в том, что подобный план можно реализовать.
– Обмануть биометрию на одном этапе и последовательно обманывать ее на нескольких – не одно и то же, – Ольга Владиславовна, кажется, была согласна со мной. Но не до конца. – А вообще, конечно, пусть сведущие люди подумают над этим. Если допустить помощь со стороны иилитов, то кто его знает, чего и ждать…
Генерал, кажется, был склонен перестраховаться, и Гобинд с Хлыщем получили соответствующие указания.
– Если это все, то экипаж «Тысячелетнего пингвина» отправляется в госпиталь, для углубленной подготовки к полету.
– «Тысячелетнего пингвина?!» – с некоторым изумлением переспросила Ольга. – Это название нашего корабля?
– Извините, майор, юмор официально считается полезным в нашем непростом деле. Кому-то, кажется, показалось забавным сделать отсылку к фильму…
– Да я поняла, к чему отсылка, – не очень вежливо перебила генерала Ольга. – Но «пингвин» как-то не очень героически звучит…
– Вот и хорошо, Ольга Владиславовна. Желаю вам обойтись в полете без героизма. И так же без героизма, тихонечко, вернуться домой. Все-таки это разведывательный полет, не забывайте об этом….
Дальше все было тихо и спокойно. Нас отправили в госпиталь, и единственное, что я успел сделать – позвонить по номеру Джона. Правда, я надел очки с серьезным затемнением, да и гримеры чуть-чуть надо мною поколдовали. Джон оказался, с виду, вполне типичным англосаксом – выше среднего, сухопарый, тонконосый, с тонкими сжатыми губами. На наше удивление, визуально опознать его мы тоже не смогли, из чего был сделан вывод, что где-то глубоко в недрах западных спецслужб есть отдел, работающий против нас и до сих пор нами не засвеченный. Генерал поворчал, поругался на Внешнюю разведку, но заметил, что нет худа без добра, и теперь мы их точно расчехлим.
